28.11.2013 | Сергей Маркедонов

Северокавказский призыв как вызов

Ситуация на Северном Кавказе по-прежнему остается одной из самых дискуссионных в российском экспертном сообществе, а также в работах зарубежных авторов по проблемам России и Евразии. При этом стоит отметить, что в последние годы происходят серьезные подвижки в определении приоритетов для обсуждения. Кавказская тема из такого сюжета, как «окраина государства» постепенно превращается в одну из центральных проблем общероссийского масштаба. Не Чечня, Ингушетия, Дагестан сами по себе, а их восприятие в центре России выходят на первый план. Какова цена Северного Кавказа для РФ (не только материальная, но и политическая)?

Готовы ли мы к восприятию выходцев из республик этого региона в качестве своих сограждан, а не проблемных «чужаков», которые в массовом сознании почти неразличимы с обладателями иностранных паспортов? Нужно ли «кормить Кавказ»? И не только кормить, но и призывать оттуда солдат в вооруженные силы страны, привлекать управленческие, научные кадры, студентов, взаимодействовать с местным бизнесом и бюрократическими структурами?

В этом перечне вопросов, «армейская тема» является одним из приоритетных сюжетов. Актуальности ей добавляет сам характер российских Вооруженных сил. Призывная армия в полиэтнической стране помимо того, что является одним из основополагающих государственных институтов, должна играть роль мощного инструмента для социализации и формирования общей гражданско-политической идентичности. Но справляется ли государство (и армия, как часть всей властной конструкции) с этой ролью, если речь идет о Северном Кавказе? Ответ на этот вопрос представляется чрезвычайно актуальным. Не только, как узкая специализированная проблема (призыв на действительную службу), но и как часть более широкого контекста - формирования российской политической идентичности.

В ноябре 2013 года Вооруженные силы РФ подводят первые итоги очередного осеннего призыва. Этот процесс не обходит и северокавказские республики. Так, по оценкам Явнуса Джамбалаева, начальника отдела призыва призывного пункта Дагестана (самого крупного субъекта РФ на Северном Кавказе), до 31 декабря в российскую армию должны быть призваны 1335 человек. Это в два раза больше, чем было призвано весной. Однако планы планами, а в ноябре к местам службы было отправлено две группы (170 и 149 призывников соответственно). И это притом, что Дагестан считается одним из самых «молодых» субъектов РФ. Средний возраст ее жителей по разным оценкам составляет 26-27 лет (то есть фактически проходит по границе призывного возраста), а численность молодежи от 14 до 30 лет составляет 33 % от всего населения.

Таким образом, «успехи» по количественному увеличению призыва выглядят более, чем скромными. Они выглядят позитивом разве что в сравнении с показателями осени прошлого года. Тогда из самой крупной республики Северного Кавказа было призвано лишь 179 человек!

В июле прошлого года впервые за многие годы 150 чеченцев были призваны на военную службу в 249-й специальный моторизованный батальон внутренних войск России. Эта часть дислоцируется в Чечне на постоянной основе. Тогда новость из Чеченской Республики рассматривалась едва ли не как сенсация, несмотря на то, что, по данным республиканского военкомата, численность граждан призывного возраста на подведомственной территории составляла около 80 тысяч человек. При этом до сих пор полностью не решена проблема прохождения воинской службы призывниками из Чечни за ее пределами. При этом, по словам Явнуса Джамбалаева, дагестанские призывники 2013 года были отправлены на Дальний Восток.

Обычно кавказские призывники попадают в фокус внимания СМИ в связи с межэтническими конфликтами в казармах. В 2000 году порядка 20 человек из Чечни были отправлены служить в воинскую часть в Московской области. Однако этот опыт не увенчался успехом именно из-за конфликтов. В 2002 году чеченские призывники были направлены в части в Воронежской и Саратовской области. И снова результат был неутешительным. Еще через пять лет попытки проведения призыва из Чечни вызвали оживленную дискуссию и даже жесткую неприязнь внутри республики. Известные чиновники и общественные деятели (скорее всего, не без одобрения республиканских властей) выступили против прохождения службы призывниками во внутренних регионах РФ. При этом в таких подразделениях, как батальоны «Север», «Юг», «Восток», «Запад» этнические чеченцы служили по контракту. В августе 2008 года батальон «Восток» принимал участие в «пятидневной войне» с Грузией.

В 2009 году в СМИ широко освещался инцидент на Балтийском флоте с участием дагестанских призывников. Через год массовая драка с участием выходцев с Кавказа произошла в подмосковной воинской части. Аналогичный инцидент случился в Пермском крае, где 120 военнослужащих из северокавказских республик отказались подчиняться приказу. В итоге пришлось даже обращаться к местным представителям мусульманского духовенства. В 2012 году было возбуждено уголовное дело в отношении солдат срочной службы из Дагестана по обвинению в разжигании национальной розни.

Остроты ситуации добавляет то, что время от времени в информационном пространстве появляются публикации «утечек», «авторитетных мнений» или даже публичных позиций о прекращении призыва из республик Северного Кавказа. Так 18 июня 2012 года РИА «Новости» со ссылкой на мнение представителя Минобороны опубликовало заметку о том, что новобранцев из северокавказского региона не будут призывать в ряды Вооруженных сил РФ. Сообщалось также, что призыва избегут и выходцы из Северного Кавказа, проживающие в других российских регионах. При этом такое решение мотивировалось якобы необходимостью противостоять «землячествам», построенным по этническому принципу и неуставным взаимоотношениям. 15 апреля 2011 года на пресс-конференции, посвященной очередному весеннему призыву, военный комиссар Челябинской области Николай Захаров сделал заявление о том, что в ряды российской армии не следовало бы призывать выходцев из северокавказских республик. При этом в своем выступлении высокопоставленный чиновник в погонах сослался на соответствующее распоряжение из Генштаба, объяснив это решение необходимостью снижения межэтнической напряженности в армейской среде. Наличие некоей «секретной директивы», якобы подготовленной российским генералитетом, широко обсуждалось журналистами. Впоследствии представителями Минобороны России опровергли сам факт существования «северокавказской директивы». Но при этом говорить о существовании внятной программы решения проблемы призывников из республик российского Кавказа не приходится.

В самом деле, межэтнические инциденты в российских воинских частях и подразделениях с участием выходцев из республик Северного Кавказа слишком очевидны, не замечать их невозможно. Но ведь армия - это не отдельная планета. Это - просто определенный срез всего государства. И если сама государственная политика на Северном Кавказе ориентирована не столько на его всестороннюю интеграцию в общероссийские социальные и политические процессы, сколько на подержание лояльности со стороны местных элит, то почему мы должны ожидать от призывников принципиально иного поведения. Они на своем уровне просто повторяют тот тип взаимоотношений, который мы, увы, зачастую видим в общегосударственном масштабе. Точно так же, как российский федеральный чиновник отпускает ситуацию в республиках Кавказа на «самотек», делая поправки на «местные особенности», так офицер и сержант действуют в казармах. В итоге вакуум власти заполняется неформальными (а в армии неуставными) взаимоотношениями, где право силы становится законом. Сегодня российская армия стоит перед тем же выбором, что и Российское государство. Или она берется за труд (тяжкий и неблагодарный, но стратегически оправданный) интегрировать северокавказских призывников, наводить порядок в казармах (то есть проводить ту же самую деприватизацию власти). Или, уходя от решения острых проблем, она продвигает «сепаратизм в погонах».

Не будем также забывать и о социальном значении такого института, как армия. Для трудоизбыточного Кавказа с его высоким уровнем безработицы армия традиционно была социальным лифтом. Убери его, и лишишь себя не только потенциальных союзников, дополнительных «якорей лояльности», но и получишь рост экстремистского подполья. В сегодняшней России необходимо также понять, что преодоление армейской «дедовщины» и межэтнической напряженности будет успешным только тогда, когда государственная система в целом пойдет по пути оздоровления, укрепления законности, правопорядка и искоренения диктатуры пресловутого «пятого пункта». Только в этом случае призыв в армию станет действительно наполненной содержанием конституционной обязанностью всех ее граждан. Из Ростова и Воронежа, Москвы и Грозного, Нальчика и Махачкалы. И только в этом случае будут созданы надежные страховочные механизмы от новых «манежек» и «бирюлевых».

Сергей Маркедонов - политолог, в мае 2010 – октябре 2013 гг. - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати