08.05.2015 | Алексей Портанский

Ордена деда, которых не увидели внуки

Одно из устойчивых воспоминаний далекого детства – боевые ордена и медали отца, которые он доставал 1-2 раза в год по случаю праздников, чтобы показать и, удовлетворяя мое мальчишеское любопытство, коротко рассказать о каждой награде. Почти каждый раз он повторял, что очень дорожит этими наградами, из чего само собой следовало, что мне надлежит сохранить их, чтобы потом передать своим детям. Какие могли быть сомнения в этом? Если бы в то время кто-то сказал нам с отцом, что со временем все окажется совсем иначе, мы бы, конечно, сочли этого человека ненормальным. Однако в реальной действительности все обернулось именно наихудшим образом: орденов отца, кроме одного, у нас теперь нет.

С детских лет он мечтал стать военным летчиком. «Молодежь – в авиацию» и «Молодежь – во флот» - эти популярные призывы 1920-30-х годов увлекали многих молодых людей того времени, и 17-летный Павел Портанский, приписав на всякий случай год к своему возрасту, поступил в Вольское военное летное училище. Пилотом стать не получилось, и он выучился на авиатехника. В войну его эскадрилия пикирующих бомбардировщиков Пе-2 всегда находилась возле передовой (все как в «Хронике пикирующего бомбардировщика» - одном из немногих фильмов о войне, который отец смотрел, затаив дыхание).

Как и многие участники войны, отец был скуп на рассказы о боях. Вспоминал несколько раз самый драматический период – окружение наших войск под Харьковом весной 1942 г., в котором оказалась и эскадрилия отца. По его словам, в той катастрофе многие не верили, что из нее удастся выбраться живыми. Позднее были Прага, Будапешт, Варшава, Дрезден, Берлин. В звании капитана авиации и должности инженера эскадрилии отец завершил боевой путь в Вене. На груди засияли орден Отечественной войны 2-й степени, два ордена Красной звезды, чуть позднее к ним добавились орден Боевого Красного знамени и польская медаль «Победы и Свободы». Отца не стало в конце 1969 г.Это и был тот момент, когда ледяным душем из райвоенкомата обрушилось строгое предупреждение: если мать не сдаст ордена покойного мужа, ей не дадут пенсию как вдове участника войны. Да, к сожалению, в то время в наградном законодательстве Союза существовала такая норма, обязывавшая сдавать боевые ордена (кроме ордена Отечественной войны) и медали после смерти их владельца. Понятно, что возражать и сопротивляться в подобной ситуации было бессмысленно.

В 1977-м издевательская норма была отменена. Но это лишь усилило чувство досады и негодования за то, что не удалось выполнить волю отца, пусть и не по своей вине. Поэтому решил добиваться справедливости. Первое обращение о возврате наград было направлено в конце 1980-х в наградной отдел Президиума Верховного Совета СССР. Потом еще два письма ушли уже в нулевые годы. Нашлись депутаты Госдумы, активно поддержавшие мое ходатайство, за что им искренняя благодарность. Но, как и в советские времена, все попытки оказались безуспешными. В полученных вежливых, но категоричных в отказе ответах содержались одна и та же ключевая фраза: «Местонахождение наград вашего отца невозможно установить». Или, выражаясь спасительным для чиновников бюрократическим языком, - «награды утрачены». То есть, они когда-то были, но теперь их нет, и виноватых в этом тоже нет.Мой энтузиазм в продолжении усилий по возврату наград периодически подогревался общением с бывшими весьма выскокопоставленными военачальниками – трех- и четырехзвездными генералами, недавно оставившими свои высокие посты в структуре Вооруженных сил РФ. Все они оказывались решительно на моей стороне, давая практические советы, каким образом надо действовать, чтобы добиться результата. Полученные советы старался применить, но не помогло.

Безысходность в борьбы с родной бюрократией в какой-то момент подтолкнула к параллельному варианту действий. Среди наград отца была польская медаль, значит можно попробовать обратиться к полякам. Аудиенция у бывшего посла Польши в Москве Ежи Бара заронила надежду. Представленный мною оригинал наградного диплома польской медали ZWYCIESTWA I WOLNOSCI произвел должное впечатление. Прямо при мне посол пригласил атташе по вопросам обороны генерала бригады Гжегожа Вишневски, попросив его заняться практической стороной вопроса.

Дело лишь ненадолго затянулось из-за того, что и тот, и другой уже собирались покидать Москву в связи с окончанием сроков командировки. Через несколько месяцев мой знакомый – известный польский журналист, корреспондент «Газета Выборча» в Москве, Вацлав Радзивинович помог связаться с новым польским атташе по вопросам обороны полковником Ярославом Навротеком. Из рук последнего и была получена польская медаль «Победы и Свободы». Медаль подлинная, выпущенная именно в послевоенные годы. В настоящее время в Польше ею больше не награждают, однако в госрезерве осталось определенное число экземпляров, откуда и была запрошена медаль.

А теперь – несколько «неудобных» вопросов. Вопрос первый: «Почему поляки смогли восстановить награду, причем довольно быстро, а у нас ни при советских, ни при нынешних властях ничего не вышло?» Замечу, что польская сторона также могла выдвинуть разные бюрократические причины, по которым восстановление награды не представлялось бы возможным. Оставлю этот вопрос без ответа.Второй вопрос – самый важный: «Почему в СССР существовал тот издевательский, бесчеловечный закон, лишавший семью участника войны боевых наград после его кончины?» Не стану навязывать никому свое объяснение, но свои доводы приведу. В полуофициальном порядке нам и другим семьям скончавшихся участников войны намекали, что есть мол опасение, что вы продадите награды, вот мы, власть, и не позволяем вам оступиться и сделать неверный шаг. Комментировать эту мерзость нет смысла. Другой вопрос, откуда корни такого отношения власти к людям. Они все там же, в относительно недалеком прошлом. Три десятка лет сталинский режим не доверял своему народу, причем даже тогда, когда народ пошел защищать свою землю от врага, защитив тем самым и самого диктатора. Сталин не изменил этому принципу и после войны. Осудив личность Сталина, ХХ партсъезд вовсе не искоренил наследия сталинизма. В общем-то оно не преодолено и поныне.

Самое подлое во всей этой истории то, что с вероятностью, близкой к 100%, именно сотрудники госучреждений, которые так пеклись о нравственности семей умерших ветеранов, причастны к «утрате» в конечном итоге наград отца. Проданы эти награды или осели в коллекциях бывших сотрудников райвоенкоматов уже не суть важно.

Не стану заканчивать на неприятных воспоминаниях. Хотелось бы поблагодарить польских друзей за то, что сделали для моей семьи, а также старого коллегу по «Известиям» журналиста Константина Эггерта, который помог в контакте с поляками.

Всех с Днем Победы!

Алексей Портанский – Профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, Ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН

Версия для печати