08.06.2006

«Полный запрет легче соблюдать»

На прошлой неделе члены Совета Федерации внесли на рассмотрение в Госдуму РФ поправку в закон "Об ограничении курения табака", дополняющую список организаций, в которых запрещено курить. К уже действующему перечню (сейчас в него входят закрытые спортивные сооружения, больницы, учебные заведения и транспорт) сенаторы предложили добавить "залы предприятий общественного питания", то есть кафе, бары и рестораны. Предполагается также, что правительство России в ближайшее время внесет в Госдуму проект закона "О ратификации рамочной конвенции ООН по борьбе с табаком". Борьба с курением приобретает мировые масштабы - в Европе и в Америке она идет уже давно, в большинстве западных стран запрещено курение в общественных местах. О специфике российской антитабачной кампании с «Политком.Ру» беседует заместитель генерального директора Центра политических технологий Борис Макаренко:

- На Западе на фоне ужесточения антиникотинового законодательства идет активная дискуссия – имеет ли государство право настолько вмешиваться в частную жизнь граждан?

- Я думаю, что имеет. Госдуме все равно предстоит ратифицировать международную конвенцию по борьбе с табаком – так что какое-то ужесточение неизбежно. Но я считаю, что это не вмешательство в частную жизнь, поскольку частная жизнь – это свобода одной личности, границы который проходят там, где кончается свобода другой личности. Что касается свободы курения, то свобода кончается на границе, где начинается пассивное курение других людей.

- Но кроме прямого запрета есть другие, более гибкие меры ограничения, такие, как, например, появление зон для курящих и некурящих в местах общественного пользования. Почему не пойти по этому пути?

- Если в Европе разграничить эти зоны возможно, то у нас это очень сложная процедура. Полный же запрет легче соблюдать. Разграничение требует сознательности граждан и добросовестности хозяев кафе и ресторанов, а запрет – только расторопности милиционеров. Грустно, но это наша действительность.

Хотя и с полным запретом всё очень неоднозначно, ведь у нас теперь есть запрет на распитие спиртного в общественных местах, однако все пьют как ни в чем не бывало. Но здесь уже вопрос к товарищам в милицейских погонах – почему они не могут обеспечить соблюдения закона, своевременно составлять протоколы и брать штрафы?

- Есть такое мнение, что от борьбы с курением выигрывают мировые табачные концерны, ведь цены на табачные изделия быстро растут. Так ли уж однозначны законы против курения? Нет ли опасности, что на этой почве возможны перегибы, как, скажем, с законом о харрасменте в США, который часто используется не для защиты, а для наживы?

- С харрасментом есть перегибы, но сам принцип то верный! Свобода начальника выражать свои сексуальные предпочтения не должна нарушать свободу подчиненного их не выражать, если он того не хочет. Это опять к тому, что свобода личности кончается там, где начинается свобода другой личности.

Ограничение табакокурения в целом не может позитивно сказываться на производителях табака. Львиная доля высокой стоимости пачки сигарет – это не прибыль производителя, а налоги и акцизы, поступающие в государственную казну. Табачная отрасль в Америке и в Европе находится в глубокой обороне и готова нести большие жертвы ради того, чтобы не попасть под полный запрет. Именно поэтому эти компании платят огромные налоги, выделяют огромные деньги на разные онкологические программы – потому что это легче, чем оплачивать лечение от рака каждого курильщика, который может подать в Америке в суд на табачную кампанию и выиграть дело.

Есть объективная информация о том, что люди, которые все больше стеснены в возможностях курить (из-за высокой стоимости сигарет, из-за ограничений мест, где можно это делать), действительно выкуривают меньше сигарет. Значит, нельзя сказать, что цель не достигается. Меньше выкуренных сигарет – меньше вреда и тому, кто курит, и тем, кто его окружает.

Наша специфика состоит в том, что в Европе разница между дорогими и дешевыми сигаретами (я имею в виду массовый продукт, а не элитные сорта) примерно в два раза. У нас - больше чем в 10. В одном табачном ларьке есть «Прима» за 3-4 рубля и есть «Парламент», который стоит больше 40 рублей. Но даже наши «дорогие» сигареты дешевле «дешевых» сигарет в Европе.

Это значит, что сигареты у нас слишком доступные, не говоря уже об их отвратительном качестве.

Это две стороны одной и той же проблемы: ограничительные меры и запретительные меры против некачественных дешевых сортов. У нас уже принимался закон об ограничении количества смол и никотина, которые максимально могут содержаться в одной сигарете, но принимался он исходя не из европейских стандартов, а из тех соображений, чтобы можно было продолжать продавать «Приму». Но если мы ратифицируем международную конвенцию, нам придется это сделать, и уже следить за обязательным выполнением этих стандартов.

Отсечение дешевых и некачественных сортов табака сократит и абсолютное потребление и отчасти, за счет повышения качества, количество наносимого вреда.

- Бросается в глаза такая разница: на Западе принятие таких мер сопровождалось бурной общественной дискуссией в прессе и на телевидении, в России же ничего этого нет, и если решат запретить – то так и запретят, никого не спросив. Но такая политика совершенно невозможна в том случае, если речь идет о запрете дешевых сигарет – народ взбунтуется, потому что нет денег на дорогие.

- Именно поэтому начинают с того, чтобы запретить курить в кафе и ресторанах - потому что это проще. Ведь такой закон коснется только небольшой категории граждан. А для того, чтобы основательно подойти к решению проблемы, запрета курения в кафе и работе – мало. Конечно, лишить миллионы людей «Примы» и «Явы» тяжело и больно, и требует немалых затрат. Но если мы хотим бороться с вредом, который нации наносит курение (а Россия - одна из самых курящих стран), то это надо делать.

Конечно, это невозможно сделать хорошо, просто взяв и запретив. Нужна широкая компания, и ее должны инициировать власти. Если у них на это хватит ума.

Подготовила Любовь Шарий

Версия для печати