27.01.2017 | Александр Ивахник

Сирийский узел легко не развязать

На прошедшие в столице Казахстана Астане 23-24 января межсирийские переговоры с участием России, Турции и Ирана Москва явно возлагала большие надежды. Однако итоги переговоров не позволили заметно продвинуться в деле сирийского урегулирования и продемонстрировали сохранение глубоких противоречий и между Дамаском и оппозицией, и внутри оппозиции, и между наиболее активными на данный момент внешними игроками.

Казалось, после победного завершения военной операции в Алеппо, в ходе которой резко усилилось взаимодействие между Москвой, Анкарой и Тегераном, создались благоприятные условия для возобновления мирного процесса в Сирии. На первой трехсторонней встрече министров иностранных дел России, Турции и Ирана в Москве 20 декабря было провозглашено, что три страны готовы способствовать выработке и стать гарантами будущего соглашения между правительством Сирии и оппозицией. Сергей Лавров тогда заявил, что сложившийся трехсторонний формат является наиболее эффективным, а роль Международной группы поддержки Сирии, США и женевских переговоров под эгидой ООН по разным причинам снизилась.

В конце декабря вместе с договоренностью о перемирии между войсками Башара Асада и вооруженной оппозицией было объявлено о предстоящих переговорах в Астане. И хотя к участию в переговорах были приглашены спецпосланник генсека ООН по Сирии Стаффан де Мистура и посол США в Казахстане Джордж Крол (в унизительной роли наблюдателя), было ясно, что задавать тон в Астане будут Россия, Турция и Иран. Российскую делегацию возглавил спецпредставитель президента по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев, делегацию Дамаска – постпред Сирии при ООН Башар аль-Джафари.

Принципиальное значение имело то, кто согласится участвовать в переговорах от сирийской оппозиции. Надо признать, что в Астану удалось привлечь (в первую очередь, благодаря стараниям Турции) более практически весомый состав противников Башара Асада, поскольку сюда приехали представители вооруженных формирований, в то время как на женевских переговорах преобладали политические оппозиционеры. Делегацию оппозиции возглавил один из руководителей вооруженной группировки «Джейш аль-Ислам» («Армия ислама») Мохаммед Аллуш, который также входит в Высший комитет по переговорам, созданный в 2015 году при участии США и Саудовской Аравии. Основные силы этой группировки, насчитывающей около 12 тыс. человек, дислоцированы вблизи Дамаска. Помимо «Джейш аль-Ислам» в делегацию оппозиции вошли еще несколько группировок, входящих в «Свободную сирийскую армию», тесно связанную с Турцией.

Однако бóльшая часть вооруженной оппозиции отказалась участвовать в переговорах. Это, прежде всего, касается группировки «Ахрар аш-Шам», насчитывающей 16 тыс. боевиков и контролирующей значительную часть провинции Идлиб. «Ахрар аш-Шам» тесно взаимодействует в ходе боевых действий с запрещенной в РФ «Джебхат-ан-Нусрой», хотя сама официально террористической не признана. Кроме того, в Астану отказались приехать еще шесть группировок. Стоит отметить и то, что приглашения в Астану не получили и организации сирийских курдов, с которыми Турция ведет вооруженную борьбу на севере Сирии. Вследствие этого курдские отряды самообороны еще до начала переговоров сообщили, что не будут следовать принятым на них договоренностям.

Но даже в таком урезанном составе переговоры в Астане проходили тяжело и напряженно. После общего заседания при открытии встречи далее представители вооруженной оппозиции и правительства Сирии перешли в разные комнаты и переговаривались при посредничестве Стаффана де Мистуры. По существу, в таких условиях можно было рассчитывать лишь на укрепление режима прекращения огня и достижение согласия на дальнейшие контакты.

Собственно, это и было отражено в финальном заявлении по итогам встречи в Астане, которое было выработано делегациями трех стран-гарантов – России, Турции и Ирана. В заявлении отмечено, что Россия, Турция и Иран договорились создать трехсторонний механизм контроля за соблюдением режима прекращения огня в Сирии. В документе также подтверждается намерение «продолжать борьбу против ИГИЛ и «Джебхат-ан-Нусры» и за отделение их от другой части вооруженной оппозиции». Что касается политической стороны процесса урегулирования, то помимо общего утверждения о невозможности военного решения конфликта в Сирии в итоговом заявлении говорится, что три страны-гаранта поддерживают «желание оппозиционных вооруженных групп принять участие в следующем раунде переговоров, который будет проведен между правительством и оппозицией под юрисдикцией ООН в Женеве 8 февраля 2017 года». Наконец, в заявлении содержится ссылка на резолюцию Совбеза ООН 2254, в которой говорится о перспективе «переходного политического процесса» в стране. По некоторым сведениям, это упоминание было достигнуто в упорной борьбе против точки зрения Ирана, который рассматривает сохранение режима Асада в качестве своей главной цели.

Показательно, что даже такое скромное в содержательном плане итоговое заявление не подписали ни делегация сирийской оппозиции, ни представители Дамаска. Оппозиция подготовила и представила России и Турции отдельное заявление. Агентство Reuters со ссылкой на источник в оппозиции сообщило, что она отказалась подписать итоговый документ из-за того, что Иран должен стать частью механизма по мониторингу и выступает в качестве гаранта перемирия, в то время как он ведет боевые операции на стороне Дамаска в нескольких регионах. По словам главы делегации оппозиции Мохаммеда Аллуша, среди требований, сформулированных в ее заявлении, – вывод всех иностранных сил и формирований из Сирии, исключение Ирана из списка стран–гарантов перемирия, немедленное снятия блокады с городов, организация безопасных коридоров для доставки гуманитарной помощи, освобождение заключенных из тюрем режима. Представители официального Дамаска отказались принять эти предложения, сообщил Аллуш.

В свою очередь, глава делегации сирийского правительства в Астане Башар аль-Джаафари отметил, что Дамаск считает негативной роль Турции в сирийском вопросе, но не поднимает этот вопрос в рамках переговоров. «Мы настаивали, чтобы Сирия оставалась гражданским и светским государством, на этом настаивала наша делегация, но турецкая делегация и делегация вооруженной оппозиции Сирии отвергли это предложение», – сказал аль-Джаафари. Он также заявил, что представители оппозиции на переговорах в Астане защищали боевиков группировки «Джебхат ан-Нусра», против которых ведется военная операция.

Сюрпризом встречи в Астане стало то, что делегация Москвы передала представителям вооруженной сирийской оппозиции проект будущей Конституции Сирии. По словам спецпредставителя президента России по САР Александра Лаврентьева, это было сделано, чтобы «ускорить процесс принятия Конституции Сирии и придать ему дополнительный импульс». Он предложил создать конституционную комиссию, которая состояла бы из представителей сирийской оппозиции и правительства, выразив надежду, что «в ближайшее время нам все-таки удастся сдвинуть это дело с мертвой точки». Глава МИД РФ Сергей Лавров заявил 25 января, что документ был разработан российскими экспертами с учетом мнений всех сторон конфликта – официальных властей Сирии, оппозиции и других стран региона.

Как стало известно РБК, проект Конституции предлагает сирийцам избирать президента на семь лет без возможности переизбрания на второй срок. Документ также предполагает перераспределение полномочий президента в пользу двухпалатного парламента, включающего Народную ассамблею и Ассамблею территорий. Кроме того, в числе предложений России – создание курдской автономии. По данным «Интерфакса», проект Конституции также отвергает шариат как основной источник права. «Коммерсант» добавляет, что официальными языками предлагается сделать арабский и курдский для соответствующей автономии. Проект провозглашает гарантии «свободы мысли и слова», совести и вероисповедания. При этом, по данным «Коммерсанта», в документе не определено государственное устройство Сирии: она не объявлена ни федерацией, ни конфедерацией, ни унитарным государством. Состоит она «из административных единиц» и «курдской культурной автономии», статусы которых «определяются законом».

Представитель МИД РФ Мария Захарова заявила 26 января, что подготовленный проект сирийской Конституции – это лишь «набор идей, причем вариативных, для того чтобы начать в принципе разговор на эту тему». Тем не менее, как и следовало ожидать, представители сирийской оппозиции отвергли российский проект новой Конституции. «Мы сказали им (россиянам), что только сирийцы имеют право писать Конституцию Сирии... Когда конституция написана другой страной, политически она не будет работать», – сказал член делегации повстанцев Яхья аль-Ариди агентству Bloomberg. При этом он отказался комментировать содержание российского документа.

В любом случае ясно, что предметное обсуждение контуров новой Конституции Сирии – не близкая перспектива. Представляется, что объявленное возобновление переговорного процесса по Сирии в Женеве будет делом не менее сложным, чем переговоры в Астане. Об этом говорит и перенос встречи в Женеве с 8 февраля на конец месяца. Сейчас, видимо, самый острый вопрос – согласование состава сирийской оппозиционной делегации в Женеве. В отличие от Астаны, в ней примут участие представители не только вооруженной, но и политической оппозиции. Кроме того, там будут присутствовать такие влиятельные внешние игроки, как США и Саудовская Аравия. Другими словами, только что сложившийся трехсторонний формат стран-гарантов окажется в более сложной конфигурации участников.

Чревато проблемами и соблюдение режима прекращения огня в Сирии. Отказавшаяся присоединиться к этому режиму и приехать в Астану «Ахрар аш-Шам» уже заявила о вхождении в нее 6 других вооруженных группировок и начала боевые действия против Свободной сирийской армии, расценив ее участие в переговорах в казахской столице как предательство.

Так что встреча в Астане, продемонстрировавшая принципиальную возможность возвращения к переговорам между Дамаском и хотя бы частью вооруженной оппозиции, которых уже давно не было, конечно, является продвижением вперед. Но итоги встречи не дают поводов для большого оптимизма. Сирийская драма будет продолжаться, и финал ее мало предсказуем.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати