27.12.2005 | Валерий Выжутович

БЕСПРИСТРАСТНЫЙ ЭКРАН

Идея общественного телевидения, уже несколько лет занимающая передовые умы, вдруг нашла сочувственный отклик у исполнительной власти. В конце прошлой недели министр экономразвития Герман Греф, выступая на заседании правительства с докладом о реализации президентского послания Федеральному собранию, напомнил о задаче, поставленной Владимиром Путиным: создать телевидение, «которое было бы источником информации, свободным от влияния разных групп и интересов». И вот тут-то докладчик сообщил, что Минкультуры готовит на рассмотрение правительства законопроект о создании общественного телевидения. Два заветных слова, коих никто не чаял услышать из уст представителя государства, наконец прозвучали.

Первая реакция на правительственную инициативу - удивление. А затем - привычная диспозиция. Оптимисты: формирование гражданских институтов становится вектором государственной политики - вслед за Общественной палатой появится общественное телевидение. Пессимисты: общественное телевидение будет таковым лишь по названию - неминуемо окажется под государственным контролем. Лично же мне более по душе осторожный оптимизм секретаря Союза журналистов России Михаила Федотова, одного из горячих энтузиастов общественнного ТВ, соавтора законопроекта о нем: «Если раньше любые разговоры об общественном телевидении пресекались, и мы слышали со всех сторон, что России это не нужно, то сегодняшний интерес министров к этой идее внушает надежду».

Законопроект об общественном телевидении был разработан Союзом журналистов России три года назад, внесен в Госдуму - и залег под сукно. Теперь Министерство культуры его переработало и представило в правительство. Авторов радует, что «эта концепция построена на европейской модели общественного телерадиовещания», что в ней «есть ссылки на модели общественного телевидения, представленные ЮНЕСКО, и на рекомендации Совета Европы». Авторы убеждены, что если идея воплотится, тут выиграют все. И государство: оно сможет гордиться своей демократической развитостью. И его граждане: они получат возможность влиять на телевидение.

Что идея сама по себе прогрессивна, никто не спорит. В Европе, например, нет ни государственного телевидения, ни государственных газет, агентств, радио. Собственно, и телеканал «Россия», если разобраться, не вполне соответствует своему государственному предназначению. Это скорее телевидение власти во всех ее ипостасях. Населению и отдельным его представителям смотреть и слушать кого-то из депутатов Госдумы, возможно, не самое большое удовольствие, но, пользуясь нашими налогами, многие законодатели получают эфир по первому требованию и могут вещать, сколько им захочется.

До трезвой оценки этих реалий правительство, кажется, дозрело. Во всяком случае никто не возражает против принципиальных постулатов: «Общественное телевидение - это телевидение, которое служит интересам своей аудитории, а не коммерческим интересам или интересам какого-нибудь чиновника. Это телевидение, которое по определению должно быть более культурным, более цивилизованным, более сдержанным, плюралистичным и открытым. Оно должно быть более умным, чем обычное телевидение, и идти на смену государственному».

Вот с этого момента и начинается спор. Радикальные реформаторы телепространства полагают, что одновременное существование общественного и государственного ТВ невозможно в принципе, это означало бы противопоставление общества государству. Последнее попахивает демагогией. Точно такой же, к какой прибегала советская власть, внушая своим подданным, что интересы общества и государства неразделимы. Только прежде в общественном телевидении не было нужды, поскольку Гостелерадио СССР стояло, как считалось, на страже и государственных, и общественных интересов. А теперь, выходит, нет необходимости в государственном вещателе, так как общественное телевидение и за народ похлопочет, и державу в обиду не даст. Как мыслится авторам проекта, на месте госканала «Россия» надлежит создать корпорацию «Российское общественное телевидение» (РОТ), независимую от государства и частного капитала. Такой же подход продекларировал и Герман Греф. Он, сказал, что общественное телевидение будет создаваться «путем трансформации государственных телерадиовещательных компаний», но не сказал - каких.

Руководители главных федеральных каналов - первого и второго - заявление Грефа пока не комментируют. Но грядущая новация их, скорее всего, не приводит в восторг. И понятно, почему.

Если базой для создания общественного ТВ станет канал «Россия», то это его имущество и бюджетные средства, по логике, должны составить государственный взнос в новую телеструктуру. Терять свой державный статус и обусловленные им привилегии второй канал тоже вряд ли хотел бы. Но вслух до сих пор говорилось о другом: «Идея о возможности существования полноценного телеканала на три копейки бюджетных денег представляется абсурдной». Действительно, укрепление позиций государственного телеканала «Россия» стало возможным только благодаря многомиллионным долларовым поступлениям от рекламы, а ее-то на общественном телевидении как раз и не будет.

А почему общественным должен стать именно второй канал, а не первый? Объяснение выглядит так. Первый канал является акционерным обществом. Да, у государства здесь 51 процент акций. Но это не значит, что владельцы остальных 49 процентов согласятся отказаться от своей доли. Кроме того, наше законодательство не позволяет преобразовать акционерное предприятие в общественное. А вот второй канал вполне может быть трансформирован в некоммерческую организацию.

Ладно, а кто финансировать будет? В Европе общественное телевидение существует частично за счет государства, главным же образом - за счет абонентской платы. Точно так же можно сделать и у нас. Причем абонентская плата не должна быть слишком большой - по расчетам инициаторов закона, она могла бы составлять 9 рублей в месяц. Сумма потешная. К тому же, говорят авторы, за общественное телевидение обязаны будут платить только те, у кого есть хотя бы один телевизор, и «9 рублей в месяц - это не та сумма, из-за которой можно спорить». Сумма, конечно, неразорительная. Но есть опасения, что наши граждане, не приученные вовремя платить за коммунальные услуги, будут и здесь вовсю манкировать.

Однако полезно посмотреть, как устроено общественное телевидение в странах Европы. Например, британская телекомпания ВВС. Она существует в основном на доходы от телевизионных лицензий. Эту лицензию приобретает всякий, кто владеет телевизором, и она составляет 80 фунтов стерлингов в год. При этом ВВС обязана искать и альтернативные способы финансирования, такие, как платные услуги и подписка.

И вот что еще интересно. ВВС не контролируется правительством. Но по ее уставу министр внутренних дел может вмешиваться и препятствовать показу программ, которые кажутся правительству спорными или антиобщественными.

Обратятся ли наши реформаторы к европейскому опыту или у России здесь тоже «особый путь»? Скоро узнаем. Но сперва дождемся реакции руководства страны на правительственную инициативу. Рискнет ли верховная власть в канун парламентской и президентской кампаний отказаться от контроля над первой или второй кнопкой? И если все же удастся воплотить проект в жизнь, не станет ли новый канал таким же «общественным», каким до переименования было ОРТ?

Как сказал бы, а может, еще и скажет Владимир Познер, объясняя зрителям, почему не состоялось желанное для многих, в том числе и для него самого, преобразование государственного ТВ в общественное: «Такие у нас времена».

Валерий Выжутович - ведущий программы "Газетный дождь" канала ТВЦ, политический обозреватель "Российской газеты"

Версия для печати