20.06.2007 | Алексей Рощин

Как воспользоваться энергией разочарования

В России сегодня – натуральный кризис демократии. Российский избиратель по большей части не верит никаким партиям или отдельным кандидатам на выборные должности, потому что в глубине души считает: все кандидаты, что бы они ни говорили в своей агитации, идут на выборы за одним: воровать. Сформулируем то же ощущение чуть сложнее: избиратель понимает, что кандидат (любой) идет на выборную должность для того, чтобы получить возможность распоряжаться государственными или муниципальными: а) землей; б) недвижимостью; в) бюджетом.

При этом избиратель в глубине души уверен, что избранный кандидат станет распоряжаться данными ресурсами в первую очередь в своих, а затем уже – может быть! – в общественных интересах.Фактически выборы превращаются в глазах большинства избирателей в своего рода лотерею, в которой роль избирателя – вытянуть выигрышный билет, которым воспользуется другой, совершенно посторонний, чужой для него человек. По сути, избиратель воспринимает выборы как приглашение выбрать из толпы посторонних ему людей кого-то одного, кому будет дан мандат хорошо поворовать.

Удивительно ли, что с каждым годом участие в такой лотерее кажется все менее заманчивым для большей части избирателей? Казалось бы, в этих условиях молодой партии в легальном политическом поле нечего делать: опереться ведь можно только на население, а как опираться, если люди ни в выборы, ни в кандидатов ни капли не верят?

И оппозиция, и «партии власти» сегодня пасутся на одном пятачке, «обрабатывая» узкую прослойку граждан, которая все еще по привычке ходит на выборы: это пенсионеры и малоимущие, а также крестьяне. Все последние кампании (осень 2006 г. и весна 2007 г.) проходят под лозунгами увеличения пенсий, которыми норовят перещеголять друг друга все партии. (Характерный момент: с момента выборов в «обработанных» регионах уже прошло от 2 до 8 месяцев – пенсии, понятно, нигде и никто поднимать не собирается; не то что в 2,5 раза – а хотя бы процентов на 30. Впрочем, этого и следовало ожидать.)

По-настоящему разрушит монополию «партий власти» только та партия, которая сумеет привлечь на свою сторону нынешнее электоральное «болото» - тех, кто на выборы не ходит. То есть – социально активную часть граждан, «разочарованных» «в демократических ценностях». На самом деле энергия разочарования - очень большая; вопрос в том, как ею воспользоваться.

Как поднять «социально активных, но электорально пассивных»? Есть ли сегодня некая большая идея, которая способна реально «зажечь массы»? Да, такая идея есть, и она, в сущности, на поверхности. Это – идея игры по правилам.

Сколько бы ни говорили о якобы изначально присущих русскому человеку беззаконии, любви к тирании и одновременно «бунту бессмысленному и беспощадному», «закон что дышло» и т.п. – на самом деле нынешняя ситуация полного беззакония и произвола властей тяготит очень многих. И не просто тяготит – мешает.

Причем как раз социальные аутсайдеры склонны в наименьшей степени задумываться о подобных материях. Отсутствие денег, квалификации, жизненных сил, перспектив – все эти ограничения сами по себе так велики, что человек привыкает рассматривать себя как безропотную игрушку неимоверно превосходящих его сил. Он понимает, что может рассчитывать только на подачку, которую дадут. Беда в том, что такие люди нынче и составляют основной российский электорат.

И наоборот: чем более человек самостоятелен, чем больше он склонен верить в свои силы – тем больше мешает ему отсутствие правил, закона, тем болезненнее воспринимает он всевластие чиновников и собственную невозможность обратиться за помощью к государству.

Интуитивно многие политики чувствовали это стремление «к порядку» и пытались сделать его стержнем своих предвыборных программ. Яркий пример – «Родина», чья программа, по сути, была выстроена на обещании массовых репрессий «когда мы придем к власти». На этом невысказанном прямо обещании «Родина» быстро поднялась «с нуля» до почти что «партии истеблишмента».Однако надо понимать, что путь «Родины», при всей его политтехнологической заманчивости, все ж тупиковый. Он гарантирует 10-15% голосов поддержки, но, говоря языком математиков, процент такой партии «ограничен сверху». Скорее всего, «потолок» - 15-20%. Дальше не пойдет, потому что люди элементарно опасаются. Они измучены коррупцией – но при этом не хотят массовых репрессий. Не столько из жалости к коррупционерам, сколько из понимания (уже почти генетического), что массовые репрессии коснутся скорее «простых», чем коррупционеров.

Почему люди не верят партиям и депутатам? Главным образом потому, что убедились: все выборные лица склонны чересчур расширительно понимать свой мандат. Другими словами: они скорее всего вовсе не будут делать то, о чем говорили (то есть выполнять предвыборную программу), и почти наверняка будут делать то, о чем не говорили (то есть использовать свое положение в целях личного обогащения).

Вывод: надо заставить избранных лиц делать то, что они обещают, и не делать то, что они делать не должны и не имеют права. Другими словами: чтобы вернуть доверие к избирательной системе как таковой, необходимо сузить мандат. Или – заставить избираемых играть по правилам… или по закону.

Кто может это сделать? Ответ очевиден: только государство.

Следовательно, одним из возможных лозунгов реальной и конструктивной оппозиции может быть: подчинить народу государство.

Если посмотреть на ситуацию под этим углом, мы увидим: за 16 лет «демократических реформ» так и не было сделано главное – не удалось поставить под контроль избирателей собственно государство. Ибо государство, как все мы помним из школы – это прежде всего аппарат насилия. Говоря современным языком – это «силовые органы», или «органы охраны правопорядка и безопасности».

Только тогда, когда народ России сможет реально, на деле взять под свой контроль собственных «силовиков» - только тогда можно будет сказать, что в России установилась демократия. Нынешние депутаты, мэры, губернаторы силовиков не контролируют. Они с ними делятся – а это совсем другое… Силовиков реально контролирует только Президент – и именно поэтому нынешняя ситуация гораздо ближе к диктатуре, чем к демократии.

Алексей Рощин – ведущий эксперт ЦПТ

Версия для печати