22.07.2021 | Марина Войтенко

Новая углеродная реальность

14 июля Еврокомиссия (ЕК) представила масштабную программу по борьбе с климатическими изменениями с амбициозной целью «сократить к 2030 году выбросы СО₂ в Евросоюзе не менее чем на 55% к уровню-1990. Меры, предложенные в плане «Fit for 55» призваны снизить выбросы во всех секторах евроэкономики, прежде всего, в производстве электроэнергии, автомобилей, жилищно-коммунальных услугах, а также в судоходстве, авиации и агросфере. Ключевой пункт – введение трансграничного углеродного регулирования (ТУР) с взиманием сборов с импортируемых товаров в зависимости от их углеродного следа. Этот порядок стартует с 2023 года – компании начнут отчитываться о выбросах. С 2026 года будут взиматься платежи. Первыми объектами обложения определены сталь и железо, цемент, удобрения и алюминий.

Реакция на инициативу, как и ожидалось, оказалась неоднозначной. В МЭР подсчитали, что она затронет (уже в первый год действия) российский экспорт на $7,6 млрд. Одновременно возникли вопросы о ее соответствии нормам ВТО, духу и букве Парижского соглашения по климату, ряду рамочных конвенций ООН и т.п. Споров о деталях, которые еще предстоит прояснить в течение ближайших полутора лет, будет немало. Принципиальной задачей остается защита интересов бизнеса РФ в рамках переговорных процессов с ЕС. При этом еще актуальнее становятся практические действия российских регуляторов по адаптации национальной экономики к углеродному транзиту глобального хозяйства.

Механизм углеродного еврорегулирования призван повысить конкурентные позиции бизнеса стран Евросоюза по сравнению с производителями из госдарств с менее жесткими нормами и тем самым содействовать сокращению выбросов за пределами Евросоюза. Из того, что к настоящему времени презентовала ЕК, он складывается следующим образом.

· Темпы декарбонизации должно ускорить расширение действующей системы торговли квотами на выбросы CO₂ (ETS) за счет включения в нее новых отраслей. Теперь помимо уже участвующих в ней электроэнергетики и энергоемких отраслей в нее будут включены и выбросы, производимые при обогреве зданий, а также автомобильным сектором.

Предполагается, что автомобили в Европе к 2035 году должны иметь нулевые выбросы СО_2. Фактически это будет означать запрет на продажу новых машин с двигателями внутреннего сгорания – дизельным и бензиновым.

Под расширенную схему ETS подпадут также авиация и судоходство, а постановление о землепользовании, лесном и сельском хозяйстве устанавливает общую цель Евросоюза по удалению к 2030 году естественными поглотителями эквивалента 310 млн тонн выбросов двуокиси углерода.

· Ежегодно устанавливающая цену на выбросы и снижающая их пределы ETS будет сокращать лимиты еще более значительными темпами.

· Механизм трансграничного углеродного регулирования будет распространяться на всех торговых партнеров ЕС, за исключением тех государств, которые либо применяют систему торговли сборами на выбросы, либо заключили соглашение о слиянии своей системы торговли на выбросы с европейской системой.

В рамках ТУР поставщики продукции в ЕС должны будут либо покупать «зеленые» сертификаты, либо предоставлять фактические и верифицированные данные о выбросах. Размер углеродного евроналога при этом может быть уменьшен на величину климатических платежей, совершенных в стране-экспортере. Правила такого зачета, по оценке наблюдателей, пока не определены и требуют проработки с участием всех заинтересованных сторон.

На то, что по сути Еврокомиссией запущен процесс формирования нового стандарта международной конкуренции, указывают планы и действия законодателей и регуляторов в других крупнейших экономиках мира. Например, в США представители демократической партии в Конгрессе предполагают ввести налоги на импорт товаров, в производстве которых используются ископаемые виды топлива. В свою очередь Китай 16 июля официально запустил систему торговли квотами на выбросы парниковых газов.

Как известно, Поднебесная в настоящее время занимает первое место в мире по объему выбросов СО₂ (4 млрд тонн ежегодно). Новая программа должна помочь КНР сократить выбросы и добиться поставленных ранее в этой сфере целей. Так, власти страны рассчитывают, что пик выбросов будет пройден до 2030 года, а к 2060-му их объем сократится до нуля.

На начальном этапе программа будет действовать для 2,225 тыс компаний энергетического сектора. Они будут ежегодно получать определенные квоты на объем выбросов, которые смогут покупать или продавать на рынке. В течение 3-5 лет в программу будут включены представители еще семи отраслей, включая химический и нефтехимический сектора, производство строительных материалов, железной руды и стали, цветных металлов, бумаги, а также авиакомпании.

По оценке заместителя министра окружающей среды Китая Чжао Инмин, стоимость квот на выбросы 1 тонны CO₂ может составить от $6,18 до $7,73. Прогноз основан на ценах квот, уже торгующихся в рамках пилотных региональных проектов.

По оценкам, углеродная нагрузка на платежи экспортеров РФ к 2030 году может составить десятки миллионов долларов США. Отсюда и неоднозначность реакции на ТУР официальных властей и бизнеса. Для последнего принципиально прояснение деталей использования при платежах и зачетах фактических данных по эмиссии производителей, а не усредненных нормативов и «теоретических показателей».

Прояснение деталей – предмет переговорных процессов российских властей и ЕК. К тому есть и другие основания. Так, еще в 2020 году из правил европейского углеродного рынка были исключены так называемые «лесные» проекты под предлогом того, участвующие в них компании таким образом через «компенсации» могут уходить от реальных действий по сокращению эмиссии парниковых газов от своих производств. Для РФ такой подход обоснованно неприемлем, поскольку явно не учитывает вклад в глобальную климатическую повестку «поглощающей способности» российских лесов и других экосистем. Между тем, Парижским соглашением прямо зафиксировано право каждой страны-участницы самостоятельно определять наиболее эффективные для них методы борьбы с изменениями климата. Масштабное развертывание программ лесонасаждений в РФ (с участием бизнеса), естественно, должно учитываться в европланах.

Отстаивание собственных интересов, однако, ни в коей мере не отменяет необходимости учета ТУР как долговременного фактора, воздействующего на регулятивные практики в торговых партнерах Евросоюза. Ответом на этот вызов должно стать создание в РФ национального углеродного рынка с ясными принципами ценообразования.

Во исполнение инициатив Президента РФ Владимира Путина на ПМЭФ-2021 правительство до 1 октября текущего года должно представить дорожную карту по снижению выбросов к 2050 году до уровня ниже, чем в Евросоюзе (по данным СМИ, с ежегодным сокращением объемов выбросов на 150 млн тонн в СО₂-эквиваленте). Благодаря этому у РФ появляется возможность вписаться в глобальный энергопереход, когда базовые процессы сжигания энергоносителей замещаются преобразованием энергии, полученной на основе других технологий в электричество. Как отмечает Дмитрий Песков, спецпредставитель Президента РФ по вопросам цифрового и технологического развития, «мы вступаем в довольно бурное десятилетие с очень бедным набором инструментов и методов управления». Вместе с тем просматриваются и новые направления, например, создание водородной индустрии с годовым объемом продаж, по оценкам, в $100 млрд.

Интенсивность споров вокруг ТУР, как ни парадоксально, именно сейчас указывает на то, что в каком-то компромиссном варианте эта программа все равно состоится. Принципиальный выбор европейцы сделали. Как подчеркивает глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен: «Наша текущая экономика, в основе которой лежит энергия из ископаемых видов топлива, достигла своего предела. Мы понимаем, что необходима новая модель». Выигрывать время, приводя контраргументы о необходимости уточнений и детализации ТУР, – крайне важно и полезно. Но тратить его все-таки уместно на ускоренное приспособление российской экономики к новой углеродной реальности глобального энергоперехода. Бездействовать на этом поприще было бы исторически близоруко и бесперспективно. Напоминание об этом – высокая энергоемкость ВВП РФ – на 40% превосходящая среднемировой уровень, на 62% – европейский.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати