12.11.2020 | Марина Войтенко

Макронеопределенность – ноябрьские прибавления

Возобновление карантинных мер («мягких локдаунов») в ряде стран с развитой экономикой, вызванное напором новой коронавирусной волны, сказалось на ожиданиях восстановления деловой активности в глобальном хозяйстве. Текущие настроения на этот счет вполне отражают температуру календарного предзимья. Октябрьский прогноз МВФ (спад-2020 общемирового ВВП на 4,9% и его рост-2021 на 5,4%) уже упрекают в излишнем оптимизме. Внимание финаналитиков и участников рынков переключается на гораздо более сдержанные оценки. В Банке международных расчетов (BIS), например, указывают на риск того, что США, Еврозона и Япония из-за постпандемических последствий могут до середины 2023 года «застрять в состоянии 98-процентной экономики», отставая от докризисного тренда. Вероятность такой перспективы существенна для РФ, поскольку способна негативно сказаться на отечественной макродинамике. PMI в обработке и сфере услуг в октябре, уйдя к минимальным значениям за пару десятков последних месяцев, вновь обозначили похолодание общеэкономической конъюнктуры. В Банке России не исключают в четвертом квартале околонулевых темпов ВВП. Риски сбываемости базовых версий официальных прогнозов усилились, одновременно прибавив актуальности новым регулятивным контрмерам.

Начало ноября отмечено разнонаправленным обновлением прогнозов для ведущих экономик. При этом общим для всех остается констатация значимой неопределенности траекторий будущего развития. Банк Англии по итогам заседания 5 ноября, сохранив базовую процентную ставку на уровне 0,1% и увеличив объем выкупа ценных бумаг с £745 млрд до £895 млрд, повысил оценку спада в четвертом квартале 2020 года с 9,5% до 11%. Ожидания роста-2021 ухудшены с 9% до 7,25%, равно как и безработицы – с 6,0% до 6,75%.

Еврокомиссия (5 ноября), напротив, несколько улучшила прогноз для Еврозоны: ее экономика в текущем году потеряет 7,8%(в августе предполагались 8,7%). Однако оценка позитивного результата-2021 ухудшена с 6,1% до 4,2% (в 2022-ом рост составит лишь 3%), безработица поднимется в следующем году с текущих 8,3% до 9,4% (в 2022-ом сократится до 8,9%). Совокупный дефицит бюджетов государств зоны евро, как предполагается, будет снижен с нынешних 8,6% ВВП (0,6% в 2019 году) до 6,4% и 4,7% в следующие два года. При этом совокупный госдолг ЕС-18 со 101,7% ВВП в 2020-ом (в 2019-ом – 85,9% ВВП) увеличится к 2022 году до 102,6% ВВП. Степень финансовой уязвимости евроцентра мировой экономики оказывается сопоставимой с США.

Как и ожидалось, итоги заседания (4-5 ноября) комитета по открытым рынкам ФРС США, на сей раз практически совпавшие с подсчетом голосов на президентских выборах, не обнаружили перемен в монетарной политике. И ставка, и объемы выкупа ценных бумаг остались на прежних уровнях. Наблюдатели увидели в этом прямое следствие фактора неопределенности экономического курса США при новом президенте. Причем в числе главных мотиваций к паузе, взятой Федрезервом, подчеркиваются как неясность судьбы пакета новых фискальных стимулов, так и немалая вероятность повышенной волатильности финансовых рынков вследствие судебных разбирательств, инициированных командой Дональда Трампа, по поводу пересчета голосов, принесших победу Джозефу Байдену.

Тем не менее, возможная опция ФРС в виде новой программы количественного смягчения на $3,1-3,6 трлн остается в повестке дня. При этом руководители Федрезерва постоянно подчеркивают: экономике страны требуются, прежде всего, новые стимулы немонетарного характера. Прогноз-2020 регулятор оставил без изменений – спад около 3,7%. Напомним, что, по первой оценке, рост ВВП в третьем квартале на несколько десятых процентного пункта перекрыл обвал на 9,1% г/г в апреле-июне. В октябре восстановление продолжилось умеренными темпами, не демонстрируя явных признаков замедления:

- PMI в обработке (по версии IHS Markit) увеличился с 53,2 пункта в сентябре до 53,4 пункта, в сфере услуг вырос с 54,6 до 56,0 пункта;

- Индекс института управления поставками (ISM Manufacturing) поднялся с 55,4 пункта до 59,3 пункта;

- производительность труда в третьем квартале прибавила 4,9% (правда, при снижении на 8,9% стоимости рабочей силы);

- безработица в октябре сократилась по сравнению с сентябрем почти на 1 п.п. до 6,9%.

Вместе с тем, по мнению большинства экспертов, ситуация остается весьма неустойчивой. Продолжение восстановления существенным образом зависит от новых стимулов. Но их размерность и сам характер остаются в зоне неопределенности. Между тем, в настоящее время это – пункт number one в листе ожиданий финаналитиков от нового президента США. В числе других:

ü новый план по противодействию COVID-19, начало реализации которого анонсировано на конец января-2021;

ü масштабные инфраструктурные и «зеленые» госинвестиции;

ü пауза в исполнении планов по повышению налога на прибыль и изменению прогрессии подоходного налога;

ü финансовое обоснование новой климатической политики;

ü возврат к прагматизму в торговых отношениях с Китаем и другими странами.

По общему мнению наблюдателей, эти действия, означающие на деле практические шаги к нормализации международной торговли, позволили бы восстановить потоки прямых иностранных инвестиций в глобальном хозяйстве, которые в первом полугодии-2020, по оценкам ЮНКТАД и ОЭСР, сократились на 49-50% к уровню прошлого года.

В международном экспертном дискурсе сложилось и понимание главного экономико-политического вызова для США по меньшей мере на среднесрочную перспективу: сочетание бюджетного дефицита в 15% ВВП; госдолга, равного объему ВВП страны; отрицательных значений чистой нормы сбережений и сальдо текущего счета платежного баланса постоянно генерирует риски низких темпов будущего роста и производительности труда вкупе с ослаблением доллара.

В краткосрочном плане риск неопределенности действия внешних факторов «в цветах США» для российского хозяйства, прежде всего, состоит в усилении санкционной риторики, сказывающейся на повышении волатильности курса рубля. Здравый экономический смысл, по идее, должен был бы удержать новую администрацию Штатов от жестких сценариев (с распространением ограничений для зарубежных инвесторов на операции с новым российским суверенным долгом, блокированием долларовых транзакций госбанков и т.п.). Настроения участников рынков пока не слишком тревожны (хотя, возможно, и чересчур расслаблены). В «Ренессанс Капитале» вероятность новых жестких санкций оценивают в 2%, давления «средней тяжести» – в 7%, а, вот, разного рода «списочных ограничений» для физических и юридических лиц – уже в 25%.

Как все сложится в действительности станет ясным в начале следующего года. Пока же гораздо большего внимания заслуживают внутренние факторы, определяющие будущие макротренды. Октябрьский PMI в обработке (по версии IHS Markit) потерял 2 пункта, опустившись до отметки в 46,9 пункта; PMI в сфере услуг оказался на том же уровне, но к сентябрю снизился на 6,6 пункта. В итоге общий PMI для промвыпуска и услуг упал до 47,1 пункта после 53,7 пункта в первый месяц осени. На таком фоне не удивительна констатация ЦБ РФ в новой версии его доклада о денежно-кредитной политике: «Оперативные индикаторы указывают на заметное восстановление экономической активности в третьем квартале 2020 года, однако ухудшение эпидемиологической обстановки в конце третьего - начале четвертого квартала дает основание полагать, что этот тренд вряд ли сохранится». Отсюда и ожидания регулятора околонулевой поквартальной динамики ВВП в октябре-декабре 2020 года. При таком развитии событий вполне реалистичны предположения экспертов о том, что по итогам года номинальный ВВП РФ на душу населения может сократиться с $11,6 тыс до $9,97 тыс, опустившись ниже среднемирового уровня.

Впрочем, следует отметить, что Еврокомиссия и Focus Economics улучшили ожидания спада в РФ в 2020-ом с 5% до 4,2% и с 4,6% до 4,3% соответственно. Однако даже скорректированные в лучшую сторону прогнозы на 2021 год и далее указывают на среднегодовые темпы до 2025 года около 2%.

О том, что российская экономика с 2022 года рискует сползти на траекторию долгосрочного роста в 2,0-2,3%, свидетельствуют и результаты очередного квартального пороса профессиональных прогнозистов Центром развития НИУ ВШЭ. И этот темп давно рассматривается большинством экспертного сообщества как наиболее адекватная оценка потенциального роста ВВП России.

Как видим, предположения о среднесрочных перспективах сохраняют высокую степень неопределенности. В Банке России, например, уверены, что из-за развития ситуации с пандемией риски для реализации базового прогноза остаются существенными. В докладе о денежно-кредитной политике ЦБ РФ подчеркивается: «С высокой вероятностью произошедшие шоки будут оказывать негативное влияние на экономические процессы на протяжении следующих нескольких лет». Отсюда и растущий запрос бизнеса и населения на системные регулятивные меры, позволяющие вырваться макродинамике из 2%-го «гетто» потенциального выпуска. Сохраняющаяся же неопределенность в мировой экономике и политике – дополнительный довод, чтобы сильнее сконцентрироваться именно на этом.

Марина Войтенко - экономический обозреватель

Версия для печати