03.05.2007 | Игорь Бунин

Президентские выборы во Франции. Игра сделана?

Президентские выборы во Франции принесли немало сюрпризов. За год до выборов крупнейшие французские политологи Ж. Жаффре и П. Перрино констатировали высокий уровень пессимизма французов в отношении общества и глубокое недоверие к политической системе. Однако уже сегодня очевидно, что политическая ситуация во Франции поменялась. Во второй тур президентских выборов вышли два «республиканских» кандидата – Николя Саркози и Сеголен Руаяль. Третьим стал центрист Франсуа Байру, также принадлежащий к системным кандидатам. Таким образом, можно констатировать, что кризис во французской политической системе фактически преодолен. Более того, уже сейчас можно с высокой долей вероятности назвать имя нового президента Франции.

Пять лет тому назад - на предыдущих президентских выборах - лишь семьдесят два процента избирателей пришли на избирательные участки, а кандидаты системных партий получили весьма низкие результаты. Тогда «крайние левые» и «крайние правые» оказались на первом плане во время публичных дебатов, а националист Жан-Мари ле Пен вообще вышел во второй тур. В этом же году – всего десять дней тому назад - почти восемьдесят пять процентов французских избирателей пришли на участки для голосования, выразив поддержку, прежде всего, представителям системных партий: Николя Саркози от правящей партии «Союз за народное движение» (СНД), представителю оппозиционно-социалистической партии Сеголен Руаяль и лидеру «Союза за французскую демократию» Франсуа Байру.

Объясняя феномен возрождения французской политической системы, французские политологи отмечают следующие факторы. Во-первых, Франция устала от бесконечных движений протестов: профсоюзов - за социальный «status quo», студентов - за право без проблем и долго интегрироваться во взрослую жизнь, эмигрантов второго поколения - пользоваться социальными льготами и т.д. Во-вторых, Жак Ширак, который во время своей легислатуры вел множество великих международных проектов, в общем мало интересовался внутренней политикой, и страна после двух периодов сосуществования «левых» и «правых», которые фактически породили застой, осталась иммобильной - без проведения каких-либо серьезных реформ. Постепенно французы стали осознавать отставание Франции от мировых процессов и стали искать политиков, способных привнести изменения во французское общество. В-третьих, Франции явно надоела геронтократия, управляющая страной: и Миттеран, и Ширак, и Жоспен не были людьми «нового поколения». Появление новых лидеров (50-летних), относительно молодых, вызвало живой интерес среди французов. Кроме того, новые лидеры ранее, по сути, были аутсайдерами, восставшими против «отцов» прежней политической системы. Саркози возглавил партию власти вопреки воле президента Ширака. Руаяль сумела навязать себя нотаблям социалистической партии. И даже Байру является в общем новым центристским лидером.

К руководству партий пришли не наследники, а новые люди. Наконец, идея разрыва с прежней системой перешла из левого лагеря в правый. Саркози стал символом энергии, стремления к изменениям. В его проекте идея адаптации Франции к глобализации была совмещена с традиционными правыми ценностями: порядком, трудом («больше работать - больше зарабатывать»), властью, национальной идентичностью, меритократией.

Саркози сумел навязать французам образ политика, способного изменить общество и провести реформы. Так, по данным последних социологических исследований, 63% опрошенных заявили, что во Франции произойдут изменения, если президентом будет избран Саркози. С именем Руаяль «дух перемен» связывают лишь 35% респондентов. 61% французов уверены, что именно президент Саркози быстро начет проводить реформы, 27% - что Руаяль. 47% полагают, что кандидат от правящей партии обновит политическую жизнь, 39% - кандидат от социалистов.

Примечательно, что по сравнению с Саркози Руаяль создала фактически противоположный образ - политика, способного сохранить status quo, защитить droits acquis (завоеванные и закрепленные права). Она пыталась избавить Французскую социалистическую партию (ФСП) от чрезмерной идеологии, придать ей больше прагматизма. Однако нотабли ФСП, вышедшие из идеологии разрыва с капитализмом, проводимой Миттераном с момента съезда партии в 1971 году, не очень принимали прагматические идеи и желали переориентировать социалистическую партию на социал-демократическую и лейбористскую модель, характерную для Англии или Германии. Как следствие, «партия движения», каковой была ФСП, начиная с 1971 года, постепенно превратилась в «партию status quo», в партию «государства всеобщего благоденствия», социальных достижений и традиционного социального порядка.

Основные идеи, выдвинутые Руаяль - «демократия участия» - весьма трудно реализуемы во время президентских выборов, если принять во внимание, что президентские выборы весьма персонализированы, и авторитеты власти являются главной ценностью этих выборов. Единственное, что удалось Руаяль, так это вызвать страх у части французского электората перед Саркози. 60% опрошенных выбрали Саркози, потому что поддерживают его идеи, его программу, тогда как только 42% сторонников Руаяль выбрали её как «позитивную идею». При этом 50% сторонников кандидата от ФСП решили голосовать за неё, чтобы преградить путь Саркози. Напротив, только 36% сторонников Саркази поддержали его, чтобы остановить «левого кандидата». Стоит отметить, что эти настроения страха характерны не только для электората ФСП, но и для сторонников центристов, а также для колеблющегося электората.

Руаяль не удалось создать образ человека, способного быть президентом (presidentiable). Лишь 16% опрошенных видят Руаяль в роли президента, способного руководить государством, в то время как в Саркози президентские способности усматривают 57% респондентов. 59% сторонников кандидата от ФСП укоряют правого кандидата за некоторые выражения, а 49% - сомневаются в его личных качествах. Между тем, 57% избирателей Саркози выступают против программы Руаяль, а 46% сомневается в её способностях управлять страной.

Трудно за несколько дней до выборов определить победителей. Но можно предположить, что впервые во Франции стремление к некоторой модернизации экономики и динамизм начинают брать вверх над желанием социального комфорта (правда весьма осторожной и постепенной модернизации). Видно, что «позитивное голосование» распространено чуть сильнее, чем неприятие другого кандидата. Опросы в последнее время показывают, что Саркози победит во втором туре с результатом 52-53% голосов. Попытки Руаяль привлечь на свою сторону центристов (электорат Байру) не очень успешны. Нотабли центристской партии «Союза за французскую демократию» постепенно полностью перешли на сторону Саркози, как следствие, опора социалистического кандидата в электорате центристов ослабевает. Состоявшаяся накануне «телевизионная дуэль» не очень сильно изменила ситуацию: Руаяль предстала перед французами несколько более компетентной, а Саркози сумел частично снять ту агрессивность, которую ему приписывают французы. Тем не менее, уже сейчас можно сказать, что игра сделана. Николя Саркози - президент Франции.

Игорь Бунин – генеральный директор Центра политических технологий

Версия для печати