27.04.2015 | Марина Войтенко

Прогнозы и условия их сбываемости

24 апреля МЭР представил предварительные оценки итогов первого квартала-2015 и версии прогнозов на текущий год и ближайшую трехлетнюю перспективу. Январско-мартовское снижение ВВП составило 2,2%, промвыпуск сократился на 0,4%, грузооборот транспорта – на 1,7%, инвестиции в основной капитал – на 6,0%, розничный товарооборот (измеритель потребительского спроса) – на 6,7%. Тем не менее, в министерстве видят «существенные элементы финансовой и макроэкономической стабилизации».

Так, в частности, спад в реальном секторе оказался заметно меньше предполагаемого еще в начале года на мировых рынках наметилась относительная нормализация конъюнктурных условий по основным товарам российского экспорта (нефтецены, например, держатся на уровне, превышающем $60 за баррель), валютный курс приблизился к коридору своих фундаментальных значений, инфляция же (особенно в апреле) в недельном темпе вернулась практически к уровню прошлого года[1].

Повысилась уверенность участников рынков, сальдированный финансовый результат предприятий и организаций после январского провала по итогам зимы в целом вернулся в положительную область. Сезонно сглаженная динамика основных экономических показателей в помесячном выражении улучшается. Наблюдаемые тренды позволили МЭР сделать вывод, что текущая рецессия продлится три квартала и в конце года начнется экономическое оживление, которое перерастет в 2016-ом в компенсационное расширение потребительского и инвестиционного спроса при восстановлении запасов, а также поддержке общей динамики со стороны чистого экспорта и импортозамещения. Выход экономики РФ на докризисный уровень ожидается (по различным сценарным расчетам) в 2017-2018 годах.

Следствием наблюдаемой картины стал пересмотр прогноза-2015. Оптимистический сценарий исходит из более высоких цен на нефть и смягчения или частичной отмены санкций. ВВП в этом «раскладе» упадет на 2,5% в текущем году, но может прибавить 3,1% уже в 2016-ом с нарастанием темпа до 3,3% к 2018 году.

В базовом варианте спад экономики скорректирован до 2,8% (ранее предполагалось 3%), промпроизводства – до 1,3% (1,6%), инвестиций – до 10,6% (13,5%), инфляции на конец года – до 11,9% (с 12,2%), среднегодовой – до 15,7% (с 15,9%). Прогноз по среднегодовому валютному курсу повышен до 60 руб./$ (с 61,5). При этом в целях обеспечения дополнительной устойчивости бюджета-2015 (дабы не было соблазна «раздувать» госрасходы) сохранены консервативные оценки по стоимости нефти – $50 за баррель.

Для прогноза на 2016-2018 годы предпосылками являются пошаговый рост нефтецен на $10 за баррель ежегодно и сохранение режима санкций с трудностями для доступа к глобальному рынку капитала. Ожидается постепенное снижение оттока капитала – $60, $50 и $40 млрд. соответственно; улучшение текущего счета платежного баланса $63, $75 и $92 млрд.; укрепление курса рубля – до 52 руб./$ к 2018 году. Это позволит ЦБ РФ продолжить снижение ключевой ставки (очередное такое решение, как минимум до 13%, ожидается 30 апреля), банкам – расширять кредитные портфели.

Предполагается, что реальные доходы населения возрастут в 2016 году на 1,1%, а в 2017-2018 годах приблизятся или достигнут уровня в 3% в год. Это позволит расти и торговой рознице – на 1,4%, 3,2% и 3,8%. При этом безработица после пика-2015 до 6% будет плавно снижаться до 5,8-5,7%.

Рост ВВП в МЭР видят в 2016 году на 2,3%, 2017-2018 годах – по 2,5%, промвыпуск разгонится на трехлетнем треке с 1,5% до 2,1%. Вместе с тем, доля инвестиций в ВВП еще не дойдет до докризисного уровня, хотя их динамика будет положительной – 3,0-3,4%. При этом расти будут преимущественно частные вложения, государственные (в силу бюджетных ограничений) станут отставать даже от уровня-2015. Торможение коснется и инвестпрограмм естественных монополий – индексации их тарифов предполагается проводить не выше, чем на уровень инфляции.

Дополнительным источником средств (опять же по сути частных инвестиций) должно стать сохранение обязательной накопительной составляющей пенсионной системы, решение о котором было принято 23 апреля. Согласно расчетам Минэкономразвития, в ближайшие три года это даст экономике 1,1 трлн. рублей. Минфин ожидает, что эффект от возврата[2] пенсионных накоплений почувствуется уже в 2016 году. В Банке России, в свою очередь, уже приступили к подготовке поправок к законодательству и нормативные акты, которые должны повысить интерес негосударственных пенсионных фондов (НПФ) к долгосрочным инвестициям в фондовый рынок и в инфраструктурные проекты.

В частности, предполагается упрощение и удешевление привлечения пенсионных средств в облигации, выпускаемые инфраструктурными организациями, которые создаются в форме концессий (государственно-частное партнерство). С этой целью ЦБ РФ планирует разрешить НПФ инвестировать в концессионные инфраструктурные облигации без рейтингов, если они включены в высший котировальный список Московской биржи. Кроме того, предполагается постепенное ограничение доли инвестиций НПФ в банковские депозиты к началу следующего года до 40% (в настоящее время – максимум 80%)[3].

Способствовать улучшению делового климата должен предусмотренный «Основными направлениями налоговой политики на 2016-2018 годы» (проект внесен Минфином в правительство 23 апреля) трехлетний мораторий на увеличение фискальной нагрузки. Конечно, значительная часть предлагаемых на 2016-2018 годы налоговых мер уже были объявлены ранее. В последнем же варианте документ содержит прямой отказ от законодательных инициатив, приводящих к росту обязательных платежей для субъектов экономики. Однако, как подчеркнул замминистра финансов Сергей Шаталов, «это не означает возможности появления точечных, в том числе и глубоких, изменений в налогообложении не ухудшающих положение налогоплательщиков». При этом в «Направлениях» не содержится обещания продолжать политику неувеличения фискального бремени и/или непереформатирования его структуры по окончании трехлетки, в 2019 году. Для реализации крупных проектов не слишком комфортный срок неизменности правил. Бизнес-сообщество и ранее определяло его минимум в пять лет, необходимых для эффективного инвестиционного планирования.

По совокупности же всех обстоятельств (как конъюнктурных, так и институциональных) даже базовая оценка Минэкономразвития по динамике ВВП в 2016–2018 годах выглядит чрезмерно оптимистичной. Неудивительно, что правительство поручило МЭР доработать макроэкономический прогноз на следующую трехлетку, взяв за основу цены на Urals в $60, $65 и $70 за баррель соответственно (против расчетных ориентиров ведомства в $60, $70, $80). Кроме того, ведомству поручено уточнить показатели демографического роста, роста валового внутреннего продукта, реальных располагаемых доходов и заработной платы населения, а также потребительских цен, прибыли предприятий, добычи нефти.

Скепсис в отношении предложенных Мрнэкономразвития параметров будущей экономической динамики имеет под собой объективные основания. Потребительский спрос снижался и на протяжении прошлого года (за исключением ажиотажных ноября-декабря, когда население, хеджируя валютные риски, перекладывало свои сбережения в товары), а по итогам первого квартала-2015 продемонстрировал резкий обвал. При этом рассчитываемый Росстатом индекс потребительской уверенности находится на уровнях, последний раз фиксировавшихся в начале 2009-го, когда экономический спад достигал 10% год к году. Строительство и инвестиции в основной капитал демонстрируют нисходящую динамику третий год подряд, и большинство экспертов уверено, что «дно» еще не пройдено. В этих условиях трудно ожидать и успехов в наращивании экспорта.

Поэтому ожидания многих аналитических команд много жестче, чем у МЭР. Так, консенсус-прогноз опрошенных Bloomberg аналитиков, на текущий год – углубление спада до 4,% во втором и до 5,9% в третьем квартале, а в четвертом – замедление падения до 3,9%. Согласно расчетам Внешэкономбанка, при базовой цене на нефть $50 экономика упадет на 4,8%. В центре развития НИУ ВШЭ полагают, что падение инвестиций по итогам года составит около 15%, а ВВП – 5-5,3%. И это – еще не самый пессимистичный вариант.

Сбываемость прогнозов, уверены большинство экспертов, напрямую определяется содержанием экономической политики, ее «настройкой» на устранение структурных (прежде всего, институционально-регулятивных) ограничений экономическому росту. Представленный к обсуждению 22 апреля проект основных направлений деятельности правительства до 2018 года (ОНДП) стал, по сути, первым шагом на пути к осознанной структурной повестке.

Многие СМИ сразу отметили, что из документа исчез раздел «Новая модель роста», который был там еще в мартовском варианте. Однако комплекс мер для структурных реформ экономики в ОНДП остался. Речь идет о таких позитивных шагах, как учреждение единого центра для поддержки несырьевого экспорта, создание института развития малого предпринимательства, серьезным новациям в накопительной пенсионной системе и финансовом секторе в целом. Абсолютно четко определено, что в среднесрочной перспективе рост регулируемых тарифов будет ориентирован на целевые показатели Банка России по инфляции» (4% в 2017 году). Достигаться это будет «за счет сокращения операционных расходов и корректировки инвестиционных планов», что в свою очередь «позволит повысить отдачу на вложенный капитал, ограничить рост тарифной нагрузки для финансирования не обеспеченной будущим спросом инфраструктуры и повысить эффективность менеджмента компаний».

Предполагается широкое обсуждение алгоритмов решения ряда задач (в том числе и о повышении пенсионного возраста), и это вселяет надежду на закрепление практики диалога власти, бизнеса и гражданского общества в сфере экономики и социальной политики. С точки зрения эффективности такого подхода весьма показательна открытая дискуссия о судьбе обязательных пенсионных накоплений, развернувшаяся в прошлом году. Позиция бизнеса была высказана неоднократно на всех уровнях власти, а граждане проголосовали переходом в НПФ (перестали быть «молчунами»). На сегодня, по данным Минфина, около 52% россиян – будущих пенсионеров выбрали накопительную пенсию. Так что, стратегическое решение о сохранении обязательной накопительной компоненты пенсионной системы по существу – продукт консенсуса между властью, бизнесом и гражданским обществом и несомненно, шаг вперед по пути к структурным преобразованиям. Однако ясно и то, что для их успешной реализации потребуются и другие меры, направленные на обустройство финансового рынка, перезагрузку самой пенсионной системы (включая администрирование взносов[4]).

Кроме того, по мнению большинства экспертов, цели, поставленные в ОНДП либо достаточно скромны (например, рост доли накопления в ВВП с текущих 17,9% до 22-24%, а для темпов вровень с общемировыми нужно не меньше 30%), либо при имеющемся инвестклимате нереалистичны (создать 25 млн. высокотехнологичных рабочих мест и т.п.). Повышение же комфортности деловой среды продвигается крайне медленно. Проектом ОНДП к 2016 году предусмотрена полная реализация программы «национальная предпринимательская инициатива». Согласно информации Агентства стратегических инициатив, фактическое исполнение ее показателей составляет от 22% (по налогам) до 89,7% (по развитию оценочной деятельности).

Как видим, прогнозные оценки по-прежнему различаются едва ли не полярно, отражая крайнюю неустойчивость макроэкономической ситуации, а проект направлений деятельности правительства пока содержит мало конкретики. Многое будет зависеть как от качества и масштаба дискуссии по обозначенному «плану действий», так и от содержания конкретных поручений правительства в его развитие. Впереди, таким образом, серьезная «переверстка» задач и правительства, и прогнозов его экономического блока.

Марина Войтенко – экономический обозреватель

^[1] В начале месяца недельный шаг роста потребительских цен, по данным Росстата, две недели подряд (по 13 апреля) составлял 0,1%, но с 14 по 20 апреля он увеличился до 0,2%. Тем не менее, с начала апреля инфляция подросла только на 0,5%. То есть, даже если недельный темп сохранится на уровне 0,2% итог апреля будет вполне сопоставим со скоростью-2014 того же месяца – 0,9%. В правительстве и ЦБ РФ полагают, что этот тренд будет устойчивым, и инфляция-2015 повторит ту динамику, что наблюдалась в 2009 году. Тогда за первые четыре месяца она составила 6,1%, а за весь год – 8,8%. Минфин ожидает, что по итогам апреля-2015 с начала года потребительские цены прибавят 8,1-8,2%.

^[2] Напомним, в 2014 году правительство России ввело мораторий на формирование накопительной части пенсий, все пенсионные взносы за этот год были перечислены в страховую часть. Затем мораторий был продлен на 2015 год.

^[3] Предусмотрено также и дополнительное стимулирование вложений НПФ в более длинные и, как следствие, более доходные активы. Сейчас пенсионные управляющие получают лишь success fee – процент от заработанного за год инвестиционного дохода. Регулятор рассчитывает, что с введением для них management fee – постоянной части вознаграждения, не зависящей от результата инвестирования, которую получают управляющие всеми другими видами средств, заинтересованность НПФ в инфраструктурных облигациях существенно возрастет.

Стать менее зависимыми от волатильности рынков и не отражать результаты переоценки стоимости имущества в ежедневном режиме НПФ позволит введение нормы о разделении портфелей ценных бумаг, цены одного из которых будут определяться по формуле дисконтирования к погашению.

^[4] Кстати, прямого предложения передать администрирование социальных платежей налоговой службе проект «Основных направлений налоговой политики на 2016-2018 годы» не содержит. Однако Минфин все же включил в документ слова о необходимости еще раз подумать об эффективности взимания взносов Пенсионным фондом. То есть, дискуссия о передаче ФНС администрирования взносов не закрыта.

Версия для печати