05.04.2017 | Александр Ивахник

Протесты против «Платона»: власть перед развилкой

Теракт в петербургском метро, да еще в момент посещения города президентом, естественным образом порождает вопрос о том, какова будет реакция власти. Реакция в сфере законодательной политики и правоприменительной практики в отношении неподконтрольной общественной активности. Дальнейший ход забастовки дальнобойщиков против повышения тарифов в системе «Платон», начавшейся на следующий день после многолюдных антикоррупционных шествий в десятках городов России, отчасти даст ответ на этот вопрос.

Как известно, плата за пользование федеральными трассами для грузовых автомобилей весом свыше 12 тонн была введена с 15 ноября 2015 года. Изначально правительство намеревалось установить тариф в 3,73 рубля за километр пути. Отслеживать передвижение грузовиков и взимать плату за проезд должна была общенациональная система «Платон». Плата за проезд подавалась властью как справедливая компенсация за разрушение федеральных дорог тяжелыми автомобилями. Однако дальнобойщики восприняли эту меру как крайне несправедливую: ведь они и так платят немалый транспортный налог, высокий акциз на топливо и налоги с выручки.

В ноябре–декабре 2015 года решение правительства породило широкие акции протеста водителей и владельцев большегрузов, в первую очередь индивидуальных предпринимателей, для которых уплата по существу дополнительного налога грозила разорением. Дополнительным фактором возмущения для них явилось то обстоятельство, что разработчиком и оператором системы «Платон» стала не государственная структура, а ООО «РТ-Инвест Транспортные системы», основным владельцем которой является Игорь Ротенберг – сын близкого к президенту России бизнесмена-миллиардера Аркадия Ротенберга. В десятках регионов страны дальнобойщики стали проводить митинги и устраивать многокилометровые заторы. Под воздействием протестов Минтранс временно снизил плату за километр пробега до 1,53 рубля, а сумасшедшие штрафы за неоплату проезда в 500 тыс. рублей для юрлиц были снижены в 100 раз.

И вот в начале 2017 года правительство решило, что время для уступок и устранения сбоев в работе системы «Платон» истекло, и объявило о повышении тарифа с 15 апреля вдвое – до 3,06 рубля за километр. Однако быстро выяснилось, что если крупные грузоперевозчики встроились в систему «Платон», то индивидуальные предприниматели не утратили решимость к борьбе за свои социально-экономические требования. Более того, за это время они организовались в Объединение перевозчиков России (ОПР), которое месяц назад заявило об организации с 27 марта бессрочной забастовки против повышения тарифов за проезд по федеральным трассам и системы «Платон» в целом.

В ответ правительство предприняло новый маневр. 23 марта премьер-министр Дмитрий Медведев провел встречу с некими представителями грузоперевозчиков, готовыми к компромиссу с властями. По итогам встречи кабмин решил увеличить тариф в системе «Платон» не вдвое, а на 25% – до 1,91 руб. за километр. Также правительство пообещало поставить под общественный контроль использование взимаемых средств: объекты федеральной дорожной сети, строительство и ремонт которых будет финансироваться за счет них, должны выбираться на основе предложений перевозчиков.

Тем не менее, Объединение перевозчиков России, представители которого на встречу с премьером не были приглашены, не удовлетворилось новыми уступками, и 27 марта запланированная забастовка началась. Согласно информации на сайте ОПР, организаторы стачки требуют полностью отменить систему «Платон» или перестроить ее под зарубежный транзитный транспорт, отменить транспортный налог с большегрузов, настроить режим труда и отдыха водителей под российские реалии, навести порядок на весовом контроле. В случае если власти не отреагируют на забастовку, протестующие будут призывать к отставке правительства.

С самого начала протесты дальнобойщиков охватили значительную часть страны. В первые дни забастовки акции состоялись на Дальнем Востоке (в Приморском, Хабаровском и Забайкальском краях, в Амурской области), в Сибири (Красноярске, Новосибирске), на Южном Урале (в Челябинской, Курганской, Оренбургской областях), в Поволжье (в Ярославле, Нижнем Новгороде, Ульяновске, в Татарстане, Самарской, Саратовской и Волгоградской областях), в Петербурге, в Мурманской области, на юге России (в Ростовской области, Дагестане, Северной Осетии и Карачаево-Черкесии). Перевозчики со своими большегрузами устраивали стоянки на обочинах федеральных трасс и на кольцевых автодорогах вокруг региональных центров. В некоторых городах (Челябинске, Ярославле и др.) акции протеста проходили в форме митингов.

Вместе с тем, стало понятно, что во многих регионах протестной активности не наблюдается. Да и в целом забастовка охватила лишь незначительную часть автоперевозчиков. В такой ситуации даже там, где протесты имеют место, региональные чиновники и депутаты за редким исключением практически не идут на контакт с дальнобойщиками. Местные власти видят, что федеральный центр не проявляет никакой готовности вступать в переговоры с организаторами забастовки и идти на дальнейшие уступки. Отсюда стремление игнорировать акции дальнобойщиков и изолировать лидеров протеста. По некоторым данным, к 30 марта сотрудники МВД задержали по стране более 150 активистов, а к 2 апреля – уже около 250. Наиболее показательный случай произошел в Петербурге, где 27 марта лидер городского отделения ОПР Андрей Бажутин был задержан по дороге на акцию протеста и вечером арестован на 14 суток якобы за езду без прав, хотя о самом факте лишения прав Бажутин узнал от остановившего его наряда ГИБДД.

Лишь в Дагестане, где забастовка приобрела по-настоящему массовый характер, ситуация развивалась несколько иначе. По всей республике в забастовке участвуют более четырех тысяч машин. Основной протестный лагерь сформировался в 20 км к югу от Махачкалы на стоянке у поселка Манас. 31 марта этот лагерь окружили полицейские, ОМОН и войска Росгвардии с бронетехникой. Силовики заблокировали грузовикам выезд на трассу Манас – Махачкала, чтобы сорвать автопробег до столицы и обратно. Однако в ночь на 2 апреля бойцы Росгвардии вместе с бронетранспортерами отошли на несколько километров. Параллельно с демонстрацией силы в лагере происходили встречи лидеров бастующих дальнобойщиков с представителями республиканского правительства, включая вице-премьера Шамиля Исаева. Чиновники обещали создать совместную рабочую группу для рассмотрения проблем грузоперевозчиков, решить вопрос о снижении в Дагестане транспортного налога и о сохранении на территории региона только одного пункта весового контроля.

Дальнейшее развитие событий в связи с общенациональной забастовкой дальнобойщиков возможно по двум основным сценариям. Первый сценарий предполагает сохранение нынешней тактики властей в отношении недовольных перевозчиков. Эта тактика сочетает попытки договориться по частным вопросам и тем самым сбить накал конфликта в тех регионах, где число забастовщиков велико, а в других местах – выжидание в надежде, что протест постепенно выдохнется сам собой, как это произошло в конце 2015 года. Однако первый в постсоветской истории России кровавый теракт в Санкт-Петербурге повышает вероятность другого сценария – жесткого подавления акций протестующих дальнобойщиков, оправдываемого необходимостью стабильности в стране перед лицом террористической угрозы. Выбор того или иного способа действий станет индикатором общей линии поведения власти по мере приближения президентских выборов в условиях снижения социальной апатии и роста протестных настроений.

Александр Ивахник – руководитель департамента политологического анализа Центра политических технологий

Версия для печати