14.06.2007

Леонид Гозман: «Главная наша угроза сегодня – национал-социализм»

Член правления РАО «ЕЭС», заместитель председателя федерального политсовета СПС Леонид Гозман считает, что элиты 90-х были революционными, а нынешние уже из другой эпохи: «90-е были временем масштабнейших трансформаций, тогда много людей сделали карьеру благодаря системе, в которой они социализировались. Элиты же 2000-х – представители более стабильного и конформистского общества. Все прочие отличия не так существенны».

- Чем вызвана смена элит? К каким политическим, экономическим, социальным изменениям в стране это привело, негативным и позитивным?

- Главный фактор, определивший смену элит, универсален. Он заключается в том, что меняющая жизнь требует новых лидеров. Второй фактор элитной ротации более дискретен - новый президент, приходя, постепенно обновляет команду. На значительном числе постов находятся люди, так или иначе связанные с президентом – лично или профессионально.

Конечно, у путинских немножко другой менталитет, среди них много выходцев из спецслужб, а эти люди имеют своеобразный взгляд на мир в той мере, в какой они аутентичны своей профессии. Кроме того, большинство из них не принимали активного участия в изменениях 90-х, а некоторые даже противостояли им. Это определяет их дистанцирование от элит 90-х.

То, что на высших постах много народу из спецслужб, не есть хорошо. Все-таки это специфическая работа, и я не уверен, что перенесение соответствующего опыта в гражданские, общественные сферы всегда удачная идея. Отнюдь не все выходцы из спецслужб смогли использовать свой опыт как ступеньку для личностного и профессионального роста. Ведь для того, чтобы это сделать, нужно обладать незаурядными личными качествами, которыми, конечно же, обладает далеко не каждый. В итоге кто-то так и остался по менталитету полковником на чиновничьей должности.

В остальном смена российских элит происходит естественным образом. Конечно, меняется и характер элиты. Но дело в том, что после любой революции всегда наступает период постреволюционной стабилизации. И этот период востребует других людей, чем во время революционных преобразований. Что ж, раньше бывало, что постреволюционный период сопровождался тем, что представителей уходящих элит гильотинировали, расстреливали, бросали в лагеря. У нас на сей раз обошлось без этого, и слава Богу.

- Какие качества отличают элиты 90-х и 2000-х?

- В принципе они одинаковы. Революция 90-х была достаточно мирной, поэтому от людей, которые тогда управляли государством, не требовалось скакать на лошади и махать шашкой.

Но существуют и различия. Вообще, есть некие общие представления о том, каким требованиям должен отвечать представитель элиты. Желательно, чтобы человек, имеющий отношение к управлению страной, был не дурак. Хотелось бы, чтобы это был порядочный человек. Конечно, очень востребованы такие качества, которыми обладал Борис Николаевич, – интуитивное понимание того, куда страна должна двигаться, чувство вектора и ощущение личной ответственности, которое заставляло его делать в том числе то, что лично ему не нравилось. У Ельцина было чувство страны – он хорошо понимал, что страна примет, а что нет.

Элита 90-х мне нравится больше сегодняшней по своим человеческим качествам. Вокруг Ельцина было больше ярких людей, чем вокруг Путина, при том, что сам Путин достаточно хороший президент. Думаю, вытеснение личностей из политической элиты объясняется тем, что нынешняя элита во многом не приемлет 90-х годов и соответственно людей, которые олицетворяют эту эпоху. Значительная часть ярких личностей принимала активное участие в тогдашних реформах. В итоге сегодня у многих из них существует чуть ли не запрет на профессию.

- Каковы источники рекрутинга элит в России при Ельцине и Путине? Как должно происходить обновление?

- Знаете, когда пытаются установить правила, откуда брать людей на высшие должности, ничего хорошего не выходит. Эти процессы должны происходить свободно и в бизнесе, и в политике. Сейчас, правда, это происходит очень вяло, поскольку политики как таковой у нас нет.

- На выборы в этом смысле надежд мало?

- Разумеется, «Единая Россия» не КПСС, и кое-какая политика в стране осталась. Сегодня, в преддверие выборов, можно даже наблюдать оживление политической жизни. Но оно не способно привести к ощутимой смене высшего руководства и парламента. Если смена и произойдет, то, скорее, благодаря решению «на самом верху» и бюрократическим механизмам, которые это решение оформят.

Возвращения к ситуации, когда выборы будут определять состав высшего руководства, можно ожидать не раньше, чем через несколько лет, к концу второго срока следующего президента.

- Тот, кого выберут в 2008 году, будет президентом два срока?

- Почти наверняка, как и в любой стране. Ситуации, когда президент не может избраться на второй срок, редки и говорят о полном его провале.

И без всяких нарушений закона у действующего президента всегда есть огромная фора перед любым его конкурентом. А поскольку в России не стесняются использовать административный ресурс, и вряд ли эта привычка куда-то денется в ближайшие годы, тот, кого выберут в 2008 году, будет иметь преимущество по сравнению со своим соперником в 2012-м.

А вот выборы 2016 года вполне могут оказаться не прогнозируемы, в том смысле, что на них может возникнуть реальная конкуренция. Так что, если за эти годы страна не придет к оголтелому национал-социализму, ситуация будет более-менее нормальной даже с точки зрения демократических процедур.

- Риск национал-социализма существует?

- Это самый большой риск. Во-первых, таковы сегодня настроения значительной части граждан. Во-вторых, вопросы национальной идентичности в нашей стране не урегулированы. И в-третьих, на национальной почве кормится всякая политическая мразь. Фашистские идеи сегодня на коне: Белов-Поткин и прочие Рогозины очень активны и весьма успешно эксплуатируют низменные чувства людей. Из истории мы знаем, что иногда это заканчивается большой трагедией.

Добавьте к этому изоляционистские настроения насчет того, что «нас никто не любит». Среди элиты есть немало людей, которые придерживаются таких взглядов. И не меньше тех, которые хоть таких взглядов и не придерживаются, не прочь половить рыбку в мутной воде.

Знаю, что на самом высоком уровне существуют разные взгляды на проблему, и очень надеюсь, что националистические не преобладают. Рогозину же все-таки голову отвинтили. Ну, хотя бы так…

Фашистская угроза будет представлять реальную опасность ближайшие годы. Если мы это время продержимся, все будет в порядке. Но для того, чтобы продержаться, нужны совместные осмысленные действия власти. Необходима соответствующая информационная политика, это абсолютно очевидно. Однако что происходит у нас? На недавней программе на НТВ «К барьеру», посвященной Эстонии, вместо того, чтобы обсуждать, как вела себя в этом конфликте наша сторона, говорили лишь о действиях Эстонии. На передаче был руководитель печально известной эстонской организации «Ночной дозор», а оппонировала ему… Валерия Новодворская, которая, естественно, в этом споре не могла не проиграть. То есть выбор темы и героев привел к тому, что антиэстонские настроения по итогам программы лишь усилились.

- Партийная система как механизм смены элит у нас почти не работает. В 90-х было иначе?

- При всей симпатии к 90-м, надо признать, что реальных партий не было и тогда. «Демократический выбор России» был сильной партией, потому что в ней находились сильные люди. Однако партий как самоуправляемых структур, действующих на просторах всей страны, за исключением разве что обломков КПСС в виде КПРФ, в России не было. Что касается сегодняшнего времени, то КПРФ и СПС (последняя - несмотря на небольшой рейтинг и массу внутренних проблем) единственные партии, имеющие свою идеологию. Все остальные - «партии за все хорошее», только адресуют свои посылы разным социальным группам.

Партия Миронова является собранием номенклатуры, которая отличается от номенклатуры из «Единой России» только тем, что любит президента в другой позе. «Яблока» как партии больше нет. Есть Григорий Явлинский с группой сторонников. ЛДПР – личный, очень успешный пиар-проект Жириновского. Восхитительный с точки зрения успешности. Ну, а уже упомянутая «Единая Россия» – просто профсоюз бюрократов.

- Есть ли жизнь в сфере молодежной политики?

- Да, вполне может появиться партия на базе движения моложенного протеста. Хотя я не исключаю и того, что из «Справедливой России» получится когда-нибудь реальная социалистическая партия, но не раньше, чем они перестанут быть второй ногой президента. Поскольку спрос на социалистическую идеологию в стране есть: ниша существует, а КПРФ обновляется очень медленно. И в этом смысле «Справедливая Россия» отвечает надеждам большой группы граждан. Это сокрыто даже в ее названии, ощущение тотальной несправедливости на всех жизненных уровнях - самое распространенное настроение в стране. На этой базе можно делать партию, но ее не должен возглавлять третий в стране человек.

Возвращаясь к молодежной политике. «Наши» – это типичный гитлерюгенд, партией это образование никогда стать не сможет. Хотя само явление очень опасно.

На базе «Другой России» вполне может что-то вырасти. Ее слабость в том, что на сегодняшний день в ней очень велик элемент личных амбиций. При этом не очевидно, что смелые и амбициозные молодежные лидеры долго будут помогать старшему поколению. У Каспарова и Касьянова времени только до марта 2008 года. Хотя личные противоречия могут похоронить коалицию и раньше. Лучший для них вариант – выдвижение единого кандидата на президентских выборах.

Но во второй половине марта все это в любом случае заканчивается, после чего молодежные лидеры больше не будут работать на Касьянова и Каспарова. Возможно, что они самоорганизуются в отдельную партию.

- Судя по всему, шансов у «Другой России» попасть во власть нет.

- В ближайшие годы личные отношения с новым президентом будут оказывать огромное влияние на рекрутирование на ответственные посты – так происходит в любой стране. В США каждый новый президент в первый после избрания месяц должен сделать 1200 назначений. В Израиле страной традиционно руководили прославленные генералы, которые всегда приводили с собой своих сослуживцев. Это нормально.

Плохо другое – у нас есть только механизм выборности президента. Первое лицо, избранное демократическим путем, формирует команду из людей, которым он лично доверяет. Но вместе с этим должен быть парламент, который избран гражданами, губернаторы, которые должны больше заботиться об отношениях со своими элитами и избирателями, чем о демонстрации своей полной лояльности центру. А когда существует только один механизм, остается только уповать на мудрость первого лица.

- Когда эта ситуация может измениться?

- Это стильно зависит от того, удастся ли СПС на ближайших выборах преодолеть 7-процентный барьер. Если удастся, то единогласие Госдумы будет нарушено. Последнее очень важно, поскольку окажет прямое воздействие на выборы 2011 года. Но это не то, чего надо ждать, а то, что надо делать.

Беседовала Любовь Шарий

Версия для печати