28.11.2006 | Сергей Маркедонов

Грузия: формула дружбы

В преддверии очередного саммита СНГ, как правило, нет недостатка в оптимистических прогнозах. От новой встречи лидеров бывших «братских советских республик» всякий раз ждут каких-то политических прорывов или принципиально новых решений по существующим конфликтным точкам. Для саммитов глав государств СНГ уже стало правилом хорошего тона планировать две встречи - между президентами Армении и Азербайджана (от которой ждут новых подходов к нагорно-карабахскому урегулированию) и между президентами России и Грузии (здесь ожидается потепление двусторонних отношений). В этом плане не стал исключением и Минский саммит.

«Естественно, будет очень хорошо, если состоится беседа нашего президента с президентом России. Думаю, что эта беседа состоится", - заявил секретарь Совета национальной безопасности (СНБ) Грузии Константин Кемулария во вторник утром журналистам в аэропорту Тбилиси перед отлетом грузинской делегации в Минск на саммит президентов СНГ. А накануне Минской «встречи в верхах» сам Михаил Саакашвили заявил в Тбилиси, что намерен встретиться с Владимиром Путиным. По мнению президента Грузии, достижение хороших отношений с Россией (как минимум) "очень важная задача». Представители же российской президентской администрации такого оптимизма коллег из Грузии не разделяют. По мнению руководителя управления администрации президента России по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами Модеста Колерова, «если пути президентов России и Грузии на саммите пересекутся, то пересекутся. Но отдельной встречи не будет». Вместе с тем, Колеров не стал однозначно утверждать, что российская сторона совсем отказалась от такой встречи.

Однако при любом исходе саммита (с отдельной встречей двух президентов или без нее) ожидать каких-нибудь судьбоносных прорывов в российско-грузинских отношениях от одной встречи было бы, по крайней мере, наивно. Главным итогом встречи президентов России и Грузии в Минске (если таковая произойдет) станет (извините за тавтологию) сама встреча лидеров двух государств. И российская, и грузинская политика (и вся политика на постсоветском пространстве) носит во многом персонифицированный, а не институционально-обезличенный характер. В этой связи встреча лидеров России и Грузии с глазу на глаз без «честных маклеров» и не менее «добросовестных» и «патриотичных» интерпретаторов может сыграть роль куда большую, чем десятки раундов экспертных обсуждений. Вместе с тем мне уже не раз приходилось писать, что и в российской, и в грузинской политике есть темы, которые табуированы для любого главы государства. Ни один грузинский лидер не откажется от Абхазии и Южной Осетии. Даже в программе пророссийского политика Игоря Гиоргадзе (шансы которого на власть в Грузии фактически равны нулю) Абхазия и Южная Осетия являются субъектами единой Грузии, обладающими высоким статусом. Для России же «сдача» двух непризнанных республик обозначает дестабилизацию Северного Кавказа. А посему эта тематика не может быть в ближайшее время предметом «прорывов» в двусторонних отношениях.

Вместе с тем (даже без всяких двусторонних встреч) нельзя игнорировать других вещей. Грузия нужна России. Через Грузию лежит путь к стратегическому союзнику России на Кавказе - Армении. Грузия - это путь к Азербайджану, являющемуся геополитической «пробкой» к среднеазиатскому «горлышку» (по образному выражению Бжезинского). Это связующая нить между черноморским и каспийским регионами. Нестабильная этнополитическая ситуация в Грузии способствует дестабилизации российского Северного Кавказа. Исторически сложилось так, что ключевым регионом на Юге Кавказа была именно Грузия. Не зря, наверное, во времена Российской империи резиденция кавказского наместника располагалась именно в Тифлисе. Но и Россия нужна Грузии. И не просто Россия, а сильное и стабильное государство, держащее в крепких руках свои южные границы. Сегодня в Тбилиси многие политики и эксперты с ужасом вспоминают времена "свободной Ичкерии", а в личных встречах многие официальные лица называют "самоопределение Северного Кавказа" кошмаром для Грузии.

У России и Грузии на сегодняшний день разные взгляды на причины и характер межэтнических конфликтов на территории наших государств (абхазская и осетинская проблемы в Грузии, "чеченский вопрос" в России). Тбилиси и Москва по-разному оценивают процесс "вестернизации" Южного Кавказа и всего постсоветского пространства. Перечислять список взаимных противоречий и претензий можно до бесконечности. Куда сложнее "инвентаризировать" общие точки соприкосновения российских и грузинских интересов. Между тем, такие точки есть, но они не объединены в некую систему.Опыт такой работы на евразийском пространстве уже был. В начале 1990-х гг. российско-азербайджанские отношения были не на нулевой, а скорее на отрицательной отметке. Проблема Карабаха и его утраты Азербайджаном в 1994 г. определяла (и отравляла) российско-азербайджанские двусторонние отношения. Исключение же Карабаха из российско-азербайджанского меню как главного "блюда" и сосредоточение на других проблемах, казавшихся второстепенными (трансграничное сотрудничество, проблема разделенных народов, сотрудничество по Каспию, развитие экономических отношений, борьба с исламским радикализмом) существенно сблизили позиции двух стран. Результат – два официальных визита российского президента в Азербайджан, позитивное решение Баку по Габалинской РЛС, активное сотрудничество наших бизнес-элит, признание роли Москвы как медиатора армяно-азербайджанского спора. Кстати, заявление о размещении российских миротворцев в зоне нагорно-карабахского конфликта было дважды озвучено не в Ереване, а в Баку.

Сегодня для конструктивного развития российско-грузинских отношений нужен поиск новых тем. Во-первых, надо исключить осетинский и абхазский вопрос из числа "основных блюд" в политическом меню. На наш взгляд, эти вопросы должны перейти из разряда пропагандистских в разряд рутинных экспертно-дипломатических проблем. То, что сегодня Россия уже могла бы предложить Тбилиси, - подписание документов об отказе от использования силы в зонах грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов. Президент Саакашвили и его министры уже не раз озвучивали тезис о том, что не готовы использовать оружие против своих «мятежных республик». Осталось закрепить эти пропагандистские тезисы на языке официальной дипломатии. Именно в этом ключе (а не с точки зрения ухода России из региона) и можно было бы рассматривать урегулирование двух конфликтов. Во-вторых, следует сделать акцент на разрешении проблем, являющихся общими в достижении национальной безопасности двух стран. Речь идет о совместной охране чеченского, ингушского, дагестанского участков государственной границы. Между прочим, американская администрация на сегодняшний момент не оказывает Грузии должной помощи в налаживании эффективной погранслужбы. Сегодня Россия могла бы это сделать, получив, кстати, и поддержку международного сообщества, и сняв с себя обвинения в антигрузинской направленности.

Безопасность нашего "грузинского направления" является одним из ключевых моментов безопасности российского Северного Кавказа. Важным шагом в налаживании наших отношений должно стать возвращение к обсуждению идеи (и ее реализация) о создании совместных антитеррористических центров на месте выведенных российских баз. Таким образом, Россия смогла бы сохранить хотя бы в ограниченном формате свое военно-политическое присутствие в регионе.

Наконец, экономика. Именно об этой сфере, не соглашаясь с идеей Михаила Саакашвили о выходе из СНГ, говорили в свое время Каха Бендукидзе и Саломе Зурабишвили. Так был бы создан противовес "грантовой игле" западных фондов. Тем паче что в Тбилиси процесс приватизации с участием российского капитала рассматривается (до сих пор!) как позитивный фактор. Однако для этого придется признать недейственной политику «анонимных санкций» (в том смысле, что в качестве санкций жесткие действия России не были объявлены). Освоение грузинского рынка и его «россиизация» невозможны при санкциях (анонимных или же определяемых как таковые). В случае же возможного возобновления санкций (если Тбилиси продолжит свое давление на Южную Осетию и Абхазию) необходимо объявить стратегическую цель России. Она заключается не в присоединении новых территорий, а в сохранении баланса сил, статус-кво. До какого периода необходима такая «заморозка»? До того периода, пока в Тбилиси не поймут, что силового решения абхазской и осетинской проблемы не может быть в принципе, и необходим поиск принципиально новых политических подходов к урегулированию двух застарелых конфликтов.

Успешно решив поставленные задачи, втянувшись в процесс взаимного сотрудничества, можно было бы на новом витке исторической спирали взяться за решение таких сложных проблем как осетинская и абхазская. Взяться с учетом того, что Грузия - это не страна одних этнических грузин, а полиэтничное сообщество, которое сильно своей этнической пестротой. Взяться с осознанием того, что силовых решений эти проблемы не имеют, а война только нарушит те ростки, которые даст наше совместное экономическое и трансграничное сотрудничество.

Сергей Маркедонов – зав.отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати