28.09.2016 | Сергей Маркедонов

Конституционная реформа по-азербайджански

В последний понедельник сентября в Азербайджане состоялся референдум. На голосование были вынесены 29 поправок к Конституции республики. Пожалуй, самыми главными из них были увеличение президентской легислатуры с пяти до семи лет, а также наделение главы государства правом роспуска национального парламента. Первая из обозначенных выше поправок набрала 84,2% голосов, а вторая - 87, 9%.

Помимо этого из сотой статьи Основного закона «Требования к кандидатам в президенты» было предложено исключить возрастное ограничение. До 2016 года правом выдвижения обладал кандидат в возрасте «не моложе 35 лет». В тексте сто первой статьи предлагалось такое изменение, как наделение президента полномочиями объявлять внеочередные выборы. Избиратели также должны были оценить такую инициативу, как введение постов первого вице-президента и вице-президента, которые должны будут назначаться, а также и освобождаться от своих должностей главой государства. В итоге различные конституционные новеллы получили поддержку в районе от 83,25% до 91,5% голосов.

Официальный Баку празднует победу, первые лица расточают оптимизм. «Идущие сегодня в Азербайджане процессы, развитие нашей страны и проведенный вчера референдум еще раз показали волю нашего народа. Еще раз показали, что азербайджанский народ поддерживает проводимую политику. Еще раз показали, что азербайджанский народ выбирает безопасность, стабильность, развитие, достоинство и независимость», - заявил 27 сентября после оглашения официальных итогов президент Ильхам Алиев. Но насколько оправдана победная стилистика главы азербайджанского государства? В истории и европейских, и азиатских стран немало примеров, когда демонстрация единства власти и народа, а также поддержка официальной линии не гарантируют автоматически стабильности на века и напротив, провоцируют социально-политическое недовольство.

Думается, ответ на поставленный выше вопрос было бы целесообразно начать с оценки рациональных резонов, стоявших за решением официального Баку дать старт очередной конституционной реформе. Напомним, процесс изменения Основного закона был анонсирован 18 июля. Именно в этот день Ильхам Алиев отправил в Конституционный суд республики проект преобразований. Азербайджан не первый раз предпринимает реформы Конституции. Но самой масштабной и принципиальной переработке Основной закон подвергался в 2008-2009 гг. Тогда на голосование была вынесена 41 поправка к 29 статьям. По итогам референдума в марте 2009 года были сняты ограничения по количеству легислатур для одного главы государства. На выборы 2013 года Ильхам Алиевы выходил уже, как первый президент третьего срока. В конце сентября 2016 года к своим и без того немалым полномочиям он добавил право роспуска высшего представительного органа, а также увеличил время пребывания главы государства у власти.

Критики президента из числа оппозиции уже заявили о выборе им «среднеазиатского пути» развития и «бетонирования» политической системы. Спору нет, и административный ресурс, и политическое давление на оппонентов имеют место в Азербайджане не только во время отдельно взятой политической кампании. Однако свести проблему исключительно к авторитарной политике руководства страны было бы неверно. У инициативы азербайджанского президента были свои рациональные резоны (конечно, не имеющие ничего общего с идеями демократического прогресса) для изменений Основного закона. И значение их выходит далеко за формально-юридические рамки конституционной реформы.

Во-первых, несмотря на сохранение внутриполитической стабильности, Азербайджан переживает непростые времена, что признают и первые лица государства. Так, подводя прошлогодние итоги, Ильхам Алиев в своем выступлении на заседании Кабинета министров констатировал: «В 2015 году экономический кризис в мире еще более углубился. А в нашем регионе наряду с экономическим кризисом наблюдается политический и военный кризис. Схожим образом оценивает ситуацию и влиятельный помощник азербайджанского президента по общественным и политическим вопросам Али Гасанов. По его словам, «с конца прошлого года, когда начался резкий спад цен на нефть, правительство Азербайджана приняло оперативные меры для обеспечения макроэкономической и финансовой стабильности и тем самым максимально защитило экономику страны от негативного влияния мирового экономического кризиса».

Сильное падение цен на энергоносители (а Азербайджан является третьей по величине нефтяной страной СНГ после России и Казахстана) негативно отразилось на доходной части национального бюджета. Азербайджан также делало уязвимым то, что почти две трети госдоходов составляли поступления от экспорта нефти и газа. Это в очередной раз со всей остротой поставило вопрос об экономической диверсификации страны. Тем паче, что в своем обзоре «Oil Market Report» влиятельное международное объединение стран - экспортеров нефти ОПЕК обнародовало цифры, свидетельствующие о сокращении уровня в 2015 году суточной добычи азербайджанского «черного золота». И дальнейшие перспективы прикаспийской республики выглядят, по мнению экспертов ОПЕК, не слишком оптимистично.

Эти негативные тенденции не могли не сказаться на устойчивости национальной валюты. В конце 2014 года азербайджанский манат позиционировался едва ли не как самая крепкая денежная единица в мире. Однако в скором времени эта оценка подверглась самой жесткой корректировке. В течение 2015 года в республике дважды происходила девальвация. Таким образом, представление об Азербайджане, как самой стабильной и предсказуемой экономике Кавказа было подвергнуто серьезному испытанию. Добавим к этому неурегулированную ситуацию в Нагорном Карабахе и негативное влияние фоновых факторов, прежде всего, растущей нестабильности на Ближнем Востоке, в регионе, где активно действуют все критически важные для Баку партнеры (Турция, Иран, Россия, США).

В этой связи велика опасность «разброда и шатаний» внутри элит, ибо в отсутствии публичной политики конкуренция переходит на бюрократическое поле. И в данном контексте кампания по организации референдума и выдвижение конституционных изменений, с одной стороны, является, хорошим тестом на лояльность, а с другой стороны инструментом по сплочению различных групп влияния. Снятие возрастного ограничения для кандидата в президенты уже спровоцировало дискуссии о проблеме преемника Ильхама Алиева. У супругов Алиевых трое детей - две дочери, Лейла (1985 года рождения) и Арзу (1989 года рождения), а также сын Гейдар (родился в 1997 году). В 2025 году Гейдар-младший достигнет своего 28-летия. Теоретически с учетом предлагаемых изменений, он может претендовать на пост главы государства. Было бы наивно полагать, что данный сюжет не обсуждался в кулуарах азербайджанской политики и не был своеобразным «проверочным заданием» для служилого класса прикаспийской республики. В дипломатично-политкорретной форме об этом сказал и Али Гасанов, по мнению которого изменения Основного закона нацелены на «создание более эффективного и гибкого механизма государственного и экономического управления». В переводе с официального языка на язык обычный означает сплочение госаппарата в условиях, когда «сытые времена» позади.

Во-вторых, референдум стал еще одним смотром для оппозиции. Оппоненты жестко и однозначно оценили кампанию, как торжество административного ресурса и фальсификации народного волеизъявления. И, скорее всего, неприятие конституционных поправок на годы вперед определит аргументацию оппозиционеров. Однако эффективных способов для противодействия намерениям властей критики режима не предложили. Как не выдвинули и новых ярких лидеров, которые были бы интересны населению и вызывали бы доверие вопреки административному вмешательству и репрессалиям. Старая болезнь постсоветской политики! Все это не означает, что недовольства политикой властей отсутствует. Более того, чем выше будут экономические и геополитические риски, тем вероятнее внутренние риски. Но светская оппозиция, в том виде, в котором она есть сегодня, вряд ли сможет встать во главе протеста. Как следствие, опасность несистемных сил, включая представителей радикальных исламистских течений. По оценкам многих азербайджанских чиновников и приближенных к власти экспертам, Азербайджан спасает то, что носители этих взглядов разрознены и представляют различные, порой конфликтующие друг с другом направления (кто-то ориентирован на шиитский Иран, а кто-то на салафитов). Жесткая же религиозная политика до поры до времени гарантирует стабильность. Непраздный вопрос, надолго ли?

В-третьих, кампания по конституционным поправкам стала тестом для Запада. В данном месте мы отнюдь не случайно избегаем слов о «внешнеполитическом тестировании», ибо для таких евразийских соседей, как РФ, Иран и Турция, укрепление власти и элитных групп ради стабильности оправдано даже путем возможных издержек и перегибов по части сокращения прав и свобод. Иное дело США и различные европейские структуры. Тем паче, что в прошлом году на этом направлении для Баку возникало немало поводов для беспокойства. Отголоски этих проблем мы увидели и в самый канун для голосования. Так 24 сентября Ильхам Алиев вспомнил о прошлогодней резолюции Европарламента, в которой Баку осуждался за нарушение прав человека. В ходе встречи с делегацией Комитета парламентского сотрудничества «Европейский союз-Азербайджан» он заявил: «Мы в Азербайджане восприняли это как шаг, основанный на враждебной, неточной, ошибочной информации и предвзятости, и попытку нанести ущерб репутации страны». Впрочем, еще за две недели до даты голосования вице-президент Европарламента Ричард Чарнецки заявил, что высший представительный орган «единой Европы» «с уважением отнесется к результатам референдума по внесению изменений в Конституцию Азербайджана».

Стоит отметить, среди прочего, и удачный выбор даты для референдума. Официальный Баку прекрасно понимал, что сейчас США, погруженным в президентскую гонку, сильно не до Азербайджана, а Барак Обама, пребывающий в состоянии «хромой утки» больше беспокоится о преемственности американского курса, чем азербайджанской политики. Эти ожидания полностью оправдались. Вашингтон поддержал итоги референдума, очевидно нацеленного на укрепление режима личной власти азербайджанского президента. По словам официального представителя Госдепа Марка Тонера, «США признают итоги референдума в Азербайджане и не намерены вмешиваться в вопрос о сроке полномочий главы республики». На сегодняшний день модель «нефть в обмен на демократию» остается работающей.

В связи с этим в наиболее сложном положении оказывается узкий слой прозападной бакинской интеллигенции (гражданские активисты, правозащитники, журналисты). Они апеллируют к США и ЕС как к неким эталонам и центрам возможной защиты. Но Вашингтон и Брюссель видят Азербайджан в качестве страны, обеспечивающей «альтернативные маршруты» для обеспечения ЕС энергетическими ресурсами и потому готовы до поры до времени (которое длится уже не один год) закрывать глаза на некоторое отступление от демократических стандартов.

По справедливому замечанию азербайджанского аналитика Арифа Юнусова, автора книги «Азербайджан в начале 21-го века», «энергетический фактор играет для Запада заметную роль, и он вполне удовлетворен тем, что в Азербайджане стабильная ситуация и нет помех в поставках энергоресурсов. Как сравнительно недавно посол одной из западных стран откровенно указал азербайджанским политикам в приватной беседе: «А зачем вам нужна демократия, если есть нефть?"». За несколько лет до появления книги Юнусова эту формулу похожим образом выразил руководитель известного Фонда Джеймстаун Глен Ховард, заявивший, что наличие у Азербайджана существенных запасов нефти «заставляет Вашингтон игнорировать некоторые моменты внутриполитической жизни этой страны» не в пример России. Личная биография супругов Юнусовых (и не только их) - прекрасное подтверждение приведенных выше тезисов. Быть «западником», находясь между Сциллой авторитаризма и Харибдой радикального исламизма - незавидная судьба!

Сергей Маркедонов - доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета

Версия для печати