23.09.2019 | Политком.RU

Дело Павла Устинова

Дело Павла Устинова – одно из многих уголовных дел, возбужденных после прошедших в Москве акций протеста, и одно из немногих, вызвавших широкий общественный резонанс. 16 сентября суд приговорил Устинова к 3,5 годам колонии общего режима, признав виновным в применении насилия к сотруднику Росгвардии на акции протеста 3 августа.

По версии обвинения, молодой человек оказывал активное сопротивление задерживающему его омоновцу и вывихнул тому плечо. Обвинительный приговор вызвал негодование значительной части общества на фоне распространения в социальных сетях видеороликов, на которых Устинов стоит в стороне от протестующих, не принимая активного участия в акции протеста. После кампании в поддержку Устинова и многочисленных одиночных пикетов у администрации президента риторика власти трансформировалась. 20 сентября суд принял решение об изменении меры пресечения: актера отпустили под подписку о невыезде. А пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что в Кремле посмотрели резонансное видео задержания, и несколько раз повторил, что нужно дождаться результатов апелляции.

После массовых акций протеста, причиной которых стал отказ в регистрации ряда оппозиционных кандидатов на выборах в Московскую городскую думу, было возбуждено значительное количество уголовных и административных дел в отношении как рядовых протестующих, так и организаторов акций протеста. После нескольких акций сформировался ряд принципов, по которым задерживали участников акций. Во-первых, задерживали людей, открыто проявляющих свою активность как в физическом, так и в публичном плане (публичные фигуры, организаторы протеста и те, кто опрокинул урну, взял с собой молоток или кинул пустую пластиковую бутылку). Во-вторых, стали задерживать тех, кто близок к людям, принимающим решения в рамках протестного движения, или мог присутствовать при их принятии. Вероятно, именно с этим изначально было связано нашумевшее задержание студента НИУ ВШЭ видеоблогера Егора Жукова, выдвигавшегося в депутаты Мосгордумы и участвовавшего в избирательной кампании в составе команды Дмитрия Гудкова.

Сформировались и принципы принятия решений по уже возбужденным уголовным делам, главным из которых стало наличие или отсутствие тактильного контакта обвиняемого с сотрудниками правоохранительных органов. В случае наличия подобного контакта – решение принималось быстро, а сроки заключения были куда более значительными. В случае отсутствия – отпускали на свободу или давали незначительные сроки, если только обвиняемый не был известным оппозиционером или блогером. По итогу ряд задержанных были отпущены, а уголовные дела прекращены (Сергей Абаничев, Даниил Конон, Валерий Костенок, Владислав Барабанов, Дмитрий Васильев).

Несмотря на значимость и количество уголовных дел, возбужденных по итогам московских акций протеста, ни одно из них не получило такого общественного резонанса как дело Павла Устинова. Поначалу внимание общественности было приковано к делу о «массовых беспорядках» в Москве, активно набиравшему обороты, но после того, как оно начало терять свой масштаб, интерес постепенно снизился. На развал дела повлияла как общественная кампания в поддержку требования о закрытии дела о «массовых беспорядках», так и отсутствие у следствия весомых доказательств (ни один и один из обвиняемых не признал своей вины именно в участии в массовых беспорядках).

Отдельно нашумевшими кейсами стали история со студентом НИУ ВШЭ Егором Жуковым, дело против одиозного блогера Владислава Синицы, и дело Константина Котова, «разморозившее» статью ст. 212.1 УК РФ о неоднократном участии в несанкционированных акциях (единственным осужденным по ней был Ильдар Дадин, которого потом реабилитировали). У каждого из дел есть своя специфика, однако после нескольких всплесков активности вокруг них ситуация стала успокаиваться. С одной стороны, силовики получили свою компенсацию, пусть и не слишком большую с учетом возможного размаха первоначального дела, но все же значительно влияющую на судьбы конкретных людей. С другой стороны, масштабного дела по типу «болотного» все же не случилось, а значительная часть обвинений с отдельных фигурантов была снята.

Совсем другая ситуация сложилась с делом 23-летнего актера Павла Устинова. Жесткий приговор Устинову (3,5 года колонии общего режима) и признание его виновным в применении насилия к сотруднику Росгвардии на акции протеста 3 августа вызвали широкий общественный резонанс. Одной из главных причин которого стало наличие и активное распространение в Интернете видеозаписи, на которой хорошо видно: Устинов не оказывал сопротивления при задержании и не участвовал в акции протеста, а просто стоял у метро. Кроме того, скрутившие Устинова полицейские на акции 3 августа утверждали, что он выкрикивал лозунги - хотя видеозапись задержания подтверждает, что он просто стоит и говорит по телефону. Видеоролик демонстрирует и отсутствие сколько-нибудь значительного сопротивления при задержании (даже наиболее активные сторонники его ареста могли инкримировать ему лишь инстинктивно поднятую для самозащиты руку), а омоновец, который его схватил, споткнулся и упал сам. Тем не менее, актера обвинили в применении опасного для жизни и здоровья насилия в отношении представителей власти (ч. 2 ст. 318 УК РФ) - это даже более суровое обвинение, чем у бросившего в полицейского урну Евгения Коваленко или распылившего перцовый баллончик в сторону полицейских Ивана Подкопаева.

Именно такую версию, иллюстрацией которой служат снятые во время задержания видеоролики, изложил на заседании суда и сам актер. Молодой человек утверждал, что приехал на Пушкинскую площадь, чтобы встретиться с другом, и не знал, что там проходит несанкционированное мероприятие. Однако соответствующие видеозаписи суд смотреть отказался, на принятое решение они не повлияли – суд приговорил Павла Устинова к 3,5 годам колонии общего режима.

Спустя день после объявления приговора развернулась масштабная общественная кампания в поддержку Павла Устинова. С требованием освободить актера сначала выступило несколько десятков актеров, певцов и знаменитостей, запустивших в Сети популярные хэштеги #ямыпавелустинов и #свободупавлуустинову. Около администрации президента проходили одиночные пикеты, в которых уже в первый день приняли участие больше сотни человек. Затем в поддержку выступили известные политики и даже представители правоохранительных структур. Депутат Госдумы Сергей Шаргунов попросил генпрокурора Юрия Чайку рассмотреть возможность опротестовать приговор актеру, а секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак назвал ситуацию с Устиновым вопиющей несправедливостью. Даже Виктор Золотов - глава Росгвардии, в которой актер служил по призыву - заявив о не об отмене, а о смягчении приговора, предложил дать ему «максимум год условно». Вступилась за Павла Устинова и Генпрокуратура, подав в Мосгорсуд апелляционное представление, в котором попросила смягчить Устинову приговор и назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы. После чего Мосгорсуд в пятницу, 20 сентября, принял решение об изменении меры пресечения, отпустив Устинова под подписку о невыезде. Апелляционную жалобу адвокатов Устинова и представление прокуратуры Мосгорсуд рассмотрит 26 сентября.

Дело актера Павла Устинова обладает значительным сходством с делом журналиста Ивана Голунова, захлестнувшим Москву в июне 2019 года. Общественный процесс, начавшийся с корпоративной солидарности (в одном случае – журналисткой, в другом – актерской), быстро вышел за корпоративные рамки. В обоих случаях триггером послужило ощущение несправедливости происходящего и понимания, что на их месте мог бы оказаться каждый.

В деле Голунова наблюдатели обратили внимание на публикацию на официальном портале МВД фотографий, якобы сделанных во время обыска дома у журналиста и последующее опровержение после официального заявления друзей журналиста, что на фото вовсе не его квартира. И на обвинения в наркотическом опьянении притом, что результаты анализов продемонстрировали отсутствие какого-либо опьянения, как и осмотр Голунова экспертами. В деле Устинова заметить большое количество нестыковок еще проще: в Сети появилась видеозапись задержания, и каждый может сделать свои выводы, посмотрев ее.

Голунов, как и Устинов, не были широко известными публичными фигурами, но на их защиту быстро поднялось множество людей – не только друзей и коллег-журналистов/актеров, но и лично с ним незнакомых людей. В день, когда стало известно о задержании и в последующие, в Москве прошли многочисленные пикеты. А практики и хэштеги, впервые использованные в рамках общественной кампании в поддержку Ивана Голунова, проявились и в случае с Павлом Устиновым. Так #ямыиванголунов трансформировалось в #ямыпавелустинов.

Учитывая финал дела Ивана Голунова – МВД сняло обвинения в связи с недоказанностью вины и отпустило его на свободу – положительного завершения можно ожидать и по делу Устинова. Это может быть как снятие обвинений, так и смягчение наказаний в сторону условного срока. А одним из возможных аргументов в пользу изменения решения, вероятно, станет либо смена адвокатов (прежние якобы плохо работали), либо решение высшей судебной инстанции (низовые инстанции плохо работают). Новые адвокаты к Павлу Устинову уже пришли (Анатолий Кучерена). Пытались их поменять и в деле Константина Котова (на бюро «Карабанов и партнеры»), но он от их услуг отказался.

Дело Устинова стало триггером изменения отношения общества и к другим делам, связанным с московскими акциями протеста. Людям приходит в голову простая мысль: если в деле Павла Устинова наблюдается такое количество явных нестыковок, такая же ситуация может наблюдаться и по другим делам. Общественные процессы вышли и за корпоративные рамки, и за рамки одного дела. Более 160 священников подписали обращение о необходимости пересмотра приговоров ряду фигурантов «московского дела». Как известно, ни одного священнослужителя среди осужденных или арестованных нет. Зато в письме священников особое внимание уделено делу Константина Котова, который приговорен к лишению свободы по «сумме» нескольких административных наказаний за участие в митингах (реанимирована соответствующая «спящая» статья УК). Школьные учителя подписываются под аналогичным призывом – хотя среди арестантов нет педагогов. Недовольство произволом силовиков стало важным раздражителем для модернистской части общества, выходящим за рамки солидарности со знакомым человеком или коллегой по профессии.

Версия для печати