11.01.2024 | Марина Войтенко

Глобальное хозяйство: риски-2024

4 января департамент ООН по экономическим и социальным вопросам представил доклад «Мировая экономическая ситуация и перспективы на 2024 год». В нем прогнозируется замедление глобального роста с прошлогодних 2,7% до 2,4%, что заметно ниже допандемийного среднесрочного темпа в 3%. Оценки в МВФ и ОЭСР, напомним, выше: 3,0% и 2,9%, 2,9% и 2,7% соответственно. Для перспектив начавшегося года эти различия ожиданий динамики глобального ВВП, однако, не слишком принципиальны (они объясняются нюансами в методологии расчетов – прим. авт.). Важнее – тренд к притормаживанию pax economica, повышающему риски негативных событий вплоть до новой глобальной рецессии. Именно этот «крот» новейшей истории выравнивает в настоящее время «посадочные площадки, куда могут прилететь «черные лебеди».

По мнению авторов доклада ООН, перспективы мировой экономики представляются туманными из-за ужесточения монетарной политики, высокой стоимости заимствований, повышенного уровня госдолга, ограниченного пространства для фискального маневра, устойчиво низких инвестиций, вялой международной торговли, ограниченного потенциала коллективного противостояния этим вызовам и растущих геополитических рисков. Все это, констатируется в докладе, угрожает подорвать общемировой экономический рост и перспективы устойчивого развития.

По версии доклада, макродинамика в региональном разрезе будет выглядеть следующим образом:

· в США темпы расширения ВВП в 2024 году замедлятся до 1,4% после роста примерно на 2,5% в 2023-ем;

· в Евросоюзе показатель-2024 вырастет на 1,2%, что несколько выше расчетных 0,5% в прошлом году;

· темп ВВП Японии притормозится с 1,7% в 2023 году до 1,2% в 2024-ом

· экономический рост в Китае в 2023 году достиг, по расчетам экспертов ООН, примерно +5,3%, но торможение-2024 окажется сильно выраженным – +4,7%;

Оценка-2024 по динамике ВВП КНР совпадает с прогнозом ОЭСР (те же 4,7%), но выше ожиданий МВФ (4,2%) и консенсус-прогноза китайских экономистов (4,6%) опрошенных Nikkei. Замедление экономики Китая как безальтернативного партнера для РФ по ряду внешнеторговых позиций (на его долю приходится 50% загранпоставок нефти и нефтепродуктов из России – прим. авт.) означает повышение рисков для российского экспорта. Товарооборот РФ и КНР, по предварительной оценке, уже достиг 200 млрд в долларовом эквиваленте при расчетах в нацвалютах. Эксперты, считая высоковероятным его увеличение до $300 млрд, тем не менее, не исключают что после этого рубежа взаимные торговые потоки выйдут на плато: возможности российского экспорта близки к исчерпанию, а наращивание импорта начинает противоречить интересам производителей в РФ (например, в автопроме).

· наименьшее сокращение темпов роста ВВП отмечается в Индии – +6,3% в 2024 году после +6,4% в 2023-ем;

· после увеличения регионального ВВП стран СНГ и Грузии в прошлом году на 3,3% в 2024-ом темп замедлится до 2,3%;

· предполагаемые экспертами ООН показатели России тоже указывают заметное торможение – +2,7% в 2023 году, +1,3% в 2024-ом.

В докладе ООН подчеркивается, что краткосрочные перспективы роста для многих развивающихся стран ухудшились в результате менее благоприятной финансовой конъюнктуры, сужения бюджетного пространства и вялого внешнего спроса.

Небольшим ускорением может быть отмечена динамика ВВП в Африке – до 3,5% в 2024 году после 3,3% в 2023-ем.

В Западной Азии ускорение будет еще более выраженным – с 1,7% до 2,9% в 2024 году за сет восстановления нефтяного сектора, а также туризма, транспорта и связи.

В Восточной Азии экономический рост замедлится немного – с 4,9% в 2023 году до 4,6% в 2024-ом. Останется уверенным (прежде всего, за счет сильной позитивной динамики индийского ВВП) рост в Южной Азии – 5,2% в 2024 году, в 2023-ем – 5,3%.

Причем в наименее развитых странах (НРС) в 2024 году рост составит 5,0% после 4,4% в 2023-ем, но это по-прежнему значительно ниже целевого показателя в 7%, установленного в Целях устойчивого развития ООН.

Беспокойство перспективами мировой экономики фиксируют и результаты опросов участников финансовых рынков. Так, в конце второй декады декабря-2023 портфельные управляющие – респонденты Bank of America (254 представителя соответствующих фондов с активами в $691 млрд) ранжировали три главных риска-2024: 32% отдали первенство возможной глобальной рецессии, 27% указали на втором месте высокую инфляцию и чрезмерно жесткую политику центральных банкиров, 17% «бронзу» отдали усилению геополитических рисков.

В этой тройке формируется своего рода круговорот вызовов. Опасения рецессии, имея фундаментальным основанием замедление глобального роста, подогреваются значимой неопределенностью в продолжительности текущей паузы в количественном ужесточении (повышении ключевых ставок) и ожидаемым в текущем году начале постепенного смягчения монетарной политики.

Как подчеркивается в докладе ООН, центральные банки крупнейших развитых экономик в ходе цикла повышения ставок добились снижения инфляции и сокращения размера своих балансов. При этом, однако, снизился объем глобальной ликвидности, увеличились премия за риск и суверенные спреды, возникли новые финансовые и бюджетные риски практически во всех странах. Многие развивающиеся экономики продолжают сталкиваться с высокой стоимостью займов и ограниченным доступом к международным рынкам капитала. Причем центробанки и в advanced economics, и в emerging markets по-прежнему вынуждены искать компромиссы между инфляцией, ростом и финансовой стабильностью.

Согласно прогнозу департамента ООН по экономическим и социальным вопросам, в глобальном масштабе инфляционное давление будет снижаться с расчетного показателя в 5,7% в 2023 году до 3,9% в 2024-ом. Вместе с тем сохраняются существенные факторы, его поддерживающие. Один из главных – тенденция к фрагментации глобального хозяйства, уже сократившая темпы международной торговли почти втрое ниже, чем у глобального ВВП.

Как правило, геоэкономическую фрагментацию определяют как вероятность распада созданной глобализацией единой ткани pax economica на два блока: западный – в основном США, Евросоюз и другие страны G7, и восточный – главным образом Китай и Россия. На долю обоих блоков в настоящее время приходится 70% мирового ВВП и треть населения Земли. При этом остаются еще «неприсоединившиеся страны», роль которых может возрастать, поскольку им предстоит выполнять функцию посреднических «соединительных звеньев» (определение принадлежит Гите Гопинат, первому заместителю директора-распорядителя МВФ – прим. авт.).

При этом, по оценке МВФ, рост торговли между блоками с начала конфликта в Украине замедлился с 3% до 1,9%, внутри блоков – с 2,2% до 1,7%. В целом это означает, что рост торговли внутри блоков сейчас на 3,8 п.п. выше, чем между блоками.

Аналогичная картина с прямыми иностранными инвестициями: снижение числа проектов между блоками и увеличение внутри каждого из них при одновременном резком росте в «неприсоединившихся странах».

Текущие оценки экономических издержек фрагментации сильно различаются и отмечены высокой степенью неопределенности. По расчетам аналитиков МВФ, при прекращении (пока еще гипотетическом – прим. авт.) торговли между блоками глобальный ВВП может потерять около 2,5%. К этому добавится ущерб еще минимум в 2% вследствие выхода в «ноль» межблоковских потоков прямых инвестиций. Такое сокращение потенциала общемирового роста будет иметь долгосрочный характер. Причем в зависимости от способности экономик к адаптации сжатие их ВВП может достичь 7-12% ВВП, особенно в странах с низкими доходами и с формирующимися рынками.

Как полагает Гита Гопинат, фрагментация – уже реальность, поскольку геополитические группировки формируют потоки торговли и инвестиций, и этот процесс, вероятно, будет продолжаться. Но, несмотря на усилия двух крупнейших экономических держав разорвать связи, пока не ясно, насколько это у них получится в условиях глубоко интегрированной и связанной глобальной экономики.

За последние пять лет доля Китая в импорте США, например, сократилась почти на 10 п.п. – до 13%. При этом множатся факты, указывающие на то, что прямые связи двух главных экономик мира заменяются косвенными. Так, страны, в наибольшей степени увеличившие долю в импорте США, а именно Мексика (в 2023 году – крупнейший экспортер товаров в Штаты – прим. авт.) и Вьетнам, в свою очередь существенно увеличили долю в экспорте Китая и притоки прямых инвестиций из Поднебесной. Китайские компании наращивают свое присутствие в Мексике и ориентируются, прежде всего, на внутренний рынок США. По оценкам, в ближайшие два года каждое пятое новое предприятие в Мексике будет китайским.

В итоге налицо усложнение цепочек поставок от китайских поставщиков американским заказчикам с включением в них большего числа компаний из различных стран. Но такая ситуация означает рост транспортно-логистических и финансовых издержек, действующих как проинфляционный фактор. Такая диверсификация международной торговли, констатируют многие эксперты, развивается как компенсация размывания доверия в традиционных двусторонних связях. При этом цепочки поставок в целом становятся устойчивее к внешним шокам.

Риск геоэкономической фрагментации, тем не менее, как минимум не снижается. По логике доклада ООН, противодействовать этому необходимо, прежде всего, укреплением многосторонней торговой системы, реформированием финансирования развития и глобальной финансовой архитектуры, решением проблем устойчивости долга стран с низким и средним уровнем дохода и реализацией международной климатической повестки. Концентрация на этих приоритетах способна укрепить стимулы развитию средствами внутренней экономической политики. Переходное состояние глобального хозяйства с новой нормальностью рисков и вызовов, на которые еще нет убедительного ответа, может продлиться все ближайшее десятилетие, пока не сложится новый облик мировой экономической целостности. Движение к этому в 2024 году, тем не мене, предстоит в условиях неснижающейся геополитической напряженности. Первый экспертный консенсус-прогноз по росту ВВП РФ в текущем году (на основе опросов РИА «Новости») ожидает его в 1,6%. Это несколько выше, чем 1,3% по прогнозу ООН, но тоже серьезный вызов «мягкой посадки» экономики, отвечать на который предстоит форсированием импортозамещения, экспорта и ростом инвестиций, превышающим темп ВВП как минимум вдвое.

Марина Войтенко — экономический обозреватель

Версия для печати