17.07.2006 | Алексей Макаркин

«Болевые точки» российско-американских отношений

14-15 июля в Санкт-Петербурге прошли переговоры между президентами России и США - Владимиром Путиным и Джорджем Бушем. При всей взаимной вежливости и демонстрации дружеских отношений между главами государств очевиден рост противоречий между этими странами. Если по глобальным вопросам сторонам чаще всего удается достигнуть взаимопонимания, то по конкретным экономическим вопросам и, особенно, по «демократической» тематике договариваться куда сложнее.

Больше всего понимания у сторон в вопросах обеспечения стратегической стабильности. Так, накануне открытия саммита Россия и США приняли совместное заявление по безопасному развитию атомной энергетики, предусматривающее создание международных центров по обогащению урана, причем Россия поддержала предложение США по глобальному партнерству в области ядерной энергетики. Впрочем, после отказа Ирана от российских предложений значение инициативы о создании международных центров несколько снижается.

Есть достаточно высокая степень близости в подходах к наиболее острым региональным вопросам – ситуации в Корее, Иране, Ливане. Так, президенты двух стран выразили обеспокоенность тем, что Иран не ответил на предложения «шестерки» посредников по урегулированию ядерного кризиса. Была также выражена озабоченность запусками северокорейских ракет. Ни Россия, ни США не заинтересованы в распространении ядерного оружия или в экспансии исламского фундаментализма. Более того, радикализация «изгоев» разного рода, их отказ от компромиссов, предлагаемых российской стороной, объективно сближают российскую и американскую позиции.

Разумеется, в подходах двух стран к региональной проблематике существуют и разногласия, обусловленные нежеланием Москвы усиливать международное доминирование США. Так, Россия выступает против того, чтобы ужесточать давление на Пхеньян и решительно возражает против использования военной силы в иранском вопросе (впрочем, в последнем случае с такой позицией солидарно практически все мировое сообщество). Кроме того, российская позиция по Ближнему Востоку является более дистанцированной от Израиля, чем американская (отметим в связи с этим слова Владимира Путина о том, что Израиль, начав операцию в Ливане, преследует более масштабные цели, чем спасение своих пленных солдат). Однако в то же время Россия избегает шагов, которые могли бы вызвать в этом вопросе противоречия с США – она не только присоединилась к соответствующему заявлению G8, подготовленному американцами и в целом устраивающему Израиль, но и отказывается использовать свое право постоянного члена Совбеза ООН и инициировать рассмотрение в Совбезе ливанского вопроса. Таким образом, существующие разногласия не носят антагонистического характера и частично снимаются в процессе консультаций – пусть далеко не всегда простых.

Однако в вопросе о демократии ситуация обстоит совершенно иначе. Накануне переговоров с Путиным Буш встретился с российскими НПО. Причем предпочтения Кремля, формировавшего недавно состав Общественной палаты, и американцев, отбиравших участников встречи, совпали только по поводу одной кандидатуры - директора российского отделения Всемирного фонда дикой природы Игоря Честина. Остальные представители НПО не были приближены Кремлем. Более того, среди них были ярко выраженные критики российской власти - бывший руководитель общественной организации «Открытая Россия» Ирина Ясина, руководитель правозащитного центра «Демос» Татьяна Локшина, координатор молодежного движения «Да» Мария Гайдар. Кроме того, во встрече принял участие адвокат Иван Павлов, получивший в свое время известность как защитник журналиста Пасько на «шпионском» процессе и недавно избитый неизвестными людьми на одной из питерских улиц.

И хотя в ходе личных контактов американский президент стремится «сгладить» существующие разногласия - это мало помогает. Присутствие двух заместителей госсекретаря на форуме «Другая Россия», а также встреча Буша с Ириной Ясиной и другими оппозиционерами в Кремле расцениваются как знаковые антироссийские жесты. Теперь уже даже заявления Буша о благотворности демократии, основанные на действительно весьма противоречивом иракском примере, приводят к эмоциональной реакции президента России.

Однако самым главным «раздражителем» стал вопрос о вступлении России в ВТО, поскольку членство в этой организации является одним из внешнеполитических приоритетов страны. В первой половине этого года в процессе переговоров по вступлению России в ВТО значительно поднялись ставки по трем причинам.

Во-первых, Россия председательствует в G8. Для России вступление в ВТО было в некотором роде фактом, подтверждающим ее статус страны, достойной быть в числе мировых лидеров. Во-вторых, США подписали протокол о вступлении в ВТО с Украиной, что в Москве было расценено как пощечина. Стоит напомнить, что данное решение американской администрации беспрецедентно: оно принято еще до того, как Украина создала соответствующую законодательную базу. В Кремле посчитали, что данное решение является политическим и направленным на поддержку «оранжевых» в преддверии парламентских выборов.

В-третьих, Россия понимала, что если не удастся сейчас добиться подписания протокола, то потом это будет сделать гораздо сложнее. Тогда у Украины появлялся бы шанс вступить в ВТО раньше, что также расценивалось как недопустимый сценарий. Таким образом, России было крайне важно добиться от США положительного ответа до саммита.

В минувшую среду для проведения переговоров в Москву прибыла американская делегация во главе с торговым представителем США Сьюзен Шваб. На следующий день министр финансов РФ Алексей Кудрин сообщил, что РФ и США согласовали позиции по одному из самых тяжелых вопросов: доступу на российский рынок финансовых услуг. Как заявил Кудрин, Россия согласилась разрешить иностранным страховым компаниям открывать на территории России свои филиалы. Эта уступка была сделана в обмен на сохранение запрета на работу филиалов иностранных банков. Владимир Путин неоднократно давал понять, что Россия не допустит работы филиалов иностранных банков. Эта позиция обосновывалась тем, что через них будут идти неконтролируемые финансовые потоки (с точки зрения многих наблюдателей, речь в реальности идет об иностранной финансовой помощи российской оппозиции). Кроме того, очевидно, что банковское лобби более эффективно, чем страховое, и значительно ближе к власти.

Все это уже вызвало бурю недовольства на страховом рынке: ряд представителей страховых компаний заявили, что Россия «предала» свои национальные интересы, но было ясно, что эти протесты уже не возымеют действия. Еще одна уступка России касается господдержки агропромышленного комплекса. США, в свою очередь, согласились уступить России в еще одном «больном вопросе» - защите интеллектуальной собственности (примечательно, что к саммиту G8 была приурочена такая масштабная пиаровская акция, как «антиконтрафактный» рок-концерт в Москве на Васильевском спуске).

Однако соглашение было сорвано. Официально заявлено, что камнем преткновения стало американское мясо. «Главный вопрос, который мы не смогли разрешить - это вопрос санитарных мер. Точнее - не столько его регулирование в рамках ВТО, сколько то, что наши американские партнеры поставили обязательным условием до подписания протокола выдачу ветеринарных сертификатов на поставку американской говядины и свинины», - отмечает Герман Греф. Очевидно, что главные проблем действительно находятся в экономической плоскости. Так, за несколько дней до подписания протокола группа сенаторов во главе с лидером демократов Гарри Рейдом выразили протест против готовящегося подписания протокола. «США, возможно, стоят на грани заключения двустороннего соглашения с Россией в тот момент, когда многочисленные вопросы, чрезвычайно важные для американского сельского хозяйства, промышленности, техникоемких отраслей, интеллектуальной собственности и индустрии услуг, остаются неурегулированными».

Но если позицию демократов можно трактовать как связанную не только с экономикой, но и с политикой, то точка зрения делового мира страны является сугубо «экономизированной». Стоит отметить в связи с этим, что к Бушу обратились 16 организаций, представляющих интересы крупного американского бизнеса, в том числе Chamber of Commerce и Emergency Committee for American Trade. По данным The Financial Times, они призвали Буша не поддерживать вступление России в ВТО, пока Москва «не продемонстрирует, что она будет надежным партнером в мировом торговом сообществе».

Участники встречи в совместном заявлении высказались за скорейшее вступление России во Всемирную торговую организацию – впрочем, это лишь небольшая компенсация за провал переговоров с США по этому вопросу. Кроме того, и в самом заявлении есть «ложка дегтя» - формулировка «Мы выступаем за скорейшее вступление России в ВТО в соответствии с правилами, распространяющимися на всех членов организации», которая может быть использована для того, чтобы настаивать на том, чтобы Россия все же согласилась на допуск филиалов иностранных банков на свою территорию.

Представляется, однако, что отказ от принятия России в ВТО может быть связан также и с иранским вопросом. Считалось, что Россия могла бы «обменять» согласие на его решение в Совбезе ООН (а не в МАГАТЭ) на санкцию США на вступление в ВТО. Однако если это так, то все карты смешала иранская сторона, резко ужесточив свою позицию и фактически отвергнув компромиссные предложения «шестерки».

Теперь европейские страны больше не собираются идти на уступки Ирану, понимая, что такая тактика позволяет Тегерану затягивать переговоры и, возможно, продвинуться по пути создания ядерного оружия. В этой ситуации значение российской позиции существенно снизилось: если бы Москва в условиях явной неконструктивности Тегерана по-прежнему выступала бы за обсуждение его проблематики в МАГАТЭ, то она оказалась бы в изоляции в рамках «большой восьмерки». Тем более что Иран уже использовал в начале этого года российскую инициативу об обогащении урана для затяжки времени. Поэтому Владимир Путин был вынужден солидаризироваться со своими коллегами без дополнительных условий. А раз так, то вопросы об Иране и ВТО оказались полностью разведены.

Но даже если переговоры с США удастся завершить позитивно (Греф заявил о том, что это можно сделать до октября), то возникла новая проблема. Через несколько дней после визита Михаила Саакашвили в США Грузия приняла решение о возобновлении двусторонних переговоров с РФ по вступлению России в ВТО, завершившихся 28 мая 2004 года. Согласно заявлению грузинской стороны, это связано с якобы несоблюдением Россией двусторонних обязательств и «резким ухудшением внешнеторгового режима РФ по отношению к экспорту из Грузии, что выражается в введении необоснованных и дискриминационных мер в отношении экспорта из Грузии». Судя по всему, американцы не стали мешать Тбилиси создавать еще один рычаг для давления на Россию.

Осложнение российско-американских отношений – следствие как усиливающейся конкуренции этих государств, в том числе на постсоветском пространстве, так и позиции большей части американского политического класса. Представляется, что есть два важнейших фактора, обуславливающих негативную оценку России истеблишментом США. Первый заключается в неверии в демократический характер российского политического режима, второй – в несовпадении конкретных экономических интересов. Администрация Буша была заинтересована в том, чтобы «пропустить» Россию в ВТО, но идти против доминирующих элитных настроений не слишком популярный и готовящийся в обозримой перспективе покинуть Белый дом президент не в состоянии. В то же время и Кремль не собирается идти на уступки по «демократической» проблематике (там считают, что подобные шаги повышают риски «цветной революции») и, как и США, стремится отстаивать свои экономические интересы. Поэтому отношения между двумя странами и далее будут носить противоречивый характер, когда взаимопонимание по глобальным вопросам может сопровождаться ростом эмоционального фактора при прикосновениях к «болевым точкам».

Алексей Макаркин – заместитель генерального директора Центра политических технологий

Версия для печати