30.05.2013 | Александр Ивахник

Ждут ли РАН перемены?

29 мая в Российской академии наук прошли выборы президента. К выборам было привлечено повышенное внимание и в силу острого конфликта РАН с Министерством образования и науки, и в силу того, что прежний глава академии Юрий Осипов, руководивший ею на протяжении 22 лет, в середине мая снял свою кандидатуру, и стало ясно, что у РАН появится новый президент. После первого же тура тайного голосования им стал 67-летний директор Объединенного института высоких температур РАН, академик-секретарь отделения энергетики, машиностроения, механики и процессов управления Владимир Фортов, получивший более 55% голосов академиков.

Соперниками Фортова выступали два вице-президента РАН – Нобелевский лауреат по физике Жорес Алферов и экономист Александр Некипелов. С самого начала Фортов рассматривался в качестве фаворита, особенно после того, как в пользу его кандидатуры рейтинговым голосованием высказался президиум академии. Против избрания Алферова – несомненно, самого известного в настоящее время отечественного ученого – играл его преклонный возраст (83 года) и чрезмерная идеологизированность (он является депутатом Госдумы от КПРФ). Кроме того, некоторые академики считали, что у него слишком тесные связи с Михаилом Ковальчуком – директором Курчатовского института и братом близкого к президенту Путину бизнесмена Юрия Ковальчука (напомним, что Михаил Ковальчук был скандально забаллотирован на выборах в члены РАН в 2008 году). Что касается Александра Некипелова, то его расценивали как аутсайдера. Во-первых, представители гуманитарных наук никогда не возглавляли РАН. Во-вторых, Некипелов председательствует в совете директоров «Роснефти» и не без оснований рассматривается как член властной группы Игоря Сечина. Не удивительно, что не обремененный внешними зависимостями Владимир Фортов, отвечающий установкам академиков на сохранение корпоративной самостоятельности РАН, получил 766 голосов, в то время как Алферов – 345, а Некипелов – лишь 143. Кстати, Фортов баллотировался на пост главы РАН в 2008 году, но проиграл Юрию Осипову, набрав около 40% голосов.

Владимир Фортов хотя и не имеет «Нобеля», но также является ученым с мировым именем, долгие годы исследуя проблемы физики плазмы. Еще в 1987 году он стал член-корром Академии наук СССР, а в 1991 году избран академиком. В 1996-2001 годах занимал должность вице-президента РАН, с 2002 года является академиком-секретарем отделения энергетики, машиностроения, механики и процессов управления. Опубликовал 30 монографий и более 500 научных работ. Имеет престижные международные премии. В послужном списке Фортова – опыт организации науки в масштабах всей страны. В 1993-1997 годах он возглавлял Российский фонд фундаментальных исследований. При нем финансирование фонда было увеличено втрое, была разработана первая в России система независимой научной экспертизы, система выделения грантов. С 1996 по 1998 год Фортов работал в правительстве Виктора Черномырдина, занимал посты вице-премьера, председателя Госкомитета по науке и технологиям, министра науки и технологий. Таким образом, по объективным характеристикам – научным достижениям, административному опыту, возрасту – Фортов является оптимальной фигурой для того, чтобы попытаться вывести Академию наук из того тяжелого кризисного состояния, в котором она оказалась под воздействием и общестрановых факторов, и инерционного стиля прежнего руководства.

В краткосрочном плане самой острой для нового президента РАН станет задача выстраивания взаимоприемлемых отношений между академией и Минобрнауки. Противостояние министра Дмитрия Ливанова с РАН имеет уже длинную историю. Еще в середине 2000-х годов на посту замглавы ведомства он добивался установления над РАН более плотного государственного контроля. Затем, будучи ректором МИСиСа, Ливанов прямо заявил, что РАН в ее нынешнем виде мешает созданию в России конкурентоспособной фундаментальной науки и предложил преобразовать академию в «клуб ученых», а дееспособные научные институты перевести в ведение университетов. Став министром, Ливанов привлекал внимание к ряду реальных болевых точек РАН: низкая эффективность работы ученых, невысокий уровень научных исследований во многих академических институтах и отстающее от мировых требований качество научных статей, засилье на руководящих постах престарелых академиков и т.д. Но при этом вместо предложения реальных путей реформирования академии министр позволял себе безапелляционные заявления о нежизнеспособности и бесперспективности в XXI веке такой формы организации науки, как РАН. Более того, Ливанов публично выражал намерение добиваться сокращения полномочий и ресурсов РАН и сосредоточения функций управления наукой под крышей Минобрнауки. Естественно, подобного рода заявления вызывали в академической среде, и не только у руководителей, недовольство, отторжение и нервозность, а Жорес Алферов и Владимир Фортов публично вышли из общественного совета при Минобрнауки.

Явно реагируя на эту коллизию, победивший кандидат подчеркнул в своей предвыборной программе: «Необходимы продуманные энергичные преобразования самой академии, которые должны проводиться самим академическим сообществом. При этом должны сохраняться проверенные нашей многовековой историей базовые академические принципы: самоуправляемость, выборность, академическая демократия и свобода». В то же время, сразу после победы на выборах Фортов заявил журналистам, что готов начать диалог с Минобрнауки: «Я уверен, что мы найдем с Министерством образования и науки общий язык». Нахождению общего языка может помочь нынешнее крайне сложное положение Дмитрия Ливанова, который подвергается атакам с разных сторон. Впрочем, останется ли Ливанов на своем посту еще какое-то время или на его место придет новый человек, взаимоотношения правительства и академии не станут гармоничными, хотя бы в силу того, что РАН – огромный не только научный, но и хозяйственный комплекс. В 436 институтах РАН работают 95 тыс. человек, в ведении РАН находится 15 млн. кв. м недвижимости, часто в дорогих районах крупных городов, сотни тысяч гектаров земли и даже целые наукограды. Подобные активы не могут оставлять равнодушными правительственных чиновников. Другая линия противоречий – выделение государственных денег на научные исследования. Сегодня бюджетные ассигнования на науку в России составляют явно недостаточные 10 млрд. долларов в год, но даже из них на РАН приходится только 20%. Фортов заявил о намерении добиваться финансирования РАН отдельной строкой федерального бюджета, как это происходило ранее и как это происходит сейчас с финансированием МГУ, СПбГУ и Курчатовского института.

Уже очевидно, что новый президент РАН попытается проводить реформы и непосредственно внутри академии. Он объявил о намерении ограничить полномочия руководства академии двумя сроками по пять лет для руководителей отделений РАН, членов президиума, вице-президентов и президента РАН. Будет вестись борьба с забюрократизированностью работы ученых, количество обязательных отчетов и справок должно решительно уменьшиться. Фортов обещает упростить процедуру выделения средств на научные закупки. Признав в качестве серьезной причины стагнации академии «многолетний кадровый застой» (в результате которого более половины сотрудников достигли пенсионного возраста), новый глава РАН предлагает для привлечения молодых ученых введение временных ставок в академических институтах. Суть предложения в том, что специалист с кандидатской степенью работает по контракту в течение определенного времени (к примеру, нескольких лет), а переход на постоянную позицию возможен при достижении определенных, заранее оговоренных результатов. Такая схема используется в исследовательских центрах США и других стран и, по мнению Фортова, способна привлечь в науку лучшие кадры и будет способствовать мобильности ученых.

Есть у нового главы РАН и другие задумки. Однако учитывая накопившуюся в системе академии еще с советских времен огромную инерцию, едва ли стоит ожидать их быстрого воплощения в практику. Российская академия наук, похоже, выходит из долгого состояния летаргического сна, но возвращение к полнокровной жизни будет длительным и тяжелым.

Версия для печати