20.08.2014 | Александр Ивахник

Смысл жизни для НАТО

Украинский кризис, присоединение Крыма к России, кровопролитная вооруженная борьба в Восточной Украине, возникновение и разрастание которой на Западе связывают с поддержкой боевиков-сепаратистов со стороны Москвы, вновь актуализировали роль организации, о глубоком кризисе которой совсем недавно дружно писали военные эксперты и политические аналитики. Речь идет о НАТО, созданной в 1949 году, в разгар «холодной войны», для противодействия советской угрозе, а в новом веке, после крушения коммунизма, казалось, быстро утрачивавшей смысл существования.

На уровне идеологии борьбу с экспансией коммунизма заменила борьба с международным терроризмом, однако на уровне военно-политической практики это не привело к преодолению кризиса целей. Тем более что США как доминирующая сила Североатлантического альянса порой очень вольно трактовали потребности борьбы с терроризмом в различных частях планеты, и их призывы к коллективной ответственности не встречали понимания со стороны многих европейских союзников, прежде всего, Германии и Франции. Ярче всего это проявилось в ходе иракской войны, но отсутствие должной солидарности дало о себе знать и 2011 году в ходе кампании по поддержке с воздуха вооруженных противников режима Каддафи в Ливии. Всё-таки реальные интересы безопасности подавляющего большинства из 28 государств НАТО концентрируются в Европе, а там хотя и возникали серьезные противоречия между альянсом и Россией (в связи с российско-грузинским военным конфликтом 2008 года и вопросом о размещении американской системы ПРО), тем не менее сохранялась уверенность в прочности общеевропейской системы безопасности и незыблемости межгосударственных границ. К тому же европейские страны НАТО, одновременно входящие в Евросоюз, на рубеже десятилетий оказались в тяжелейшем финансовом кризисе, что побуждало их, к неудовольствию Вашингтона, безжалостно сокращать военные расходы: в настоящее время более 75% всех расходов НАТО несут США.

События в связи с присоединением Крыма к России, позже признанное президентом Путиным негласное использование Россией в ходе этих событий своих вооруженных сил, а затем и эскалация вооруженного конфликта в Донбассе в одночасье изменили весь этот расклад и вдохнули в НАТО вторую жизнь. Деятельность Североатлантического альянса, с точки зрения его апологетов, вновь обрела почти первоначальный смысл, опасность вновь локализовалась на востоке континента, только теперь на смену советской коммунистической угрозе пришла российская «имперская угроза». Застрельщиками резкой смены ориентиров, естественно, выступили Польша и страны Балтии, которые никогда не испытывали особого доверия к постсоветской России. Но теперь их голоса уже не воспринимаются в альянсе как маргинальные, порожденные некими «фантомными болями», а находят все более определенную поддержку со стороны руководства НАТО и его ведущих государств.

17 августа генеральный секретарь альянса Андерс Фог Расмуссен и главнокомандующий Объединенными силами НАТО в Европе генерал Филип Бридлав опубликовали в The Wall Street Journal статью «НАТО для опасного мира», в которой они рассуждают о новой роли организации. После падения Берлинской стены, пишут два натовских деятеля, «война в Европе стала трудновообразимой: бывшие противники стали союзниками альянса, и мы выстраивали новое партнерство с Россией». Но «агрессия России против Украины бросила вызов беспрецедентному периоду мирного развития». По утверждению руководителей НАТО, в ходе этой «агрессии» Россия использует коварные «гибридные действия»: проводит внезапные учения, задействует секретные спецподразделения и контрабандно провозит на восток Украины вооружения.

Расмуссен и Бридлав рассчитывают, что в начале сентября на саммите НАТО в Уэльсе будут приняты необходимые меры, чтобы сделать альянс «более подготовленным, быстрым и гибким для противостояния угрозам будущего, откуда бы они ни исходили». В статье изложены общие черты «Плана по обеспечению готовности» НАТО, который должен состоять из трех компонентов. «Во-первых, мы должны развить уже принятые нами меры по обеспечению безопасности союзников по НАТО, продлить их на более длительный период». В частности, НАТО уже усилила воздушное патрулирование над территорией Польши и Прибалтики, передислоцировала корабли в Черном и Балтийском морях, провела дополнительные учения в Восточной Европе. Во-вторых, план предусматривает, чтобы силы НАТО находились в Восточной Европе «столько, сколько необходимо», также необходимо улучшить сбор и обмен разведданными, обновить планы организации обороны и значительно расширить планы проведения учений. В-третьих, предполагается модернизировать компоненты сил быстрого реагирования, «чтобы они могли быть развернуты еще быстрее, при первых же признаках кризиса, до начала конфликта».

Уже ясно, что «План по обеспечению готовности» НАТО будет основным вопросом на предстоящем 4-5 сентября в Уэльсе саммите глав государств и правительств членов альянса. Лидеры 28 государств должны будут решить, какие риски в Восточной Европе считать реальными, а какие – вымышленными, и на этом основании определиться, какие силы им необходимы и где их разместить. В середине августа стало известно, что штаб Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе (SHAPE) предложил несколько вариантов выполнения этой задачи. Один из них формально не противоречит подписанному в 1997 году Основополагающему акту отношений Россия–НАТО, который запрещает размещение в Восточной Европе значительных боевых сил альянса. Сейчас в Болгарии, Польше и Румынии находятся лишь отдельные военные объекты, которые обслуживаются небольшим количеством персонала. Умеренный план SHAPE предлагает создать в Восточной Европе запасы оружия, снаряжения и продовольствия, расширить структуру командования и контроля, а также модернизировать военную инфраструктуру, которая позволит НАТО в течение нескольких дней перебросить в регион многотысячные войсковые формирования. Постоянного размещения здесь крупных воинских контингентов этот вариант не предусматривает.

Между тем, отдельные страны альянса продолжают настаивать на создании в Восточной Европе крупных наземных и морских баз. Такую позицию продвигают Польша, Латвия, Эстония. В июне президент США Барак Обама обратился к Конгрессу с просьбой поддержать программу Белого дома, в рамках которой планируется выделить $1 млрд. на помощь союзникам в Европе. В официальном описании программы говорится, что «постоянное американское наземное, воздушное и морское присутствие в регионе, а в особенности в Центральной и Восточной Европе, должно стать обязательным и уместным способом продемонстрировать поддержку своим союзникам».

Какой бы вариант усиления присутствия вооруженных сил НАТО в Восточной Европе – умеренный или радикальный – ни был одобрен на саммите в сентябре, ясно, что в целом военная активность альянса неподалеку от российских границ существенно возрастет. Россия, в свою очередь, отвечает взаимностью, резко увеличив интенсивность военных учений и принимая масштабные планы перевооружения и наращивания воздушно-десантных сил. Таким образом, открытое военно-политическое противостояние вновь становится постоянным элементом европейского политического ландшафта.

Версия для печати