02.06.2006

От антиолигархической кампании – к антикоррупционной политике

Отставку генерального прокурора Владимира Устинова, ее причины и последствия, комментирует заместитель генерального директора Центра политических технологий Алексей Макаркин.

- Сегодня последовало традиционно неожиданное кадровое решение российского президента. Все другие решения, будь то реформа администрации президента или уход со своего поста предыдущего премьер-министра, означали некие существенные изменения в политике Кремля. О чем говорит сегодняшняя отставка?

- Думаю, это символ перехода от антиолигархической кампании к антикоррупционной политике. Антиолигархическая кампания была направлена на ограничение влияния - в первую очередь политического, но также и экономического - элит девяностых годов, сформировавшихся при Борисе Ельцине и привыкших к правилам игры, сложившимся в период их становления и развития. Для того чтобы ограничить их возможности, была проведена антиолигархическая кампания. И здесь Устинов оказался весьма полезен. Он человек энергичный, по своему менталитету совершенно отличающийся от представителей элиты девяностых, убежденный традиционалист, связан с силовой, столь же традиционалистски настроенной группой в окружении президента.

Все это делало его идеальным участником и одной из главных движущих сил антиолигархической кампании. Сегодня ее цели достигнуты - элиты девяностых резко ослаблены и не претендуют на какую-либо серьезную роль, скажем, в определении преемника действующего президента. То есть в этом смысле мавр сделал свое дело. Но сейчас на повестке дня антикоррупционная политика, которая по спектру действия шире, чем антиолигархическая. Их отличие в следующем: борьба с олигархами подразумевала адресную аудиторию – элиты 90-х годов. А борьба с коррупцией является более системным курсом и направлена на противодействие сращиванию чиновничества и предпринимательства. Иными словами, ее целями могут быть не только представители старых элит – хотя, конечно, никакая амнистия им не объявлена, и они все равно будут в поле зрения правоохранительных органов, - но и чиновники, тот слой, который может затормозить, извратить, дискредитировать любую реформу.

Но для того, чтобы проводить антикоррупционную политику, требуются уже совсем другие фигуры – технологичные, менее харизматичные, не имеющие собственных идеологических и политических амбиций.

- Дмитрий Козак?

- Сложно сказать. Думаю, это будет фигура из Санкт-Петербурга, более технологичная и не столь заряженная исключительно на противостояние с элитами девяностых. Скорее всего, это будет человек, который сможет расследовать крупные дела о коррупции среди чиновничества, в том числе поднявшегося в последнее время. Будет ли это Козак, или Александр Коновалов, нынешний полпред президента в Приволжском округе, или кто-то еще, сказать сложно. Да это и не так важно. Важен типаж будущего генпрокурора, который не должен иметь претензий на собственную идеологию и не должен претендовать на выход за собственные инструментальные рамки.

Есть еще один момент в происходящем. Президент реализует новый баланс в своем окружении. Я не думаю, что будут какие-то большие кадровые революции - Владимир Путин дает понять, что ни одна группа в его окружении не может претендовать на доминантные функции. Они являются прерогативой президента и только его одного. То есть тот баланс, который выстраивается, в первую очередь выгоден президенту, так как он оставляет за ним функции главного арбитра, за которым всегда последнее слово по всем ключевым вопросам, в том числе и по решению проблемы-2008, в частности определению кандидатуры преемника.

В новой ситуации, судя по всему, ни одна группа в президентском окружении из состава питерского землячества не будет претендовать на эксклюзивную роль.

- Доминантные функции будут подлежать передаче после выборов?

- Скорее всего, будет иметь место разделение функций, и Владимир Путин оставит за собой последнее слово в концептуальных вопросах.

- Можно ли провести аналогию между отставкой Устинова и отлучением от власти Ельциным коржаковско-барсуковской группировки в 96-м году?- Тогда не выстраивался новый баланс сил, а просто полностью уничтожалась одна из наиболее сильных групп влияния в окружении тогдашнего президента. Сегодня, полагаю, ничего подобного не случится.Кроме того, отставка Коржакова и Барсукова происходила в экстремальной ситуации между первым и вторым туром президентских выборов, когда нужно было принять резкое решение, кого Ельцин выбирает, а кого уничтожает как политический клан. Сейчас ситуация такая, что такого выбора нет. Еще раз, президент в достаточно стабильной политической ситуации идет на создание нового баланса сил, и не более того.

- Почему отставили именно Устинова?

- Устинов был публичной фигурой, борцом с олигархами. Но проведение антикоррупционной политики требует других качеств.

- Вы сказали, что не только старые элиты, но и новое чиновничество, которое стало сращиваться с бизнесом, может оказаться под ударом. Однако во многом эти процессы санкционировались самим Путина.

- Каждое решение имеет конкретную задачу. Раньше речь шла об усилении влияния государства в экономике, о том, чтобы сделать экономические структуры более подконтрольными государственным органам, ликвидировать или ослабить влияние олигархии. Сейчас же надо показать, что и представители нового элитного слоя не имеют индульгенции. Безусловно, они выполняли поставленные перед ними задачи, но одновременно существовал риск того, что они станут самодовлеющей силой, приобретут серьезнейшие экономические интересы, а это может войти в противоречие с любой осмысленной экономической политикой.

- На кого сейчас будет опираться Путин, учитывая, что силовики и бюрократия считаются опорой его режима?

- Он будет опираться на всех. На баланс сил.

- Будет ли меняться качество режима?

- Пока об этом рано говорить. Давайте посмотрим.

Версия для печати