24.06.2016 | Сергей Маркедонов

Парламентские экзамены для Грузии

23 июня парламент Грузии проголосовал за поправки в Избирательный кодекс. Теперь глава национального правительства получает возможность выдвигать свою кандидатуру на выборах в высший представительный орган страны, не уходя в отставку. Ранее закон требовал от премьер-министра покинуть занимаемый пост за несколько дней (но не позднее двух) до баллотировки.

И если провластные депутаты мотивировали свою поддержку данной инициативы необходимостью сохранения политической стабильности в канун народного волеизъявления, то оппозиционеры (бойкотирующие ныне парламентскую работу) рассматривают новеллы, как путь к усилению административного ресурса, который сможет обеспечить правящей коалиции преимущество в ходе кампании.

Как бы то ни было, а предстоящие выборы в парламент станут в Грузии главным событием не только года, но и четырехлетия. Напомним, что 3 июня президент Георгий Маргвелашвили подписал указ о назначении дня голосования. Парламентская кампания финиширует 8 октября. Через пять дней после издания президентского документа глава грузинского правительства Георгий Квирикашвили поставил свою подпись под ним. Таким образом, 8 июня кампания по выборам депутатов в новый состав высшего законодательного органа страны официально стартовала.

Парламентские выборы станут важным экзаменом для всех без исключения политических сил Грузии, не говоря уже об их большом внешнеполитическом значении. Во-первых, они станут проверкой на прочность для правящей коалиции «Грузинская мечта». В октябре 2012 года эта сила, одержав победу, не только получила парламентское большинство и смогла сформировать правительство, но и сумела переформатировать внутриполитическое пространство страны. В период двоевластия (он стал широко известен под именем «коабитация») «мечтатели» шаг за шагом вытеснили представителей прежней правящей партии «Единое национальное движение» со всех основных позиций за пределами правительства (судейский и дипломатический корпус) и свели на нет влияние Михаила Саакашвили и его администрации. В 2013 году «Грузинская мечта» получила в свои руки и президентский пост, однако в результате конституционных реформ и превращения страны в парламентскую республику реальное значение этого института заметно сократилось. Однако за четыре года пребывания у власти правительство «мечтателей» не смогло улучшить социально-экономическую ситуацию и реализовать свои предвыборные обещания, лившиеся на головы избирателей, как из рога изобилия в течение всего 2012 года. При этом главный герой предыдущей парламентской кампании Бидзина Иванишвили, одержав победу над своим основным политическим конкурентом Михаилом Саакашвили, ушел в тень, сохранив за собой неформальное влияние на происходящие процессы. Какова будет его роль в новых выборах со стопроцентной уверенностью сказать невозможно. Но то, что свое слово Иванишвили еще скажет, очевидно.

Говоря об итогах четырехлетнего правления «Грузинской мечты», нельзя упустить из внимания и внешнеполитическую деятельность коалиции. В отличие от Михаила Саакашвили и «националов», превративших противостояние с Россией в идефикс и в инструмент продвижения на пути североатлантической интеграции, «мечтатели», резко снизили конфронтационный накал, и пошли по пути сворачивания жесткой риторики и пропаганды в отношении Москвы. Эта политика получила название «нормализации». Она не привела к значительным прорывам, однако позволила прагматизировать отношения с северным соседом. При этом в стратегическом плане курс на сближение с США, ЕС и НАТО сохранился. Именно в период правления «Грузинской мечты» Тбилиси подписал Соглашение об Ассоциации с Евросоюзом, добился определенного прогресса в вопросе о визовой либерализации (хотя всю процедуру в полном объеме еще предстоит выполнить), получил пакет «усиленного сотрудничества» с НАТО и добился открытия совместного с Альянсом учебного центра. Все эти меры способствовали росту доверия к «мечтателям» со стороны Запада, который четыре года назад смотрел на перспективы новой грузинской внешней политики под руководством «русского олигарха» с некоторой осторожностью (успешную карьеру в бизнесе Иванишвили сделал именно в России).

Таким образом, в 2016 году «Грузинская мечта» должна доказать, что не стала «калифом на час», а ее успехи достигнуты не только благодаря деньгам и удачным имиджевым ходам ее создателя, но и ее собственной деятельности. Это будет сделать непросто с учетом растущего разочарования населения и не уменьшающихся проблем в экономике, а также «развода» с «Мечтой» ряда политических сил, некогда участвовавших в коалиции.

Во-вторых, парламентские выборы станут серьезным испытанием для «Единого национального движения» (ЕНД). Эта партия в течение многих лет была правящей. Но перейдя четыре года назад в оппозицию, она не потерялась, и напротив, сохранила не только депутатскую фракцию, но и определенные симпатии в обществе, несмотря на вынужденный уход с Олимпа двух своих ключевых фигур (фактическую политэмиграцию Михаила Саакашвили и тюремное заключение Вано Мерабишвили). В настоящее время «националы» пытаются позиционировать себя, как главная и самая перспективная оппозиционная сила. После того, как 22 мая 2016 года в западной Грузии произошел инцидент (нападение на активистов ЕНД в ходе муниципальных выборов), депутаты, представляющие данную партию, стали бойкотировать парламентские сессии. Впрочем, это не первый бойкот со стороны «националов». И по части громких заявлений они весьма активны. Михаил Саакашвили уже не раз обещал вернуться на родину после успеха его сторонников. 14 июня определенный «подарок» ЕНД сделал Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Эта инстанция приняла решение, которым признала, что предварительное заключение Вано Мерабишвили (экс-премьера и экс-главы МВД) в сентябре 2013 года было необоснованным, так как фактически было нацелено на его вывод из политики. Июньское решение ЕСПЧ оппозиция интерпретирует, как признание бывшего «серого кардинала» Грузии политическим заключенным. Естественно, раздаются голоса о том, что «кейс Мерабишвили» будет своеобразным тестом для национального правительства на предмет его соответствия евростандартам.

Впрочем, парламентские выборы Грузии будут не только соревнованием между двумя политическими силами, представленными сегодня в высшем законодательном органе страны. Отсюда, следует, в-третьих. Кампания станет своеобразным смотром ресурсов евроскептиков. Этих политиков иной раз принято называть пророссийскими, что представляется не вполне корректным. По справедливому замечанию профессора университета Тарту Андрея Макарычева, в Грузии «российская “мягкая сила” тесно переплетена с «жесткой силой» и фактически неотделима от нее». В этом контексте статус Абхазии и Южной Осетии существенно ограничивает пространство для внешнеполитического маневра Тбилиси. Весьма красноречиво на эту тему говорит ветеран грузинской политики Тедо Джапаридзе, действующий председатель парламентского комитета по международным делам (экс-секретарь Совбеза и бывший руководитель МИД республики): «И никакого прогресса по самым болезненным политическим проблемам в рамках Женевских встреч по безопасности на Кавказе». Естественно, речь в данном случае идет, прежде всего, об Абхазии и Южной Осетии. Однако, не принимая полностью подходов Москвы по острым для Грузии вопросам, ряд политиков (среди которых есть и бывшие соратники Саакашвили, такие как Нино Бурджанадзе или «промышленник» Гоги Топадзе, участвовавший в становлении « Грузинской мечты») выступают против некритического восприятия Запада и интеграции с ним, а также всячески поддерживают улучшение отношений с РФ. Так в одном из своих интервью Топадзе недвусмысленно заявил: «Ясно как Божий день, что НАТО нам не видать, как своих ушей. Разве НАТО вмешалось в конфликты в Абхазии и Южной Осетии? Или в войну в Украине. Допустим, произошло чудо и НАТО вошло сюда. Наши политики же знают, что это погубит нашу страну. Представьте себе, вошло НАТО и установило ракеты прямо на Кавказском хребте, которые нацелены на кабинет Путина в Москве. Россия позволит нам сделать это?» На этом фоне значительный интерес вызывает набирающая обороты партия «Альянс патриотов».

Многое будет зависеть от того, насколько слаженно выступят «евроскептики». Но на общенациональных и местных выборах «евроскептики» показали, что могут получать более 5 % голосов избирателей. Так в 2013 году на президентских выборах Нино Бурджанадзе получила 10, 18 % голосов, а 2014 году в первом туре выборов мэра столичного Тбилиси «бронзовым призером» с 12, 84% стал Дмитрий Лорткипанидзе, выдвиженец от ее блока. Но даже если «евроскептики» пойдут отдельными «колоннами», то нельзя забывать и о внутренних расколах, как в правящей коалиции, так и среди «националов», что также добавит дополнительной интриги.

И последнее (по порядку, но не по важности). В канун саммита НАТО в Варшаве многие эксперты и политики активно обсуждают североатлантические перспективы Грузии. Однако, по оценкам представителей грузинского истеблишмента, предоставление Тбилиси ПДЧ/MAP(Плана действий по членству/Membership Action Plan, предпоследнего барьера на пути к «прописке» в Альянсе), вряд ли будет достигнуто в столице Польши. «Мы долгое время имеем отношения с НАТО. Для всех ясно, что Грузия не получит MAP на саммите, такое решение уже принято, но следует отметить, что MAP это один из инструментов, который нас связывает с НАТО», - констатирует Тедо Джапаридзе. И в этом контексте парламентские выборы и формирование нового правительства по их итогам становятся еще одним экзаменом для Тбилиси. И Брюссель будет сверять свои отношения с грузинской властью, основываясь, в том числе и на раскладах в высшем законодательном органе страны и кабинете министров. Ведь помимо внутриполитической «сетки» представители Альянса будут наблюдать за тем, усилится ли пронатовский тренд в стране, останется ли он на нынешнем уровне или будет оспорен (хотя бы минимально) «евроскептиками».

Сергей Маркедонов - доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета

Версия для печати