13.06.2007 | Игорь Бунин

К победе правых во Франции

Перед первым туром парламентских выборов во Франции новый президент Николя Саркози призвал избирателей предоставить ему для осуществления реформ широкое большинство в парламенте (для этого нужно контролировать не менее 400 депутатских мест). Получив около 46% голосов в первом туре, французские правые одержали историческую победу. Согласно прогнозам, по итогам второго тура, который состоится 17 июня, у них будет от 405 до 445 мест в Национальном собрании (из 577). Правые намного превысили свой результат 2002 года (359 депутатских мест). Они получили беспрецедентное большинство, а их гегемония будет носить абсолютный характер.

Французы, которые в момент исторического выбора будущего Франции на президентских выборах голосовали с энтузиазмом (лишь 16,2% избирателей воздержались от голосования), видимо, посчитали свой долг выполненным. Поэтому абсентеизм на выборах парламентских достиг своего исторического максимума (40% воздержавшихся; для сравнения - в 2002 году их было 34,9%, в 1988-м - 33,9%, в 1981-м - 29,1%). При этом главной жертвой пассивности избирателей стали левые. Они подошли к парламентским выборам с психологией побежденных, не смогли найти новых убедительных политических тем и лозунгов, оказались даже не способны скрыть политические противоречия, существующие в левом лагере. И тем не менее, соцпартия получила больше, чем Сеголен Руаяль на президентских выборах, соответственно - 28% и 25,8%. В итоге социалисты могут спасти от 100 до 140 депутатских мест.

Перед выборами подтвердилась тенденция, отчетливо обозначившаяся уже в преддверии первого тура президентских выборов 22 апреля 2007 года – биполяризация французской политической жизни. Кроме Союза за народное движение и Нового центра (центристской партии, кандидаты которой были поддержаны партией Саркози) только соцпартия сможет организовать парламентскую группу в Национальном собрании (для создания парламентской группы необходимо 20 депутатов). Показательно, что все без исключения левые партии выступили неудачно по сравнению с президентскими выборами; лишь коммунисты сохранили свои «парламентские проценты» на выборах с 2002 года, одновременно удвоив результат по сравнению с президентскими выборами. Однако компартии не удастся сохранить парламентскую группу - у нее будет от 6 до 12 депутатов. Можно согласиться с ее лидером: результаты первого тура свидетельствуют, что ФКП не умерла, однако нужно добавить, что эта партия все время находится на грани жизни и смерти. Вообще, ФКП в Европе является этаким забавным курьезом. Все остальные европейские компартии смогли произвести политическую трансформацию, их же французские же коллеги оказались не способными ни на обновление, ни на омоложение своих рядов.

Биполяризация покончила с мечтой центристского кандидата Байру создать сколько-нибудь широкую парламентскую группу. Его партия с 7% голосов получила намного меньше половины его электората на президентских выборах (18,5%) Байру потерял и тех депутатов, которые ранее входили в Центристский союз за французскую демократию, а теперь перешил к Саркози, и значительную часть своих избирателей. Представительство центристской партии Байру будет носить символический характер, от одного до четырех депутатов. Как он сам признался, цунами правого Союза за народное движение смело центристсткую партию. В итоге центристам остается «переход через пустыню» в ожидании лучших времен.Одновременно парламентские выборы завершили процесс глубокого кризиса в лепеновском Национальном фронте. Крайне правые получили меньше половины голосов Ле Пена на президентских выборах – 4,6%. Национальный фронт фактически маргинализировался, вернувшись к ситуации до 1982 года, когда он впервые возник как серьезная политическая сила. Даже Ле Пен заявил о поражении своей партии, признав за Саркози «огромный талант иллюзиониста». Обозреватели отмечают, что Саркози со своим стилем уверенного в себе политика сумел собрать значительную часть избирателей Национального фронта. Не исключено, что последний в итоге лишится значительной части финансовых средств и государственной поддержки и вынужден будет уйти с политической сцены…

Победа правых на выборах, безусловно, является результатом политического успеха Саркози и той новой политической стилистики, которую он сумел предложить избирателям. Последним импонировала свойственная Саркози готовность к изменению политического стиля и к реформам. Их соблазнила некая стилистическая смесь из постоянного присутствия президента на телеэкране, его открытости в левый политический спектр, отказа от иерархий, от церемониалов президентских протоколов, его великолепной спортивной формы. Одновременно Саркози одержал над социалистами идеологическую победу, сумев органично синтезировать три элемента – консерватизм (порядок, иерархия), экономический либерализм (освободить труд) и патриотизм. Как Ричард Никсон, он обращался к молчаливому большинству, которое не желает, чтобы страна стала жертвой хаоса. Саркози говорил о национальном кризисе, об упадке морали, о необходимости преодолеть те комплексы, которые существуют в правом лагере, ликвидировать демаркационные линии между богатыми и бедными, между трудом и капиталом. Он призывать французов понять, что главный водораздел находится между трудящимися и теми, кто не желает больше работать и предпочитает «республику пансиона».

Как американские президенты Никсон, Рейган и Буш-старший Саркози понимал, что выборы можно выиграть только с помощью мобилизационных лозунгов. Поэтому провозгласил правых - партией движения, а левых – партией статус-кво, косными консерваторами, не способными провести какие-либо реформы. Он заявил, что левые разрушили республиканскую школу своими идеями мая 1968 года, привели к кризису трудовой этики, подорвали семью, общество, государство. Конфликт интересов между элитами Саркози фактически заменил схваткой между общенациональными ценностями.

Иначе говоря, он сумел предложить Франции новый общественный проект, национальную идею, тогда как социалисты этого сделать не смогли и в итоге выступали за сохранение вещей, которые, с точки зрения многих французов, препятствуют развитию страны. Такой подход в условиях глобализации и индивидуализации западного общества обрекал их поражение. В ответ на лежащий в основе установок социалистов некий общественный пессимизм и депрессивный настрой Саркози предложил мобилизационные реформистские лозунги. В результате левые потерпели сокрушительное поражение.

Главный вопрос сегодняшней оппозиции стоит достаточно остро. Социалистам предстоит произвести мутацию и стать партией, подобной английским лейбористам. Однако существует достаточно факторов, ограничивающих эту возможность. Соцпартия всегда была предельно радикальной, резко идеологичной, лишенной прагматизма и не имеющей социал-демократического опыта. Кроме того, глобализация и индивидуализм мешают перейти к социал-демократической модели, суть которой заключается в компромиссе между трудом и капиталом на национальном уровне. Индивидуализм подрывает те институты, которые обеспечивают компромисс, то есть профсоюзы и партии, а глобализация лишает рамок этого компромисса.

Можно сказать, что Франция вступила в эпоху, которую когда-то прошли Англия с Маргарет Тэтчер и США с Рональдом Рейганом. Видимо, трансформация социалистов будет в этой стране более длительной и тяжелой, чем в Англии и Америке.

Игорь Бунин – генеральный директор Центра политических технологий

Версия для печати