25.06.2021 | Марина Войтенко

Экономика возвращается на доковидные рубежи

15 июня Росстат улучшил оценку снижения ВВП в первом квартале-2021 до 0,7% г/г с объявленного ранее 1% г/г. Корректировка обусловлена уточнением темпов промпроизводства (+0,4%), оптовой торговли (+1,1%), грузооборота транспорта (+0,1%) и перевозки пассажиров (+0,4%). Относительно января-марта допандемийного 2019 года рост составил 0,7% (против первой оценки в 0,4%). Эксперты отреагировали на новость ожидаемым выводом: по итогам второго квартала экономика с высокой вероятностью вернется к докризисному уровню, а возможно, и несколько его превысит. На продолжение увеличения деловой активности в мае указывают данные ЦБ РФ об отраслевых финансовых потоках: объем входящих платежей чуть снизился в сравнении с апрелем, но оставался выше среднего дневного уровня предыдущего квартала. Тем не менее, в оценках перспектив российской макродинамики в настоящее время преобладают сдержанность и осторожность. По мнению, например, главы МЭР Максима Решетникова, делать далеко идущие прогнозы по устойчивости наблюдаемого роста преждевременно, особенно с учетом новых эпидемических рисков и «ряда других неопределенностей».

Относительно высокие показатели апрельско-июньского отскока в немалой степени складываются под влиянием эффекта низкой базы-2020. Именно на эти месяцы в минувшем году пришелся пик карантинных ограничений. Причем роль этого эффекта снижается. Так, Сводный опережающий индекс (СОИ, рассчитывается Центром развития НИУ ВШЭ) в мае сократился до 9,6% после рекордных 22,9% в апреле. Практически все его компоненты сработали на плюс, однако интенсивность приростов ощутимо замедлилась (в мае, к примеру, нефтецены повысились год к году в 2,2 раза, в апреле, между тем, вчетверо). Вывод экспертов однозначен: «на данный момент сценарий выхода на траекторию умеренного роста представляется едва ли не единственно возможным для российской экономики». Не согласиться с этим трудно. Но нельзя обойтись и без оговорки: на размерности темпов сказывается (и довольно существенно) повышение ценового давления.

К середине июня инфляция в годовом выражении превысила 6,1% (с начала года набрала 3,77%). Корректировка официальных прогнозов анонсирована на июль, большая же часть оценок финаналитиков указывает на то, что рост цен по итогам текущего года превысит 5% (Владимир Бессонов из Центра развития НИУ ВШЭ не исключает даже 6-7%, и это – оптимистическое предположение).

В июне, тем не менее, ценовая динамика, похоже, начала несколько замедляться: ИПЦ с 1 по 7 июня вырос на 0,16%, с 8-го по 15-е – на 0,12%, в целом за полмесяца – на 0,28% (для сравнения: в июне-2020 инфляция составила 0,22%, накопленная за полугодие – 2,68%). С 0,024,% до 0,019% сократился и среднесуточный ценовой темп. В МЭР отмечают, что продовольственная инфляция вторую неделю держится на уровне 0,05% и «это в общем хороший индикатор». Вопросы к устойчивости тренда к торможению ИПЦ, однако, вызывают цены на бензин. Они стабильно растут на 0,2% в неделю (в июне), с начала года подорожание достигло 4,3%, превысив прирост ИПЦ за тот же период.

Неоднозначной остается картина динамики цен производителей. В мае их рост замедлился до 2,3% м/м (после 2,7% м/м в апреле, и по 3,5% м/м в марте, феврале и январе). При этом в добывающих отраслях темп сократился до 1,4% после 4,2% в апреле; в обрабатывающих, напротив, поднялся с 2,6% до 3,1%. С начала года отпускные цены у добычников увеличились на 32,6%, у обработчиков – на 14,3%.

Прирост же промышленных цен в годовом выражении на 35,3% (в апреле – 27,6%) – абсолютный рекорд последнего десятилетия. Во многом это – следствие обрушения цен производителей в мае-2020 (цены фьючерсов на нефть, заметим, тогда и вовсе уходили в отрицательную область). Эксперты не исключают, что в настоящее время рынки переживают своего рода кульминацию этого отскока, в июне эффект базы ожидается более умеренным. При этом немалая часть аналитиков разделяет точку зрения ЦБ РФ – восстановительный (отложенный) спрос именно текущим летом пройдет пик и выйдет на плато: начнут срабатывать его классические ограничения, когда предъявляемые цены производителей для многих потребителей (в том числе в корпоративном секторе) попросту окажутся не по карману.

Впрочем, в экспертном сообществе популярна и другая гипотеза: ценовые скачки могут быть связаны со структурными сдвигами, запущенными пандемией и поддерживаемыми ростом мировых цен. И поэтому текущее инфляционное давление – это реальность не на недели и месяцы, а по меньшей мере на кварталы. Прямых доказательств на этот счет пока не слишком много. Тот же взлет мировых цен может натолкнуться на спросовые ограничения. Тем не менее, обе версии сходятся в одном: восстановительный рост-2021, прогнозы которого постоянно корректируются вверх, в немалой степени обязан своей размерностью высокой инфляции и, по большому счету, не является синонимом увеличения постоянного выпуска. Большинство среднесрочных прогнозов, основываясь на презумпции отсутствия признаков начавшихся структурных перемен в российской экономической модели, предсказывают замедление темпа ВВП уже в 2022 году, а в последующие два-три года и вовсе его возвращение к 2,0-2,5% потенциального роста. Прямое указание на этот риск – динамика инвестиций.

По данным Росстата, вложения в основной капитал в январе-марте увеличились на 2,0% г/г. Это корреспондирует с динамикой строительных работ: первый квартал-2021 – в среднем за месяц +0,2%, в апреле – +1,7%, сезонность устранена.

Экспертные оценки (Центра развития НИУ ВШЭ, ЦМАКП и др.) констатируют пусть и слабый, но поступательный рост капвложений уже три квартала подряд. При этом темп вернулся к среднему докризисному 2013-2019 годов в 1,9%. Но это примерно в 2,5 раза ниже необходимого, по оценке правительства, для достижения наццелей-2030.

Устойчивость и ускорение будущего общеэкономического роста напрямую зависит от ликвидации этого разрыва на основе новых регулятивных механизмов, стимулирующих инвестактивность. Многое в этом деле будет определяться упрощением заключения Соглашений о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК) и повышением их доступности для бизнеса.

Знаковый шаг на этом направлении – одобрение Госдумой РФ поправок к закону о СЗПК, принятому летом-2020. Среди ключевых новаций:

· обязанность региональных и федеральных властей подписывать СЗПК с инвесторами при соответствии заявки условиям, установленным в законе, в противном случае бизнес может добиваться соглашений через суд;

· обязательность сведения органами власти в реестры (для упрощения подготовки конкретных проектов) всех федеральных и региональных налоговых льгот, на какие может претендовать инвестор при подаче заявки на СЗПК;

· снижение ряда требований к проектам: минимум инвестиций в проекты модернизации городского общественного транспорта, создания пассажирских терминалов и транспортно-логистических центров составляет теперь 1,5 млрд рублей (ранее 5 млрд рублей); в сфере туризма- 500 млн рублей; при строительстве домов в ходе комплексного развития территорий – 250 млн рублей. Срок действия «стабилизационной оговорки» для проектов в АПК, образовании и здравоохранении увеличен с 6 до 10 лет (если не менее 70% выручки формируется от профильной деятельности);

· при заключении СЗПК не будет требоваться разрешение на строительство (но оно остается обязательным на других стадиях реализации проекта, всего их вводится три: прединвестиционная, инвестиционная и эксплуатационная). Это позволит получать льготы в рамках СЗПК на каждой стадии по мере завершения отдельных работ и/или объектов;

· расширяется перечень компенсируемых инвесторам затрат (на инфраструктуру, уплату процентов по кредитам на цели проекта, а также НИОКР, если создаваемая технология генерирует не менее 80% выручки инвестпроекта); от госорганов потребуется теперь указание в СЗПК объемов и сроков возмещений, при этом у бизнеса есть выбор между субсидиями и налоговыми вычетами.

Благодаря поправкам к базовому закону, механизм СЗПК обещает стать значительно более гибким и результативным. Применение его в полном масштабе, тем не менее, начнется не ранее следующего года. Серьезный вопрос – укрепление мотиваций к инвестициям у МСП (малого и среднего предпринимательства). Упор здесь делается на льготное кредитование (по оценкам, программы такого рода позволят привлечь к 2025 году около 3 трлн рублей банковского финансирования, в том числе не менее 600 млрд посредством «зонтичных гарантий» – предоставления госпоручительств по кредитам).

Оценивая перспективы будущего роста и эксперты, и правительство указывают на определяющий фактор – запуск нового инвестцикла. Вместе с тем все очевидней, что ему должна предшествовать своего рода «закладка нулевого цикла». В ходе пандемического кризиса загрузка производственных мощностей в отраслях реального сектора упала на 5-10%. В этих обстоятельствах инвестиции скорее пойдут за ростом выпуска и загрузки. Добиться этого можно устранением неопределенностей в том, как будут (и будут ли?) меняться условия ведения бизнеса. Именно с этого могут начаться реальные перемены ы российской экономической структуре. О фундаментальной важности задачи напоминает последний рейтинг IMD (в партнерстве с Московской школой управления «Сколково») международной конкурентоспособности. РФ переместилась в нем на 5 строчек вверх на 45 место из 64-х. При этом оценки состояния деловой среды остались на 54-й позиции.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати