29.06.2015 | Анатолий Медведев

Ответ Чубайса

24 июня на телеканале «Дождь» состоялись дебаты между оппозиционером Алексеем Навальным и главой «Роснано» Анатолием Чубайсом. Это первая публичная дискуссия представителя внесистемной оппозиции и, пусть и опосредованно, власти.

Дискуссия завязалась после того, как Навальный в своем блоге обвинил «Роснано» в неэффективности. Навальный настаивал на том, что все дело в самой системе «госкапитализма», когда распределение средств контролируется государственным менеджером. Чубайс тогда обвинил Навального во лжи. «Увы, ваше утверждение о том, что «нанотехнологи ежегодно получают из бюджета 30–50 млрд», — это ложь, поскольку ни одного рубля денег из бюджета РОСНАНО не получает с 2012 года», — отреагировал тогда Чубайс. Тогда же и возникла идея выяснить отношения в прямом эфире «Дождя».

Встреча Навального и Чубайса – это, прежде всего, политическое событие. Во-первых, сам формат публичной дискуссии в России за последние 10 лет практически прекратил свое существование. Представители власти отказывались от предвыборных дебатов, разрушалось нелояльное режиму телевидение, политические шоу практически исчезли с экранов, а им на смену пришли дебаты с заранее заданной актуальной для власти повесткой и жестким отбором участников. Именно поэтому сам факт встречи Навального и Чубайса в прямом эфире привлек повышенное внимание.

Во-вторых, важным является фактор «несистемности» Навального. Ему практически закрыт доступ к центральным телеканалам, запрещено участвовать в выборах. В рамках складывающихся тенденции внутри политической системы сам контакт с подобной фигурой может рассматриваться как политически некорректное поведение, прежде всего, силовиками и «охранителями». Чубайс берет на себя определенные риски, способствуя, в их понимании, легитимации оппозиционера, якобы действующего в интересах США.

В-третьих, отдельная интрига связана с политическим размежеванием внутри власти на «либералов» и «консерваторов». Чубайса принято относить к либералам, он не является генетическим членом команды Путина. Именно поэтому для многих критиков режима «наезд» Навального на главу «Роснано» воспринимался как деструктивный шаг, как удар по идеологическому союзнику. Сам Навальный в рамках этой дискуссии с этим не согласился, указав, что Чубайс обслуживает интересы Путина и является частью его системы. Таким образом, и сам Навальный по сути провел черту, которая разделяет потенциальных союзников и противников: критерием тут является не идеологическая близость, а связь с правящим режимом.

Сама по себе дискуссия была весьма предметной. Навальный пытался доказать, что государство не должно участвовать в развитии инновационной экономики, Чубайс, напротив, считал проект успешным и приводил примеры Силиконовой долины и т.д. Навальный пытался перевести дискуссию в политическую плоскость. Чубайс оставался подчеркнуто в технической. При этом претензии Навального по поводу нежелания «Роснано» заниматься фундаментальными исследованиями скорее указывали на непонимание сути проекта: созданная в 2007 году корпорация принципиально выбрала для себя статус посредника между учеными и бизнесом.

По итогам дискуссии чувствовалось, что Навальному не хватает политического опыта в дискуссии с Чубайсом, для которого было достаточно просто оставаться в рамках управленческих аспектов проблемы. В то же время сам Чубайс, придя на дискуссию, совершил политический поступок: он показал допустимость диалога с внесистемной оппозицией, сделав ряд значимых комплиментов в адрес Навального, но в то же время показал и власти, что диалог может быть успешным и власть может быть убедительной. Однако такой поступок может быть неоднозначно воспринят в Кремле. С одной стороны, это возможность со стороны власти ответить внесистемной оппозиции понятным ей языком. Но, с другой стороны, у части охранителей и силовиков могут вызвать сильное раздражение выпады Чубайса в адрес кремлевских пропагандистов или, например, попытка встать на защиту фонда Дмитрия Зимина.

Версия для печати