16.04.2013 | Александр Ивахник

Генпрокуратура уклоняется от диалога с правозащитниками

Прошедшее в понедельник заседание Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) сопровождалось скандалом. Заседание было посвящено крайне волнующей гражданское общество теме – «Проверки НКО: затраченные ресурсы, полученные результаты» – и анонсировалось за несколько недель. Предполагалось, что перед членами СПЧ с подробным сообщением о причинах и предварительных итогах волны проверок НКО выступит представитель Генпрокуратуры – основного проверяющего ведомства. Однако Генпрокуратура демонстративно проигнорировала мероприятие. Также не пришли на заседание приглашенные представители других госорганов, участвующих в проверках – ФСБ, МЧС, ФНС и ФМС. По сути дела, это был демарш, свидетельствующий, что правоохранительные ведомства не считают нужным отчитываться в своих действиях перед «какими-то там общественниками», пусть даже и входящими в консультативный орган при президенте.

О том, что заявленный в качестве участника заседания СПЧ и.о. начальника управления Генпрокуратуры по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях, противодействии экстремизму и терроризму Алексей Жафяров не будет присутствовать на мероприятии, стало известно лишь за час до его начала. В присланном по факсу письме, подписанном заместителем генпрокурора Виктором Гринем, говорилось, что Жафяров «задействован в проверочных мероприятиях» и вообще «до окончания проверки обсуждение ее результатов нецелесообразно». Столь явное пренебрежение к работе СПЧ ожидаемо вызвало возмущение его членов. «Впервые на заседание, о котором говорится почти месяц, не приходят, а присылают за час до начала факс. Большего неуважения к консультативному органу президента РФ не высказывалось. Я считаю, что это попытка срыва мероприятия, и на самом деле я предлагал своим коллегам покинуть данное совещание», – заявил член совета Кирилл Кабанов. Председатель СПЧ Михаил Федотов отметил: «Члены совета шокированы таким поведением прокуратуры. Прокуратура, которая является инициатором проверок, фактически проигнорировала и самого президента, который заявлял, что обсуждение проверок должно быть публичным».

Между тем, претензий к действиям прокуратуры при проведении масштабных проверок НКО у правозащитников накопилось немало. «Тот масштаб проверок некоммерческих организаций, с которым мы столкнулись, является беспрецедентным для некоммерческого сектора за всю новейшую историю», – подчеркнула на заседании председатель постоянной комиссии СПЧ по развитию НКО Елена Тополева-Солдунова. По ее словам, из заявлений Генпрокуратуры так и не стало ясно, что явилось конкретной причиной проверок, «потому что заявления были совершенно разные, иногда противоречили друг другу». В частности, в докладе комиссии Тополевой-Солдуновой упоминалось, что чаще всего Генпрокуратура в обоснование проверок заявляла о борьбе с нарушениями антиэкстремистского законодательства. Однако, во-первых, ни об одном из фактов подобных нарушений сообщено не было, во-вторых, в таком случае не ясно, зачем к проверкам привлекаются такие ведомства, как ФНС, МЧС, Роспотребнадзор. Если же исходить из того, что основанием для проверок, как позже заявил Генпрокурор Юрий Чайка, является новый закон о НКО – иностранных агентах, то, согласно этому закону, органом, уполномоченным контролировать деятельность НКО, является Минюст, а не прокуратура. Помимо этого, член СПЧ и глава правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков на заседании обратил внимание на то, что прокурорские проверки, в отличие от проверок ФНС или Минюста, ничем не регламентированы. Ни федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», ни ведомственные приказы не содержат указаний на возможные основания проведения проверок, их сроки, периодичность, полномочия прокуроров при их проведении, права и обязанности субъектов проверок. Такое положение создает условия для злоупотреблений ими должностными полномочиями. В этой связи Чиков предложил рекомендовать Генпрокуратуре разработать и утвердить приказ, детально регламентирующий основания и порядок проведения прокурорских проверок.

Оживленная дискуссия на заседании СПЧ развернулась вокруг выступления замдиректора департамента по делам НКО Минюста России Татьяны Вагиной. Она сообщила, что Минюст был привлечен Генпрокуратурой к участию в 528 проверках НКО в 49 регионах, и ни в одном из этих случаев не было выявлено признаков экстремизма. Зато Вагина весьма доходчиво разъяснила ситуацию с возбуждением производства по делу об административном правонарушении в отношении ассоциации в защиту прав избирателей «Голос». «Мы обязаны в скором времени выступить в Госдуме с докладом о том, как применяется закон о НКО – иностранных агентах. На данный момент не зарегистрировано ни одного иностранного агента. Это вызвало интерес. Мы пришли к выводу что «Голос» получал иностранное финансирование, и считаем, что наблюдение за выборами – это политическая деятельность. Поэтому считаем, что ассоциация должна была зарегистрироваться как иностранный агент. Если мы не правы – суд нас поправит», – изложила представитель Минюста мотивы его действий.

Однако участники заседания СПЧ не только отрицали факт получения ассоциацией «Голос» иностранного финансирования, но и выразили решительное несогласие с расширительной трактовкой понятия «политическая деятельность». Так, Ирина Хакамада и уполномоченный по правам человека при президенте Владимир Лукин подчеркнули, что под политической деятельностью следует понимать исключительно борьбу за власть. Было решено сформировать в срочном порядке рабочую группу СПЧ для разработки предложений о внесении поправок в закон «О некоммерческих организациях» в части уточнения понятия политической деятельности.

Не удовлетворил членов СПЧ и ответ представителя Минюста на вопрос: откуда у президента Владимира Путина появились данные о том, что за период с декабря 2012 по март 2013 года 654 российские НКО получили из-за рубежа 28 млрд. рублей. «Минюст эту цифру не озвучивал. Поскольку это служебная информация, я не могу раскрыть происхождение этой цифры без санкции Росфинмониторинга», – отметила Татьяна Вагина. В то же время она признала, что не все НКО, получающие деньги из иностранных источников, имеют отношение к гражданскому обществу и подконтрольны Минюсту, среди них могут быть и госкорпорации. В свою очередь, Павел Чиков уверен, что в числе НКО, о которых сказал Путин, есть «госкорпорации, политические партии, профсоюзы промышленников и прочие прогосударственные организации, которых вывели из-под действия закона об иностранных агентах». На прошлой неделе 58 известных российских НКО обратились к президенту Путину с просьбой огласить список 654 организаций. Они подчеркнули, что озвученные президентом цифры в несколько раз превосходят их представления об объемах зарубежного финансирования НКО в России. СПЧ также считает, что эта информация должна стать публичной. Совет обратился к администрации президента с просьбой предоставить ему такую информацию, с указанием конкретных сумм и источников средств.

В целом участники совещания пришли к выводу, что «в результате непродуманных, поспешных решений органов прокуратуры, вылившихся в кампанейщину и вызвавших общественный резонанс как внутри страны, так и за ее пределами, существенный ущерб причинен имиджу органов власти, их партнерским отношениям с институтами гражданского общества». Члены СПЧ намерены в течение недели передать свое заключение о действиях прокуратуры и других госорганов при проверках НКО президенту Путину. Однако жесткая позиция президента в отношении недостаточно лояльных правящему режиму общественных организаций хорошо известна. Едва ли и Генпрокуратура вела бы себя столь вызывающе, не будь она уверена в поддержке своих действий «наверху». Так что призывы правозащитников, еще видящих смысл работать в СПЧ, скорее всего, в очередной раз окажутся гласом вопиющего в пустыне.

Версия для печати