17.02.2017 | Антон Евстратов

Отмененный визит Рогозина и российско-иранское похолодание

Отмена запланированного 13 февраля визита вице-премьера РФ Дмитрия Рогозина в Иран не может не вызывать вопросов. Странно выглядит спонтанность данного решения и официально озвученная причина – разглашение информации о поездке.

Стоит напомнить, что за день до мероприятия, 12 февраля, посол Исламской Республики в России Мехди Санаи в своем канале в Telegram анонсировал визит Рогозина, первого вице-премьера РФ Игоря Шувалова, а также министра энергетики Александра Новака. Несмотря на отказ Рогозина, двое последних планов посещения Ирана не изменили. Неудавшуюся секретность визита Дмитрия Олеговича российские СМИ уже объяснили деликатными вопросами, которые, якобы, должны были обсуждаться с его участием в Тегеране. Уже известно, что иранскую сторону на этих переговорах должны были представлять вице-президент страны по науке и технологиям Сорена Саттари и министр обороны Хоссейн Дехган.

Учитывая столь серьезное именно военное представительство (напомним, Рогозин также курирует вопросы развития ВПК), вряд ли стоит считать информацию господина Санаи, назвавшего российскую делегацию «торговой» и не раскрывшего точной даты ее прибытия – «сливом». Более того, очевидно, что и вопросами, связанными с поставками в Иран российских гражданских самолетов стороны также, скорее всего, ограничиваться не планировали – иначе просто не было бы смысла приглашать министра обороны. Здесь сразу следует оговориться, что экономическую и торговую составляющую планируемый визит все же носил – этим обусловлено включение в делегацию Новака и Шувалова, а также информация о скором посещении Исламской Республики министра торговли Евразийского экономического союза Вероники Никишиной.

В торгово-экономическом взаимодействии двух стран сейчас можно наблюдать, как плюсы, так и минусы. С одной стороны, товарооборот между Москвой и Тегераном, еще недавно не дотягивавший даже до 1 млрд. долларов, на данный момент увеличен вдвое, и составляет более 2 миллиардов. С другой – даже это – совершенно не те объемы торговли, которые бы устраивали каждую из стран. Достаточно медленно и скорее волнообразно, чем поступательно, развивается туристическое взаимодействие между ними – в 2013-м ИРИ посетило 19 тысяч российских туристов, в 2014-м – 8,5, а в 2016-м – 15 тыс. Однако особенно возмущали российскую сторону контракты на поставку гражданских авиалайнеров, заключенные Исламской Республикой с американской компанией «Boeing» и французской «Airbus». По ним страна получала 80 и 100 машин соответственно, а общая сумма сделок равняется 30 миллиардам долларов. При этом единственный документ, подписанный иранской стороной с российским производителем - рамочное соглашение с «Гражданскими самолетами Сухого». И, хотя, по российским оценкам, Иран сейчас нуждается примерно в 100 машинах SSJ 100 для внутренних рейсов, соглашение не носит обязательного характера и зависит от американского Министерства финансов, т.к. упомянутые самолеты нуждаются в американских комплектующих. Как видно, в сфере экономики российским и иранским представителям было, о чем поговорить.

Однако Исламская Республика активно интересуется и возможностями военных закупок у РФ. В частности, в сфере внимания иранских военных находятся тяжелые истребители СУ-30 СМ. Впрочем, сейчас такие поставки невозможны – Резолюция №2231 Совета Безопасности ООН ограничивает поставки ИРИ обычных видов вооружений. С другой стороны, после получения предварительного разрешения Совбеза, купить новые боевые машины Иран все-таки имеет шанс.

Знаковым отказ от посещения ИРИ Рогозиным выглядит в свете еще одного важного международного события – второго раунда межсирийских переговоров в казахстанской Астане. Там Россия и Иран выступают вроде бы единым фронтом – вместе с присоединившейся к ним Турцией. Однако Исламскую Республику все менее устраивают позиции, на которые переходит в Сирии РФ. Это и сотрудничество с турками, что никак не входило в планы ИРИ, и попытки переключить внимание сирийской военной элиты с иранских военных советников на деятельность российских инструкторов. В частности, по некоторым сведениям, проиранские шиитские ополченцы выведены из Алеппо, а город контролируется сирийскими военными, совместно с российской военной полицией. Более того, известно, что российская сторона приступила к формированию новых частей сирийской армии. Ранее подконтрольные себе вооруженные силы в Сирии имел только Иран – их активно формировали из местных шиитов или иностранных добровольцев инструкторы бригады «Аль-Кодс» Корпуса стражей Исламской Революции.

Ситуация выглядит для Исламской Республики крайне болезненной. Стоит напомнить, что даже гораздо менее серьезные разногласия вызывали возмущения если не у руководства ИРИ, то у официальных иранских СМИ. Попытки РФ достичь перемирия в Женеве, построить взаимодействие с американцами по линии координационных центров в Аммане и Хмеймиме, а также консенсус США и России по курдам воспринимались иранскими политиками, экспертами и интеллектуалами как проявление РФ оппортунизма. «Досталось» российской стороне от иранских журналистов и за недостаточную, по их мнению, поддержку действий инструкторов КСИР и подконтрольных им шиитских ополченцев в Хан Тумане и аз-Заре.

Между тем, иранская сторона в некотором смысле «пригласила» российские ВКС в Сирию. Летом-осенью 2015 года этим непосредственно занимался командир бригады Аль-Кодс в структуре КСИР генерал-майор Касем Сулеймани. В Москве он убедил российское военно-политическое руководство в том, что, во-первых, положение в Сирии требует скорейшего вмешательства российской стороны, а во-вторых, что оно не безнадежно, и с помощью указанного вмешательства может быть быстро исправлено. Обещания генерала, как видим, сбылись. С этого времени Иран рассматривал РФ как позитивный фактор сирийского урегулирования. Это подкреплялось и рядом мер по двустороннему сближению Москвы и Тегерана. Россия значительно поспособствовала заключению ядерного соглашения между Ираном и группой международных посредников 5+1, после чего активизировала контакты с ИРИ по экономической и даже военной линии. Исламскую Республику посещали главком ВВС РФ Виктор Бондарев, министр обороны РФ Сергей Шойгу и многие другие высшие военные и гражданские чиновники. Стороны обсуждали самые различные вопросы – от туризма до сотрудничества в сфере освоения космоса. Иран в прошлом году наконец-то получил свои заказанные еще в 2007 году комплексы С-300, контракт на которые был заморожен в президентство Д. Медведева. Очевидно, что теперь, столкнувшись с жесткой российской позицией в Сирии и значительным расширением возможностей и влияния РФ в этой стране, иранская сторона чувствует себя в некотором смысле обманутой. Несомненно, подобное чувство, видимо, присутствует и у российских представителей в связи с несбывшимися ожиданиями по экономическому сотрудничеству с ИРИ. Не зря российские СМИ передают, якобы, сделанное в режиме инсайда возмущенное высказывание представителя администрации президента РФ о контрактах Ирана с западными компаниями, которые «унижают его санкциями».

На данный момент можно констатировать некоторое охлаждение взаимоотношений между Москвой и Тегераном, вызванное, прежде всего, сирийским вопросом, и, в меньшей степени, недопониманием в экономике. Нервирует иранских политиков и выказанная новым американским президентом Дональдом Трампом относительная лояльность к России на фоне жестких заявлений по отношению к Ирану. В этой связи отмененный визит Рогозина, без однозначных оценок, можно рассматривать несколько в более широком контексте, чем просто раскрытие информации о нем иранской сторон.

Антон Евстратов - преподаватель кафедры Всемирной истории и зарубежного регионоведения Российско-Армянского (Славянского) университета (г. Ереван), кандидат политических наук

Версия для печати