11.08.2016 | Александр Ивахник

Тереза Мэй готова к диалогу с Путиным

9 августа состоялся первый разговор по телефону между президентом России Владимиром Путиным и премьер-министром Великобритании Терезой Мэй, которая возглавила правительство менее месяца назад. При этом пресс-служба Кремля отметила, что разговор произошел по инициативе британской стороны.

В сообщении Кремля также говорится, что лидеры России и Великобритании обсудили актуальные вопросы и договорились провести в ближайшем будущем личную встречу. Лидеры двух стран встретятся на полях саммита Группы 20 в Китае в начале сентября, уточнили в пресс-службе британского премьер-министра.

Характерен заголовок агентства Reuters к заметке, посвященной телефонному разговору: «Путин и Мэй согласны встретиться, чтобы попытаться растопить замороженные связи». Отношения между Лондоном и Москвой действительно находятся в замороженном состоянии. Даже на фоне общей конфронтации между Россией и Западом Великобритания в последние годы отличалась наиболее критической позицией в отношении Кремля. Глубокая трещина в отношениях возникла еще при лейбористском правительстве после отравления в Лондоне в 2006 году экс-сотрудника ФСБ Александра Литвиненко и отказа Москвы в выдаче Великобритании для судебного расследования предполагаемого организатора отравления Андрея Лугового. После прихода к власти консервативного правительства Дэвида Кэмерона поначалу наблюдались некоторые попытки оживить двусторонние отношения. Многим памятно, как Кэмерон и Путин вместе наблюдали за поединками дзюдоистов во время Олимпиады в Лондоне в 2012 году.

Однако прорыва не произошло, а затем продолжилась быстрая деградация отношений. Главными факторами этого процесса стала твердая поддержка Москвой режима Башара Асада в ходе гражданской войны в Сирии, а затем присоединение Крыма к России и активная российская роль в вооруженном конфликте в Донбассе. В отличие от Берлина и Парижа, Лондон отказался от взаимодействия с Москвой в попытке урегулирования украинского кризиса. Наряду с администрацией Обамы правительство Кэмерона наиболее решительно выступало за введение Западом антироссийских санкций. В течение последнего года Лондон весьма нервозно реагировал на неоднократные появления российских стратегических бомбардировщиков вблизи воздушного пространства Великобритании. В свою очередь, в Москве крайне резкую реакцию вызвало оглашение доклада судьи Роберта Оуэна по итогам общественного расследования убийства Литвиненко, в котором утверждалось, что убийство «возможно» было одобрено Путиным. В итоге и политические, и торгово-экономические связи между Великобританией и Россией оказались почти на нуле.

Из скупого сообщения пресс-службы Кремля следует, что «с обеих сторон выражена неудовлетворенность нынешними параметрами сотрудничества» двух стран и «условлено активизировать совместную работу по ряду направлений». В комментарии представителя Даунинг-стрит сказано: «Премьер-министр отметила важность отношений между Соединенным Королевством и Россией и выразила надежду на то, что, несмотря на разногласия по определенным вопросам, они смогут взаимодействовать открытым и честным образом по вопросам, которые имеют для них наибольшее значение».

Один из этих вопросов был объявлен: это, конечно, борьба с международным терроризмом. «Премьер-министр и президент согласились, что британские и российские граждане сталкиваются с общими угрозами со стороны терроризма и что сотрудничество в сфере авиационной безопасности, в частности, является важной частью усилий в борьбе с терроризмом», – отметила представитель Даунинг-стрит. А в сообщении пресс-службы Кремля указано: «Лидеры двух стран договорились о налаживании диалога по линии спецслужб, занимающихся проблематикой обеспечения авиационной безопасности». Информация о будущем диалоге между спецслужбами имеет принципиальный смысл, поскольку Лондон прервал все формы сотрудничества с Москвой в сфере безопасности и борьбы с международным терроризмом еще в 2008 году – после российско-грузинского вооруженного конфликта в Южной Осетии.

Кроме того, в ходе разговора с президентом Путиным Тереза Мэй подтвердила участие британской делегации «на солидном уровне» в торжествах, приуроченных к 75-летию прибытия в Архангельск (спустя несколько недель после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз) первого британского Северного конвоя. Это обоюдное напоминание о прежних союзнических отношениях в сегодняшней ситуации может сыграть определенную символическую роль.

Тот факт, что телефонный разговор с президентом Путиным инициировала Тереза Мэй, на первый взгляд, выглядит неожиданным. В России широко освещалось, что 18 июля, всего через пять дней после назначения на пост премьер-министра, Мэй в парламенте говорила о реальности угрозы «от таких стран, как Россия и Северная Корея». Тогда в ходе дебатов о модернизации британского подводного ядерного флота глава правительства заявила: «Как мы увидели на примере незаконной аннексии Крыма, нет сомнений в желании президента Путина подорвать международную систему, основанную на правилах, для того, чтобы продвинуться в преследовании собственных интересов». Но «железные ноты» в выступлении нового премьер-министра перед парламентариями легко объяснимы. Ей нужно было найти «бронебойные» аргументы для обоснования выделения больших средств (£31 млрд.) на модернизацию стратегических ядерных сил и продемонстрировать свою решительность на внешнеполитической арене.

Видимо, Владимир Путин, который сам любит прибегать к жесткой риторике, прекрасно понимает мотивы заявлений Терезы Мэй в ходе тех парламентских дебатов. Во всяком случае, во время телефонного разговора он вновь (после письменных поздравлений) поздравил Мэй с назначением на пост премьер-министра. К тому же известно, что, находясь еще на посту министра внутренних дел, Мэй выступала против проведения так называемого общественного расследования в отношении убийства Литвиненко, ссылаясь на фактор «международных отношений».

Конечно, ждать серьезных конкретных результатов от предстоящей личной встречи Владимира Путина и Терезы Мэй было бы наивно. Но очевидно, что в крайне сложных внешнеполитических условиях, в которых оказалась Великобритания после «Брексита», британский премьер хочет разморозить двусторонние отношения. Россия объективно играет очень большую роль в крупнейшем международном конфликте вокруг Сирии, и для Британии, которая тоже активно втянулась в борьбу с исламским терроризмом в Сирии и Ираке, игнорировать эту роль было бы контрпродуктивно. Тем более, что на Западе, особенно в Европе, появляется всё больше признаков усталости от попыток наглухо изолировать Россию и взять ее на «санкционный измор». Дополнительным мотивом для восстановления диалога с Москвой для Британии, как, наверное, и для других европейских держав, являются непредсказуемые международные последствия, к которым может привести победа Дональда Трампа на президентских выборах в США.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати