07.03.2006 | Сергей Маркедонов

О ПОЛЬЗЕ ЗАСТОЯ В КАРАБАХСКОМ МИРОТВОРЧЕСТВЕ

В начале марта 2006 года в Вашингтоне продолжится обсуждение перспектив урегулирования армяно-азербайджанского конфликта из–за Нагорного Карабаха. В этот раз главными участниками переговорного процесса будут не первые лица Армении и Азербайджана, а посредники. Сопредседатели Минской группы ОБСЕ Юрий Мерзляков (Россия), Стивен Манн (США), Бернар Фасье (Франция) продолжат поиск путей выхода из карабахского тупика.

Договоренность о встрече представителей стран-участниц Минской группы была достигнута после встречи Ильхама Алиева и Роберта Кочаряна в феврале 2006 года в Рамбуйе. На эту встречу двух президентов возлагались большие и по большей части необоснованные надежды. Комментируя итоги переговоров двух президентов в Рамбуйе, агентство Assoсiated Press пришло к выводу, что 'несмотря на интенсивные обсуждения, позиции сторон по некоторым трудным принципам остались неизменными». Если отбросить политкорректный стиль американских журналистов, то становится ясным, что в Рамбуйе никаких новых идей, новой методики или методологии урегулирования не было заявлено.

Зато активизация (точнее сказать, имитация) миротворческого процесса привела совсем к иным результатам. Она вызвала к жизни «дух войны» и в Азербайджане, и в Армении, и в непризнанном Нагорном Карабахе. Такой поворот событий можно было без труда предсказать. Невозможность достижения взаимоприемлемого компромисса, постоянное инициирование «мирных ожиданий» (без их достижения) на фоне интенсивного обсуждения карабахского вопроса в СМИ Армении и Азербайджана в своей совокупности производят эффект «ковыряния раны». Если врач не лечит рану, уговаривая больного принимать лекарства, которое в свою очередь не дает ровно никакого эффекта, пациент выходит из себя. В этом случае за свои действия он не отвечает. К сожалению, профессиональные миротворцы, постоянно инициируя обсуждение «прогресса» в деле карабахского урегулирования и не предлагая ни одного реального мирного плана, подобны неумелому врачу-увещевателю. И больного не лечат, и агрессию (минимум, раздражение) пациента вызывают.

Милитаристская риторика оказалась особенно востребованной в связи с двумя трагическими событиями, имеющими для армян и азербайджанцев весьма важное символическое значение. В Армении и в Карабахе отмечали восемнадцатую годовщину сумгаитской трагедии, а в Азербайджане - четырнадцать лет со дня трагедии в Ходжалы. Но пресловутый «дух войны» вовсе не стал уделом экзальтированных публицистов и политиков. 17 и 23 февраля на линии соприкосновения Вооруженных сил Азербайджана и Армении происходило нарушение режима прекращения огня. Как обычно, в такой ситуации конфликтующие стороны обвиняют друг друга.

В последние дни весьма активно стали звучать тезисы, с одной стороны, о признании НКР Арменией, а с другой, о возможном прекращении переговорного процесса и военном решении карабахского вопроса. Подобные тезисы – не новинка. Время от времени они озвучивались и озвучиваются в Баку и в Ереване. Однако провал переговоров в Рамбуйе и подготовка к встрече дипломатов-посредников в Вашингтоне снова сделали данные лозунги как никогда востребованными.

3 марта 2006 года президент Армении Роберт Кочарян в интервью первому каналу Армянского телевидения заявил: «Хотя встреча в Рамбуйе не принесла результатов, переговоры продолжаются, и шансы на успех еще есть. Если же переговоры по какой-либо причине зайдут в тупик, это будет наихудший сценарий. Тем не менее, Армения должна быть готова к любому сценарию'. Президент Армении перечислил шаги, на которые его страна должна пойти в случае провала переговоров. Заметим, этот провал фактически прогнозируется первым официальным лицом Армении, хотя и без него понятно, что надежды на успех могли иметь только желающие попиариться представители профессиональных «миротворческих структур». «Первым шагом должно стать признание Арменией де-юре Нагорно-Карабахской Республики. Второй шаг - правовая формулировка ответственности Армении для обеспечения безопасности народа НКР, предполагающая подписание целого ряда договоров, которые будут означать, что посягательство на Нагорный Карабах будет означать посягательство на Армению. Третий шаг - это комплексное укрепление сформировавшейся сегодня зоны безопасности вокруг Нагорного Карабаха', - заявил Роберт Кочарян.По мнению армянского лидера, между Арменией и НКР должны начаться интеграционные процессы в оборонной и внешнеполитической сфере. «Потенциал для всего этого у армянского народа есть. Я не сомневаюсь в этом', - резюмировал президент Армении. Можно ли рассматривать слова Кочаряна как сенсацию? Если обратить внимание на внешнюю сторону его заявления (резкость, отсутствие традиционной дипломатической корректности), то подобное заявление - главная сенсация очередного витка переговорного процесса. Если же посмотреть на ситуацию вокруг Карабаха с точки зрения Realpolitik, то слова Кочаряна лишь отражают реальное состояние дел, о котором поликорректные дипломаты и посредники предпочитают не говорить. А реальность такова, что и Армения, и Азербайджан, и непризнанная НКР сегодня не готовы к компромиссам. Они также не испытывают друг к другу никакого доверия. В случае если идея Кочаряна воплотится в жизнь, это будет всего лишь формальное признание того, что уже давно существует на практике. Военно-дипломатическая интеграция НКР и Армении существовала всегда с момента самопровозглашения НКР. Она существовала, как и ответственность Армении (сформулированная еще в 1988 г.) за право карабахских армян добиваться самоопределения. То есть в случае признания НКР Арменией de jure на практике ничего не изменится. Не изменится и отношение Азербайджана к Карабаху, возвращение которого является своеобразной национальной азербайджанской идеей. И несмотря на это, сегодня Азербайджан, скорее всего, не начнет возвращать «отторгнутые земли» силой. Не начнет по двум причинам. Во-первых, в течение многих лет Гейдар Алиев старательно выстраивал образ Азербайджана как страны, подвергшейся агрессии и оккупации. Решившись на войну, его сын Ильхам в одночасье разобьет этот имидж, равно как и свою политическую карьеру. Во-вторых, в 2006-м (2007-м и далее) году Азербайджан имеет намного более худшие стратегические возможности для начала боевых действий. В 1991 г., когда начался армяно-азерабайджанский вооруженный конфликт, в руках Азербайджана были Лачинский и Кельбаджарский районы, отрезавшие НКР от Армении, превращая непризнанную республику в блокированный анклав. Тогда же под контролем Баку был Агдам (стратегически важный пункт) и еще 4 собственно азербайджанских района, занятых сегодня армянами. Да и в самом Карабахе над столицей НКР армянским Степанакертом до мая 1992 года «нависала» азербайджанская Шуша - удобное место для обстрела из установок «Град». Теперь ничего этого в руках Баку нет. Зато есть занятые армянами 7 районов Азербайджана, укрепленные за все эти, начиная с 1994-го (время окончания конфликта) годы. Таким образом, вовлечение в силовое решение проблемы Карабаха для Ильхама Алиева станет закатом его политической карьеры.

Однако азербайджанские эксперты надеются, что через 12-15 лет ситуация радикально изменится. Азербайджан экономически развивается гораздо успешнее Армении. Неконструктивные отношения России и Грузии делают союзницу РФ Армениюболее уязвимой. Однако в любом случае очевидно, что и Армения и Азербайджан сегодня не готовы к уступкам и компромиссам.

Позиции конфликтующих сторон хорошо известны. Баку выступает за так называемый «поэтапный план» урегулирования, а фактически - двухэтапный. Сначала - освобождение занятых армянами территорий (Агдамский, Джебраильский, Зангеланский, Кубатлинский Физулинскиий, Лачинский и Кельбаджарский районы) и возвращение беженцев, а потом - решение вопроса о статусе Карабаха. Армянская сторона выступает за «пакетный план», то есть за комплексное разрешение карабахской проблемы. Для Баку «территориальная целостность» Азербайджана – стратегический приоритет, тогда как для Еревана - «право народа Карабаха на национальное самоопределение». Сломана ли на сегодня эта дихотомия? Никоим образом. Более того, официальный Ереван справедливо считает, что переговоры без участия лидеров непризнанного государства - Нагорно-Карабахской Республики (НКР) - бессмысленны и неэффективны. И в самом деле, за примерами далеко ходить не надо. Как только первый президент Армении Левон Тер-Петросян заявил о желательности принятия поэтапного плана, он сразу же перешел из главы республики в пенсионеры республиканского значения. Кстати, привлечение НКР к переговорному процессу вовсе не означает его признания в качестве суверенного государства со стороны Баку. Тбилиси сегодня, несмотря на милитаристскую риторику, не отвергает идеи переговоров с Цхинвали и Сухуми.

Впрочем, цитирование жестких, на грани фола (или далеко за гранью фола) высказываний армянских и азербайджанских политиков потребовало бы не отдельной статьи, а многотомной монографии. Говоря о мире, и в Баку, и в Ереване, и в Степанакерте, не особо скрывая этого, готовятся к самым неожиданным поворотам, включая и военные действия. К сожалению, в Москве, Брюсселе и в Вашингтоне отказываются понять, что заклинания о мире без конкретных результатов вызывают массовые ожидания и массовые же разочарования. А массовые разочарования - это главная предпосылка для роста ксенофобии и милитаризма. Чего стоит одно заявление Владимира Путина о его будущих консультациях с Робертом Кочаряном (как важном шаге к прогрессу в процессе миротворчества), сделанное во время недавнего визита в Баку. Похоже, и сам российский президент, и его азербайджанский коллега, и политики в Ереване прекрасно отдавали себе отчет, что ни эта консультация, ни сотня других не способны сдвинуть дело урегулирования нагорно-карабахского конфликта с мертвой точки. Однако подобного рода заявления, как и миротворческий оптимизм представителей ОБСЕ, вызывают откровенное раздражение у представителей конфликтующих сторон. В той же Армении инициатива Путина была интерпретирована как неуважение к армянскому президенту, поскольку его согласие на подобную консультацию получено не было.

Таким образом, сильные мира сего должны отказаться от необоснованного оптимизма и стремления к увеличению количества встреч между лидерами Азербайджана и Армении. Такого рода встречи – не участие в пресловутом социалистическом соревновании! И Алиеву, и Кочаряну не надо перевыполнять план по личным встречам (в 2006 году на 5 больше, чем за отчетный период 2005 года)! Каждая такая встреча - это необоснованные надежды населения (включая и беженцев), и активизация «ястребов» с их непримиримыми требованиями, и новые разочарования, а значит, и пробуждения «духа войны». Каждая карабахская инициатива должна гораздо меньше «засвечиваться» и гораздо больше «отлеживаться». Лучше, если больше, чем один месяц. Эти инициативы должны проходить спокойное политико-экспертное обсуждение. И чем более рутинной и менее публичной и пиаровской будет процесс миротворчества, тем лучше. Не помешал бы этому процессу и умеренный пессимизм. Чем меньше будет сделано широковещательных жестов и популистских заявлений, тем лучше для достижения доверия между сторонами. Именно это должно стать сутью переговоров вместо обсуждения нереальных планов типа аландской модели для Карабаха. Без политической воли конфликтующих сторон и их продвижения к миру ни встреча в Вашингтоне, ни очередной раунд переговоров в Швейцарии, ни консультации президентов двух стран с российским или американским коллегами не увенчаются успехом. А для того, чтобы эта воля появилась, надо перестать постоянно дергать за веревочки представителей официального Баку и Еревана. Возможно, некоторый «застой» в имитационном миротворчестве пойдет обеим сторонам только на пользу.

Сергей Маркедонов - зав.отделом проблем межнациональных отношений, кандидат исторических наук

Версия для печати