26.08.2021 | Марина Войтенко

Социальные императивы регулятивного выбора

Восстановление экономики в целом до допандемийного уровня четвертого квартала-2019 – по сути свершившийся факт. Росстат сообщает даже, что ВВП РФ во втором квартале текущего года к аналогичному периоду-2019 увеличился на 1,7%. Продолжение роста – основной сценарий макродинамики в ближайшие месяцы. Тем не менее его темпы показывают признаки замедления, которое, не исключают в МЭР, может проявиться к концу года. На этом фоне эксперты констатируют, что правительство стоит перед выбором: увеличить бюджетные расходы и простимулировать экономику или продолжить режим экономии и убавить инфляцию. Переход через эту развилку отнюдь не линеен, а результат будет носить компромиссный характер. Тем более, что регуляторы испытывают возрастающее давление социальной повестки, в том числе при определении бюджетных проектировок на 2022-2024 годы.

Дилемма, стоящая перед правительством, актуальна в связи с наблюдаемой ценовой динамикой. С начала августа инфляция в годовом выражении держится на плато – около 6,5%. В четвертом квартале в ЦБ РФ ждут ее снижения, причем по итогам года она может оказаться несколько ниже 6,0%.

Интрига с ужесточением денежно-кредитной политики (ДКП) сохраняется. Тем не менее эксперты не исключают паузы в повышении ставки и даже ее сокращения к середине следующего года до 6,0%. Алгоритм действий денежных властей понятен участникам рынка, и прогноз Банка России об инфляции-2022около 4,5% вызывает доверие.

Вместе с тем под вопросом оказывается классическая логика макроэкономической политики: если одновременно ужесточается ДКП и тормозятся бюджетные расходы, то перспективы будущего роста заметно тускнеют. Ровно об этом и говорят финаналитики, указывая на ловушку-2022, когда после отскока ВВП-2021 на 4% или чуть больше темп следующего года может потерять до 1,5 п.п., прежде всего, вследствие жесткости бюджетной политики. Понятно, что это отразится снижением социальной отдачи от экономического роста.

В июле МЭР предложило прогнозные ориентиры 2021-2024 реальных заработных плат и реальных располагаемых доходов населения. Динамика первых была пересмотрена в сторону повышения. Если весной ведомство ожидало увеличения реальных зарплат в 2021–2024 годах на 2%, 2,3%, 2,5% и 2,5%, то теперь оценки изменились – 3,2%, 2,4% 2,5% и 2,5%. Однако предположения Минэкономразвития по динамике реальных располагаемых доходов населения остались без изменений – после снижения-2020 на 3% прирост на те же 3% в текущем году на 2,4%, 2,5% и 2,5% в последующие три года – то есть темпами практически аналогичными реальным значениям оплаты труда.

Главная предпосылка прогноза МЭР – общеэкономический рост на 3% и выше, начиная с 2022 года. Но достижимость цели остается под риском бюджетной заторможенности. Между тем важнейшие интегральные показатели социальной отдачи от динамичной и устойчивой макроэкономики – уровень и динамика реальных доходов населения выглядят совсем не благостно.

Так, реальные денежные доходы населения, по расчетам Центра развития НИУ ВШЭ, по итогам апреля-июня 2021 года были на 6,7% ниже уровня первого квартала-2013. В красной зоне оставалось большинство составляющих показателя: доходы от предпринимательства отставали от величины восьмилетней давности на 22,6%, от собственности – на 17,6%, соцвыплаты – на 7,3%, прочие доходы – на 24,4%. Аналитики выделяют три основные причины такой динамики: резкий всплеск инфляции в конце 2014 года после девальвации рубля, «противокоронавирусный» локдаун марта 2020 года, повлекший за собой падение доходов в номинальном выражении, и ускорение инфляции в первом полугодии 2021 года.

Наибольше влияние инфляции испытали на себе социальные выплаты – в апреле-июне текущего года они снизились по сравнению с четвертым кварталом-2020 на 7,6%, в первую очередь за счет существенного опережения инфляцией роста пенсий в номинальном выражении.

При этом, по данным Счетной Палаты, коэффициент замещения зарплаты страховой пенсией в 2020 году составил только 29,4% против 29,6% в 2019-ом и 30% в 2018 году. Напомним, согласно рекомендациям Международной организации труда, показатель должен быть на уровне не менее 40% утраченного заработка. В РФ по итогам-2020 средняя начисленная заработная плата составила 51 тыс рублей, средняя страховая пенсия – 15 тыс рублей.

Пожалуй, единственная, но при этом самая весомая (около 60% в общей структуре), составляющая реальных денежных доходов населения – реальная заработная плата – показала рост к уровню-2013 – плюс 1,2%. Однако и здесь наметились признаки замедления повышательной динамики – в мае показатель вырос на 3,3% г/г после +7,8% г/г в апреле.

На динамику доходов населения всегда позитивно влияет снижение безработицы. По итогам первого полугодия-2020 она сократилась до 4,8% с 5,8% в январе и, похоже, готова обосноваться на «допандемийном дне», поскольку каждый новый шаг по ее уменьшению будет делать много сложнее.

Во-первых, не исключен отскок, если с рынка начнут уходить компании-зомби. В Центре конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ к ним относят предприятия, у которых ежемесячно ухудшается финансовая состоятельность, падают объемы производства, снижается спрос и есть проблемы с занятостью. По расчетам экспертов к этой категории могут быть отнесены около 15% предприятий обрабатывающей промышленности.

Во-вторых, изменились условия на рынке труда –вакансии растут, но соискатели не торопятся их заполнять. Так, в ходе совместного исследованиям «Работа.ру» и «СберИндекс» оказалось, что в первом полугодии-2021 рост зарплат в ряде отраслей оказался двузначным – в сфере общепита и гостиничном бизнесе +46,4% г/г, индустрии развлечений +23,5% г/г, в строительстве +23,3%, в IT-отрасли (по оценке Superjob) +13,8% г/г. Однако при этом в этот же период число вакансий, открытых на сервисе hh.ru выросло на 48%, а на сервисе «Работа.ру» – на 22%. Так что граждане, либо хотят иметь заработки еще больше, либо сами не соответствуют предъявляемым требованиям, либо их не устраивают параметры организации труда.

В принципе это – мировой тренд. В ходе исследования «Инвестиции в персонал» Boston Consulting Group 92% респондентов заявили, что ожидают от работодателей большей гибкости в определении места работы, а 76% – в расписании рабочих часов.

Эксперты BCG пришли также к выводу: чтобы успешно нанимать сотрудников в этих условиях, компаниям придется не только повышать свои зарплатные предложения, но и предлагать потенциальным соискателям социальные блага и учитывать их требования к корпоративной культуре и ценностям. До половины респондентов заявили, что откажутся от рабочего предложения, если компания не разделяет их взгляды по отношению к устойчивому развитию, а около трети отметили, что учитывают этот фактор с самого начала процесса поиска новой работы.

На стимулирование рынка труда направлено предложение Минтруда по расширению контингента безработных, которые подпадают под действие госпрограммы субсидирования найма, предоставляющей субсидии предприятиям на трудоустройство. В числе новаций распространение программы на тех, кто обратился в службы занятости на 1 июля 2021 года (сейчас – на 1 января с.г.), отмена срока обращения для ряда соискателей (например, инвалидов, одиноких и многодетных родителей несовершеннолетних и т.д.) и другие. По задумке ведомства, предлагаемые изменения позволят увеличить число потенциальных участников программы почти на 900 тыс человек.

Между тем, ожидаемая ситуация на рынке труда в связи с цифровизацией и другим качественным изменениям уже ставит вопросы о реформе высшего и среднего профессионального образования (СПО). Президент НИУ ВШЭ Ярослав Кузьминов, например, полагает, что через десять лет с 90%-й вероятностью такие профессии как водитель, охранник, технический переводчик и две трети продавцов будут заменены цифровыми сервисами. Во многом смена технологического уклада коснется производств металла, строительных материалов и т.д. Понятно, что эти риски ускоренного перепрофилирования и повышения компетенций коснутся огромного числа россиян.

Однако получение дополнительного, впрочем, как и основного образования уже сопряжено со многими трудностями для домохозяйств. По данным Центра экономики непрерывного образования (ЦЭНО) РАНХиГС, ежегодный прирост контингента поступающих на программы подготовки специалистов среднего звена в образовательных организациях СПО за последние пять лет составлял в среднем 5%. Причем значительную часть выпускников 9-х и 11-х классов школ продолжить такое обучение для быстрого выхода на рынок труда вынуждает ухудшение материального положения семей в силу стагнации реальных доходов населения. С учетом прогноза численности молодежи эксперты ЦЭНО ожидают, что в ближайшие несколько лет на такие программы будет поступать не менее 45 тыс человек в год. Поэтому не удивительны и выводы авторов исследования о необходимости увеличения числа мест для учебы на договорной основе по востребованным профессиям и расширению финансирования программ, чтобы дать обучающимся возможность овладеть смежной специальностью и повысить их шансы на трудоустройство (особенно в регионах с низким уровнем доходов).

О давлении социального неравенства на выбор регуляторами дополнительных стимулов экономическому росту можно судить и по показателям бедности и дифференциации населения по уровню доходов. Напомним, в первом полугодии 2021 годы, по данным Росстата, численность населения РФ с доходами ниже прожиточного минимума составила 13,1% (19,1 млн человек). При этом на долю 10% наиболее обеспеченных россиян приходилось 29,5% общей суммы денежных доходов, в аналогичном периоде-2020 года – 28,9%. То есть дифференциация домохозяйств по этому признаку продолжает, пусть и не стремительно, но расти.

Среднедушевые доходы менее 7 тыс рублей в месяц в первом полугодии-2021 получали 3,5% всего населения РФ (в том же периоде- 2020 года – 3,9%), доходы от 7 до 10 тыс рублей – 5,7% (6,3%), от 10 до 14 тыс рублей – 9,9% (10,9%), от 14 до 19 тыс рублей – 13,1% (14,2%), от 19 до 27 тыс. рублей – 18,3% (19,1%), от 27 до 45 тыс рублей – 25,4% (25,0%), от 45 до 60 тыс. рублей – 10,4% (9,5%), от 60 до 75 тыс рублей – 5,6% (4,8%), от 75 до 100 тыс – 4,4% (3,6%), свыше 100 тыс. рублей в месяц – 3,7% всего населения (2,7%).

При этом медианная среднемесячная зарплата все еще в полтора раза ниже средней зарплаты в организациях. В 2020 году, по оценке Росстата, она составила 32 422 рублей (+6,4% к уровню-2019 – 30 458 рублей) против среднемесячной номинальной зарплаты в 51 352 рубля.

Если за точку отсчета при планировании госрасходов принимать сложившиеся в обществе вопросы и запросы социальной повестки, например, восстановление реальных располагаемых доходов не на допандемийном рубеже четвертого квартала-2019, а на планке итогов-2013, то выбор вполне однозначен и очевиден. Преодоление отставания предполагает ускорение экономического роста до 3% и более уже на ближайшем трехлетнем треке. Повышение уровня и качества жизни граждан при этом находится в прямой зависимости от содержания регулятивных стимулов деловой активности, определяющей в конечном счете динамику ВВП и долю в нем конечного потребления домохозяйств. Конкретный набор согласованных стимулирующих мер еще предстоит сформировать в том числе в ходе обсуждения законодателями проекта бюджета на 2022-2024 годы. Помимо повышения расходов и их эффективности (а это существенным образом будет зависеть от запуска социального казначейства) в борьбе с бедностью, сокращении неравенства и политике занятости принципиально важны структурные решения. Следование социальным императивам оказывается, таким образом, фундаментальной предпосылкой желаемых результатов экономической политики.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати