21.09.2013 | Александр Ивахник

Протестное движение: от совета к партиям

Судя по всему, приближающаяся первая годовщина деятельности Координационного совета оппозиции станет последней. 21 октября заканчивается срок полномочий первого состава КСО, и нет никаких признаков того, что будут проводиться выборы нового состава. На днях сразу несколько известных членов Совета сообщили СМИ, что не собираются баллотироваться в состав КСО в случае, если выборы все-таки будут организованы. Среди них Геннадий и Дмитрий Гудковы (которые, кстати, ради пребывания в КСО пожертвовали членством в партии «Справедливая Россия»), экоактивистка Евгения Чирикова, журналист Сергей Пархоменко, организатор протестных митингов Петр Царьков. Другие пока не дают однозначного ответа и говорят, что примут решение после итогового заседания Совета 21 сентября. Об этом сообщили сопредседатель РПР-ПАРНАС Борис Немцов, председатель исполкома Национально-демократической партии Владимир Тор и один из самых активных членов КСО, деятель движения «Солидарность» Сергей Давидис.

Часть уходящих из КСО людей говорят, что продолжение работы Совета нужно, но для чего – четко не объясняют. Другие высказывают однозначно критическое отношение к итогам работы Совета. «Это был абсолютно неработоспособный орган. И не может быть работоспособным, поскольку в нем собрались люди с диаметрально противоположными политическими взглядами», – так прокомментировал свою позицию агентству ИТАР-ТАСС Петр Царьков.

Видимо, решающей для дальнейшей судьбы КСО будет позиция бесспорно главной фигуры радикального оппозиционного движения – Алексея Навального. По информации Тора, Навальный участвовать в выборах в новый состав не намерен, но само существование Совета считает полезным и будет его поддерживать. Близкий соратник Навального и тоже член КСО Владимир Ашурков заявил ИТАР-ТАСС, что «такая позиция Навального была бы логичной». Сам Ашурков «не планирует участвовать ни в организации выборов нового совета, ни в самих выборах как кандидат, а гражданскую и политическую активность намерен проявлять в других форматах, например, в партийных». В пользу того, что Алексей Навальный не собирается впредь участвовать в деятельности Совета, говорит и отказ от работы по организации выборов в КСО, о котором заявили глава выборной комиссии прошлого года и начальник избирательного штаба Навального на выборах мэра Москвы Леонид Волков и представитель Навального в Мосгоризбиркоме Андрей Бузин.

Почему у проекта Координационного совета оппозиции, который поначалу широко освещался не только в протестном сегменте российского интернета, но и в федеральных СМИ, оказалась столь короткая история? Одной из причин, несомненно, стали серьезные внутренние разногласия среди его членов. Изначальная идея создания КСО состояла в том, что этот орган, получив легитимацию снизу путем открытых выборов, сможет с бóльшим моральным основанием направлять дальнейшие действия оппозиции, в частности – планировать и организовывать уличные акции. А поскольку в этих акциях с декабря 2011 года совместно принимали участие различные идейно-политические силы, то было принято решение избирать 45 членов КСО по нескольким спискам: 30 человек – по общегражданскому, а еще по пять выдвигали националисты, левые и либералы. В результате с самого начала в составе Совета оказались люди с очень разными, порой несовместимыми взглядами и установками.

Во-вторых, спокойной работе Совета мешали завышенные ожидания от этого проекта, распространенные и среди его членов, и в протестной среде. Эта неадекватность ожиданий сочеталась с отсутствием четкого понимания, чем КСО может и должен заниматься, кроме организации уличных протестных акций. Отсюда – частые пробуксовки в его работе, рост настроений разочарования и на этой почве дальнейшее обострение внутренних противоречий. Причем острые разногласия стали проявляться не только между идеологическими куриями, но и внутри общегражданского списка – между радикалами, отрицающими всякую возможность взаимодействия с властью, и умеренными. Из КСО постепенно стали выходить недовольные и разочарованные, а часть членов (Сергей Удальцов, Леонид Развозжаев, Алексей Гаскаров, Даниил Константинов, Рустем Адагамов и Сурен Газарян) оказались оторваны от его работы в связи с арестом или эмиграцией. Все эти кризисные тенденции, естественно, вели к снижению интереса к КСО со стороны его потенциальной аудитории.

Но самое главное, что повлияло на судьбу КСО, – это изменение общественно-политической обстановки. С одной стороны, происходило существенное снижение массовости уличного протеста. С другой стороны, развернулся процесс партийной структуризации несистемной оппозиции (хотя этот процесс не завершен и встречает препятствия со стороны власти – так, до сих пор не зарегистрированы партия «Народный альянс», созданная соратниками Навального, и Национально-демократическая партия). Отдельно стоит отметить очевидное выдвижение Алексея Навального в качестве главной фигуры несистемной оппозиции, его успех на выборах в Москве и в связи с этим все более выраженную ориентацию на партийно-электоральные методы борьбы (уже после выборов Навальный заявил о готовности возглавить партию «Народный альянс»). В связи с недалекой перспективой выборов в Мосгордуму перед Навальным и другими лидерами протестного движения встанет задача согласования оппозиционных кандидатов в одномандатных округах с партиями, принципиально дистанцированными от КСО, – КПРФ, «Гражданской платформой» Михаила Прохорова, «Яблоком».

И все-таки едва ли будет правильным утверждать, что создание КСО было изначально ошибочным проектом. В ходе формирования состава Совета была отработана принципиально новая процедура выборов с публичным проведением предвыборных дебатов и интернет-голосованием, в котором приняли участие более 80 тысяч человек. Эти механизмы могут быть востребованы и внутри оппозиционных партий, и в процессе взаимодействия между ними. Также не стоит забывать, что на какое-то время КСО стал легитимным для протестно настроенных граждан органом организации уличных мероприятий. Да, довольно быстро Совет стал превращаться прежде всего в дискуссионный клуб, но это тоже было небесполезно, поскольку вело к кристаллизации позиций внутри несистемной оппозиции. Наконец, можно, пожалуй, добавить, что КСО внес свой вклад во взросление радикальной оппозиции, так сказать, от противного. Низкая эффективность его работы и быстро обнаружившийся ограниченный потенциал способствовали преодолению «юношеского» негативизма в отношении партий как механизма общественных изменений и планомерной электоральной деятельности.

Версия для печати