09.03.2005 | Алексей Макаркин

ИЧКЕРИЯ ОБЕЗГЛАВЛЕНА

В Чечне убит Аслан Масхадов. Операцию по его поимке проводила ФСБ. По данным Рамзана Кадырова, масхадовский телохранитель в перестрелке застрелил своего шефа. По данным федеральных силовиков, Масхадов погиб при подрыве бункера, в котором он находился. Реальные обстоятельства гибели ичкерийского лидера вряд ли будут известны, но очевидно, что для российской власти такой исход выглядит лучшим, чем возможный судебный процесс с непредсказуемыми имиджевыми последствиями (в любом случае, суд был бы публичным, и Масхадов мог использовать процесс для апелляции не только к своим соратникам, но и к международному сообществу). Гибель Масхадова может привести к ряду важных последствий как для российских силовых и государственных структур, так и для сепаратистов, лишившихся единственного лидера, обладавшего определенной легитимностью в глазах Запада.

Во-первых, проведение операции может полностью записать себе в актив ФСБ, руководство которой неоднократно подвергалось критике за неудачи в борьбе с терроризмом (наиболее трагичный пример - Беслан). Теперь же речь идет о двойном успехе - уничтожении одной из двух "знаковых" фигур сепаратистов (вторая - Шамиль Басаев) и предотвращение вооруженной акции боевиков в Толстом-Юрте, которой должен был руководить Масхадов. Не случайно, что об уничтожении Масхадова Владимиру Путину лично доложил Николай Патрушев. В свою очередь, президент России заявил о необходимости наградить участников операции, что свидетельствует о высокой оценке их деятельности.

Во-вторых, в непростом положении оказываются многочисленные чеченские силовые структуры, которые неоднократно обещали Кремлю поймать Масхадова и уничтожить Басаева. Дважды (в прошлом и нынешнем году) проводились массированные операции по поимке Масхадова и лиц из его ближайшего окружения, но каждый раз они завершались ничем, несмотря на активные пиаровские акции кадыровцев. Не случайно, что глава чеченского МВД Руслан Алханов сразу же после сообщения об уничтожении Масхадова выразил сожаление, что эта операция проведена не МВД. Показательно также, что федеральные силовики не намерены идти на уступки пророссийским чеченцам даже в таком относительно второстепенном вопросе как судьба тела Масхадова. Кадыров-младший выступает за передачу его родным покойного. А официальный представитель Регионального оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией на Северном Кавказе Илья Шабалкин, ссылаясь на законодательство о борьбе с терроризмом, заявил, что вопрос о выдаче тела вообще не стоит в повестке дня.

Таким образом, авторитет пророссийских чеченцев в глазах Кремля может существенно снизиться, особенно если учесть, что в Москве уже давно выражают недовольство разногласиями между их лидерами, что прямо влияет на дееспособность местной власти. Исчезновение Масхадова, поэтому, вряд ли укрепит позиции нынешних чеченских органов власти.

В-третьих, ичкерийские сепаратисты лишились признанного лидера, который придавал ей видимость единства и обладал определенной респектабельностью (как бывший полковник Советской армии). Теперь на повестку дня встает вопрос о преемнике Масхадова, в связи с чем ожидается рост конкуренции в рядах лидеров боевиков. Напомним, что в 1996 году, после гибели Джохара Дудаева его преемником без особых проблем стал вице-президент Зелихман Яндарбиев - в полном соответствии с ичкерийской конституцией 1992 года. Сейчас же ситуация выглядит крайне запутанно. Масхадовский вице-президент Ваха Арсанов был смещен со своего поста решениями самого Масхадова и его парламента еще в 2002 году "в связи с болезнью и практическим самоустранением от исполнения своих прямых обязанностей" (сам Арсанов, впрочем, продолжает считать себя вице-президентом). В настоящее время, по сообщениям СМИ, он задержан силовиками, но официального подтверждения этой информации не поступало.

Эмиссар Масхадова в Европе Ахмед Закаев заявил, что преемник Масхадова будет избран на заседании "Государственного комитета обороны - Маджлисуль Шура", в который, по его утверждению, не входит Шамиль Басаев. Хотя, по словам того же Закаева, авторитет Басаева "невозможно не учитывать" - явный намек на то, что именно позиция наиболее одиозного террориста станет решающей при определении кандидатуры масхадовского преемника. Однако сам этот орган, возглавлявшийся Масхадовым, действует на основании "поправок к конституции Ичкерии", обнародованных в 2002 году, выдержанных в духе исламского радикализма, противоречащих основному тексту конституции и признаваемых далеко не всеми сторонниками сепаратизма. Кроме того, "Маджлисуль Шура" (фактически представляющая собой собрание полевых командиров и нескольких старых соратников Масхадова) может избрать только своего председателя, а не президента республики - это разные посты, а Масхадов их только совмещал. Что же до президента, то ст. 91 ичкерийской конституции недвусмысленно указывает, что он может быть избран только прямыми всенародными выборами, а "иные выборы или назначения на должность, а равно присвоение полномочий президента республики, незаконны и недействительны". Таким образом, получить нового лидера, обладающего хотя бы частью масхадовской "легитимности" (как для Запада, так и внутри Чечни), сепаратистам не удастся.

С точки зрения Закаева, гибель Масхадова будет способствовать усилению радикалов среди чеченских сепаратистов. Однако есть основания полагать, что ситуация выглядит сложнее: смерть считавшегося "умеренным" Масхадова может парадоксальным образом способствовать вовлечению отдельных сепаратистских фигур в политический процесс в республике. На этом уже давно настаивает Запад, но именно персона Масхадова, который после Норд-Оста стал для Кремля одним из символов чеченского терроризма, являлась в значительной мере препятствием для общения с подобными деятелями. Вступать в публичные контакты с людьми, признающими Масхадова президентом, Кремль не мог из соображений престижа. А осудивший деятельность Масхадова политик или полевой командир немедленно становился "персоной нон грата" для сепаратистов, и какие-либо консультации с ним становились бессмысленными. Теперь же "масхадовский вопрос" можно просто обойти.

Поэтому не исключено, что часть депутатов ичкерийского парламента 1997 года сможет активизировать свою деятельность в информационном пространстве, направленную на "диалог" с российской властью. И далеко не исключено, что в Кремле отнесутся к таким инициативам положительно - разумеется, на условиях признания территориальной целостности России и осуждения басаевского терроризма. Таким образом, российская власть сможет сделать шаг навстречу Европе в чеченском вопросе, не идя на какие-либо реальные уступки сепаратистам.

Гибель Аслана Масхадова стала явным успехом как ФСБ, так и российской власти в целом - уничтожения столь "раскрученного" лидера боевиков не было со времен ликвидации Хаттаба. Вряд ли террористическая активность после этой операции снизится - Масхадов, начиная с 2000 года, был на практике лишь одним из полевых командиров, реальное влияние которого уступало басаевскому. Однако исчезновение такой важной символической и относительно "легитимной" фигуры может привести к дальнейшей эрозии умеренного крыла сепаратистов и вовлечению новых фигур в процесс консультаций с российской властью. Это будет выгодно Кремлю не столько в контексте "умиротворения" республики (влиянием на радикальных боевиков "умеренные" не обладают), сколько в пиаровских целях.

Версия для печати