06.10.2016

Владимир Евсеев: «Пересечение интересов целого ряда внешних игроков не позволяет стабилизировать ситуацию в Афганистане»

Уже почти два года, как основной контингент международной коалиции выведен из Афганистана. Оставшаяся группировка в пять с половиной тысяч человек, недавно увеличенная до 8400 чел., позволяет лишь локально помогать официальному режиму. Вместе с тем медленно, но верно талибы оттесняют официальное правительство, расширяя зону своего контроля. Политком.RU взглянул на ситуацию в этой важной, но незаслуженно оказавшейся в тени сирийского конфликта стране и побеседовал с экспертом по безопасности, зам.директора Института стран СНГ Владимиром Евсеевым.  

- Насколько сейчас устойчива центральная власть в Афганистане на фоне роста активности «талибов» на протяжении последнего времени?

- Центральная власть в стране более устойчива, чем предрекали. Но есть проблема – скорее всего, для США сохранение нестабильности является оптимальным продолжением их региональной политики. Штаты, возможно, рассматривают эту страну как инструмент давления на Центральную Азию. Кроме того, есть неконтролируемые территории, а также нерешенный вопрос с отношениями между различными национальными группами населения. Есть значительные нацменьшинства, которые неясно, как вписываются в общую схему государства. Например, таджики, узбеки, хазарейцы.

Важным фактором также является вмешательство в афганские дела со стороны внешних игроков. Причем, зачастую они ведут борьбу между собой на территории Афганистана. Например, Пакистан и Индия, США и Иран. Пересечение интересов целого ряда внешних игроков не позволяет стабилизировать ситуацию. Каждый пытается защитить свои интересы. Иран пытается вовлечь отдельные группы населения в свою игру, к примеру, привлекает хазарейцев к борьбе в Сирии. Тегеран оказывает дружественным себе силам в Афганистане разного рода поддержку – финансовую, военную (оружие) и т.д. Вот так влияют все. При этом Китай разрабатывает полезные ископаемые на территории Афганистана и тоже не заинтересован в том, чтобы китайцев там просто так резали.

В таком конгломерате, конечно, важен вопрос о сильном правительстве. Если бы власть была сильная, то ничего из того, что мы видим сейчас в Афганистане, не было бы. Сложный вопрос о расширении американского контингента до 8400 военнослужащих. Говорилось, что, если американцев станет меньше, то талибы могут сразу захватить Кабул… Но это тоже не однозначно. Талибы - разные. Картина чрезвычайно сложная.

Пока Афганистан будет полем борьбы между странами, я не знаю, как там можно обеспечить стабильность. К примеру, всегда одна сторона сможет найти людей, которые будут готовы взорвать консульства одной из стран-оппонентов и нарушить с ней торговые отношения. Если на территории Средней Азии проблемы носят по большей часть внутренний характер, то в Афганистане внешний фактор не менее важен, чем внутренний. Понятно, что Пакистан хочет контролировать пуштунов, которые там живут. У Таджикистана же не очень получается влиять на свою диаспору в Афганистане.

В то же время не думаю, что сразу после вывода иностранного контингента талибы захватят власть и пойдут дальше – в Среднюю Азию, как об этом говорят многие. Это преувеличение. Однако на границе с Туркменистаном сейчас совершаются регулярные прорывы. Идут бандгруппы, армия, действительно, не может их сдержать. Боевого опыта нет... Ситуация сложная.

- С учетом неоднократного захвата талибами столиц отдельных афганских провинций в течение последнего года, можно сказать, что их позиции окрепли? Даже несмотря на ликвидацию их лидера в июле этого года.

- «Талибы» разные. Они пытаются бороться с тем же «Исламским государством» и «Исламским движением Узбекистана». У них, помимо конфликта с центральной властью, есть очень серьезные разборки с местными вооруженными отрядами. Если бы они боролись только с властью в Кабуле – это было одно дело. Однако им приходится сражаться с огромным количеством отдельных мелких формирований. Другой вопрос – что их поддерживают пуштуны, а они составляют основную массу населения. Говорить об однозначном усилении «талибов» и захвате ими власти – это некоторое преувеличение. США позволили им такие акции. Даже афганские талибы и талибы пакистанские – это разные группировки. Между ними тоже есть проблемы. Поэтому не все однозначно. Можно говорить о расширении сферы их влияния, но не о захвате власти.

- При каких условиях Россия может более активно включиться в ситуацию в Афганистане?

- Этот сценарий может иметь место, но после Сирии. Россия не пойдет на действия в Афганистане пока идет операция в Сирии. Это нецелесообразно. Сколько будет проходить период стабилизации в Сирии – наверное, точно сказать нельзя, но к весне скорее всего будет перелом. Потребуется еще некоторое время для того, чтобы сломить «ИГ». Если сейчас справятся с «Джебхат-ан-Нусрой», то затем смогут заняться «ИГ». Оно может остаться в Ираке или мутировать на территории Сирии. Чтобы ввязаться в афганские событие нам нужно еще года полтора.

Мы можем анализировать ситуацию, но, чтобы начать действия, должна быть острая необходимость. К примеру, «ИГ» будет расширять территорию своего контроля и отодвигать талибов или получит контроль над серьезной частью Афганистана. Либо будет влиять фактор неустойчивости власти в Таджикистане. Многое будет зависеть и от формы сотрудничества. Если оно будет в военной сфере – это одно. Сейчас укрепляются российско-пакистанские отношения. Новая президентская администрация США может вообще принять решение о полном выводе войск из Афганистана. Такой сценарий маловероятен, но исключать его нельзя.

Словом, мы сейчас находится в зоне неопределенности. Скорее всего, через год Афганистан сохранится как государство, и «талибы» его контролировать не будут. Но расклад сил изменится.

Китай будет входить туда раньше РФ. У него здесь – конкретные экономические интересы. Ему не нужна дестабилизация приграничного Синьцзян-Уйгурского автономного района. Китай более заинтересован в непосредственном влиянии на Афганистан, чем мы. Он, к тому же, менее втянут в сирийские проблемы.

Прежде, чем что-то делать в Афганистане, России надо понять, что делать с американцами. Мы можем поставлять туда технику – вертолеты, танки - но нужно согласование с Вашингтоном. Нынешняя власть сильно от него зависит.

- В какой форме Китай может войти в Афганистан?

По примеру Африки – будет наращивать присутствие в качестве групп отставных военнослужащих. Они создают ЧВК из этой категории лиц. Это фактически армия. Плюс Китай по своему законодательству может задействовать здесь и армию – то есть ввести войска. Внутри Китая в этом нет проблемы, но есть международный аспект. Американцы от этого будут явно не в восторге.

- Для достижения политической стабильности в Афганистане возможно ли мирное инкорпорирование Талибана во власть?

- Я в этом не уверен. «Талибан» сейчас расколот. Есть новые непримиримые «талибы». Есть и другие. Если бы он был един, то можно было бы его инкорпорировать. Но когда он расколот де-факто, не ясно, какую часть можно включать во власть, и насколько это будет способствовать стабильности. На это будет к тому же влиять фактор зависимости Афганистана от США. Не думаю, что это был бы идеальный вариант. Если дать талибам войти во власть, то они скинут ее рано или поздно, если только американцы не предупредят такой сценарий. Думаю, что они боятся талибанизации местной власти. Те же нацменьшинства – и это значительная часть населения страны – тоже не хотят видеть Талибан у власти.

Правительство Афганистана коррумпировано, завязано на наркотраффике, зависимо от США и т.д. Если в такую власть войдут талибы, то они ее могут «переварить». Армия и правоохранительные органы недостаточно дееспособны.

Беседовал Олег Громов

Версия для печати