18.07.2007

Олег Денисов: «Студенты не желают быть разменной монетой в чужой игре»

Молодежный фактор стал актуальным для России несколько лет назад. После известных событий в Грузии и на Украине власть и оппозиция озаботились проблемой привлечения на свою сторону молодежного актива. И хотя до сих пор в массе своей молодые люди, в том числе студенты как самая энергичная и образованная их часть, остаются в стороне от большой политики, ситуация может измениться уже в ближайшие годы. По мнению члена фракции «Справедливая Россия – Родина» в Госдуме РФ, председателя Российской Ассоциации профсоюзных организаций студентов (РАПОС) Олега Денисова, студенчество сегодня формируется как социальный класс. По завершении этого процесса молодежь активно вступит в политику. Вопрос лишь, в каком качестве и на чьей стороне.

- Существует мнение, что уровень образования за последние пятнадцать-двадцать лет серьезно упал.

- Современные студенты, с точки зрения уровня образовательных навыков, ничем не отличаются от своих предшественников 15-летней давности. Более того, они обладают целым набором преимуществ - большей гибкостью, адаптивностью в плане овладения современными информационными технологиями. На мой взгляд, нынешнее студенчество более активно и самостоятельно. Хотя бы потому, что получение высшего образования сегодня связано с большими затратами энергии, чем в советское время, когда стипендия была серьезным подспорьем в жизни. По крайней мере, можно было прокормиться. Чтобы приобрести себе какие-то вещи, сходить в кино или кафе, приходилось, конечно, и подрабатывать. Но именно что подрабатывать – полной занятости на работе не требовалось.

Сегодня студенту приходится крутиться по полной. Следовательно, получение качественного образования в этой ситуации (а ответственный студент стремится к получению знаний, а не корочки, поскольку это прямым образом влияет на его конкурентоспособность на рынке) невозможно без сильной мотивации. Выживает наиболее целеустремленный, и, в общем, это правильно.

Безусловно, есть среди студентов лентяи. Есть и те, кто пошел в вуз, чтобы избежать призыва в армию. Но в качестве руководителя РАПОС я имею дело по большей части с той категорией студенчества, которую отличает активная жизненная позиция и ответственность за свою судьбу. Вторая категория, с которой мы работаем - те студенты, которые попали в разного рода неприятные ситуации, связанные, например, с ухудшением финансового положения. Профсоюзы обязаны помогать этим людям, что, собственно, и делается. Но опять же, основной наш актив – ребята, которые осознанно пришли получать знания, чтобы реализоваться в выбранной сфере деятельности. Уверяю вас, они достаточно образованы и конкурентоспособны. Об этом можно судить хотя бы по востребованности российских специалистов на европейском и американском рынке труда. Особенно это касается области технического, инженерного образования, фундаментальных наук.

Однако эта позитивная картина в ближайшем будущем может измениться. Правительственные реформы в сфере образования - отмена моратория на приватизацию вузов, введение ЕГЭ, принятие законов о многоуровневой системе образования, об автономных учреждениях и т.д. – способны резко ухудшить ситуацию. Государство сегодня интенсивно уходит из сферы образования. Несмотря на наличие соответствующего национального проекта. Это один из парадоксов сегодняшнего момента.

Образование все больше становится рыночной услугой. А за услугу надо платить. Все бы ничего, но когда треть населения страны находится в секторе бедности, монетизация образовательной сферы дискриминирует десятки миллионов людей. Они оказываются лишены возможности посредством повышения профессиональной компетентности улучшить социальное положение, свое либо своих детей. Социальный лифт перестает действовать для трети населения России!

Разумеется, совсем не окончена борьба между псевдореформаторами и теми людьми, которые считают, что одной из основных и ключевых функций государства является подготовка высококлассных специалистов и, шире, забота об улучшении качества и количества человеческого капитала. Эта борьба будет вестись еще более жестко. Помимо прочего, сфера образования представляет собой серьезный рынок с точки зрения основных фондов. Существует немало желающих купить здание вуза в центре столицы и превратить его в ресторан или торговый центр. Конкретные дивиденды конкретным людям либо воспитание квалифицированных кадров, способных обеспечить конкурентоспособность страны в условиях глобальной экономики – какой выбор сделает государство, пока не ясно. Но мы будем до последнего отстаивать свою позицию.

- Мы – это кто?

- Депутаты, представители профсоюзов, сами студенты. Силу современного студенчества не стоит недооценивать. На мой взгляд, сегодня оно формируется как социальный класс. Студенчество ныне обладает способностью осознавать свои интересы.

Вообще, студенты всегда имели признаки отдельного социального класса. Ведь это по определению люди, заряженные на успех, при этом еще не укоренившееся в социуме, а потому в большей степени, чем простые обыватели, готовые к жизненным невзгодам. Грубо говоря, студентам нечего терять. Немаловажен и тот факт, что они живут в тесном сообществе, им знакомо чувство локтя (наиболее активная часть студенчества как раз та, которая проживает в общежитиях). Сейчас я наблюдаю у них процесс активного осознания собственных интересов. В ближайшем будущем это может повысить политическую активность студенчества, а значит, их роль в обществе и государстве.

Если государство двинется навстречу этой нарождающейся политической силе, ее энергию можно будет направить в конструктивное русло (что, заметим, существенно будет стимулировать модернизацию страны). Если же между государством и студенчеством возникнет конфликт, это не пойдет на пользу никому. При негативных сценариях развития событий Россию могут ожидать студенческие волнения, подобные тем, что случились в Париже-1968. И это будет явно не худший вариант, памятуя о самой «молодежной» партии октября 1917-го – большевиках.

- Как нынешнее российское государство относится к студенчеству?

- Об антиреформах я уже сказал. Но дело не только в этом. В стране до сих пор не существует внятной государственной молодежной политики. Да, правительством принята соответствующая стратегия, но она абсолютно не обеспечена деньгами. С другой стороны, налицо административная и финансовая поддержка молодежных организаций «прокремлевского пула». То есть молодежная политика сегодня как фактор стратегического целеполагания отсутствует, но при этом власть готовит своих агентов влияния в молодежной среде с использованием неформальных механизмов.

Резкое увеличение числа политических организаций, которые работают со студентами – «Наши», «Местные», «Молодая гвардия» Единой России и проч., - говорит о том, что власть стремится привлечь на свою сторону нарождающееся массовое студенческое движение. Эти действия породили в студенческой среде дискуссию, которая заставила многих ранее аполитичных людей изменить свою точку зрения на происходящее.

- То есть власть их сознательно политизировала?

- Да.

- Зачем?

- Цветные революции. События во Франции. До этого – в Сербии. Наконец, общее интуитивное понимание, что надо что-то делать с молодежью. Но вот что именно делать? Молодежная энергия может быть направлена на разрушение или, напротив, на созидание. Но есть и третий вариант – утилизация. На мой взгляд, сегодняшняя политика власти направлена скорее на утилизацию этой энергии. Главная задача - не дать оранжевой оппозиции воспользоваться протестным потенциалом молодежи. Если она будет решена, о молодых снова забудут.

Прокремлевские движения сегодня пестуют, накачивают имиджево и ресурсно. А неподконтрольные власти площадки стремятся нейтрализовать. Пример -студенческие профсоюзы как существовали всегда, так и существуют. Но примерно 2 года назад была искусственно инициирована кампания по развитию студенческого самоуправления как альтернативы студенческим профсоюзам. То есть естественную самоорганизацию студентов попытались подменить искусственно созданными образованиями, стимулируемыми извне. Однако управляемая инициатива долго не живёт, студенты не хотят быть разменной картой в чужой игре.

Однако кремлевские проекты очень похожи на имитацию. Судьба «Политзавода», когда ни один (!) победитель этого единороссовского конкурса молодых политиков не стал в реальности депутатом какого-нибудь законодательного собрания, по-моему, говорит о многом. А ведь система конкурса была выстроена неплохо, и конкурсантами стали в целом достойные люди. Некоторых из них я знаю лично по сотрудничеству с РАПОС.

- То есть в элиту молодых не пускают.

- А зачем? У элиты ведь подрастают свои дети… Сегодня действительно только РАПОС предоставляет студентам возможность социального лифта. Мы участвовали в создании Партии российских регионов, которая стала основой блока «Родина», а потом основой партии «Родина». На сегодняшний момент РАПОС имеет своего депутата в Госдуме и 8 депутатов региональных законодательных органов. Существует масса возможностей на местном уровне. Таким образом, вот она, карьерная лестница для студента, который может по ней выйти на федеральный политический уровень, если будет достаточно умен, активен и амбициозен.

Что касается провластных проектов, то при всей моей к ним симпатии неудача «Политзавода» свидетельствует о том, что перед нами неприкрытая имитация. Осознание этого становится мощнейшим фактором дестимуляции для молодых людей. Безусловно, отработав основные технологии на «Идущих вместе», власть достаточно удачно реализовала их при создании и поддержке движения «Наши». Более того, налицо серьезная эволюция - от прямого подкупа студентов в виде раздачи пейджеров и возможности бесплатно съездить на концерт в столицу власти перешли к формированию у них некоей позитивной, мобилизующей идеологии. Однако эксцессы, подобные «Политзаводу», губят на корню все благие начинания.

Студенты вообще очень чуткий народ. Если их обманули в один раз, другая возможность завоевать доверие студенчества может уже не представиться. Все сказанное, кстати, касается и оппозиции. «Марши несогласных» не сумели привлечь студентов в массовом порядке, поскольку протестные политические силы совершают ту же ошибку, что и власть – своими действиями всячески демонстрируют студентам, что всего лишь используют их. На равноправный диалог с молодежью сегодня не настроена ни одна политическая партия России. Велико желание попользоваться студентами на выборах как пехотой, задействовать их в качестве распространителей листовок и прочей наглядной агитации. Но никто особо не стремится обеспечивать им возможности для вертикальной мобильности. Считаю, в этом причина незначительного интереса к разного рода партиям, «маршам» и движениям в студенческой среде.

- Сегодня принято считать, что студенты политически пассивны. Социологические данные вроде бы подтверждают это. Может быть, здесь кроется причина того, что со студенчеством не считаются как с реальной силой?

- Пассивность студентов иллюзорна. Во-первых, динамика их явки на выборы сегодня положительна. Когда студенчество окончательно осознает свою роль, свою миссию в обществе, тогда оно станет заметной силой на российском политическом поле. Во-вторых, почему до сих пор студенты не особенно активно ходили на избирательные участки? Причина не в отсутствии жизненной позиции, а, напротив, в гипертрофированном чувстве справедливости. Зачем ходить на выборы, которые: а) не отражают реальных настроений в обществе; б) ничего не решают? Недоверие к существующему порядку со стороны студентов очень тревожное явление. Вспомните нигилистов XIX века, которые предшествовали революционерам века XX-го.

- Левые настроения сильны в среде студенчества?

- Разумеется, там представлены люди с разными убеждениями. Но как некая тенденция левая ориентация несомненна. Решающим здесь является острая реакция на социальную несправедливость, которая сегодня существенна в России.

Приведу пример из собственного опыта. Мы в РАПОС в свое время осознали: чтобы решать свои задачи, нужно представительство во власти. Но юридически мы как профсоюз не имели права участвовать в парламентской жизни страны. Поэтому в 1998 году вошли в число организаторов Партии российских регионов. Уже тогда была предельно понятна идеологическая рамка, в которой мы будем действовать: сильное, эффективное государство плюс социальная справедливость.

Оговорюсь, что нынешнюю левизну значительной части студентов надо понимать не как желание вернуться к советским порядкам. Скорее, имеют место социал-демократические представления об обществе равных возможностей для каждого вне зависимости от национальности и толщины кошелька.

- Этим наше студенчество похоже на своих французских собратьев.

- С французскими студентами не все так просто. Там свои проблемы. Когда был пожар в московском лесотехническом университете, наши студенты книги из библиотеки спасали, вынося их из горящего здания. А во время последних событий в Париже их французские коллеги подожгли библиотеку. Все-таки у нас в России нравственная и моральная составляющая в молодёжной среде присутствует в значительной степени.

- Какая страна, на ваш взгляд, проводит наиболее адекватную молодежную политику?

- Адекватность в принципе можно оценивать по одному-единственному показателю: количеству денег, выделяемому на молодежь. Очевидно, что к западному уровню нам еще очень долго стремиться. Если же приводить в пример конкретные страны, то с точки зрения возможности для молодежи реализовывать себя в сфере управления государством, мне импонирует опыт Германии, где студенческие организации и профсоюзы принимают активное участие как на уровне субъектов федерации (земель), так и на федеральном уровне. В меньшей степени мне близок опыт Франции. Все-таки там, на мой взгляд, студенты обладают достаточно потребительской позицией и на созидание не особенно ориентированы.

В отношении политической культуры очень нравится Великобритания. В этой стране лейбористы исторически опираются на профсоюзы, в том числе студенческие. Обратная связь между государством и молодежью здесь наиболее гармонизирована.

- Насколько активно работают среди молодых молодежные отделения российских партий?

- На самом деле наличие молодежных организаций при партиях – первый признак кризиса партий. Ведь это означает, что молодежь не может реализоваться внутри взрослых партийных структур. Спрашивается, что может быть более явным свидетельством недоверия к молодежи со стороны политиков? Другая причина возникновения молодежных партийных отделений в том, что политическим деятелям надо ведь как-то пристраивать своих детей. Маша Гайдар, Жанна Немцова, сын Жириновского – можно привести достаточно примеров. Хорошо это или плохо? Свое отношение я уже выразил.

- Национал-большевики – дети Лимонова?

- Кроме шуток, нацболы – серьезный фактор молодежной политики, да и политики вообще. На месте властей я бы обратил на этот опыт особое внимание. Эта организация действительно помогает молодым реализовывать амбиции. Причем амбиции у молодых национал-большевиков настолько серьезно и внятно подкреплены идеологически, что люди за свои убеждения готовы идти в тюрьму.

- Насколько сегодня велика готовность молодых людей мобилизовываться для совместных действий?

- Мы обрели опыт, когда проводили Дни единых действий студентов и молодежи. В один из них по данным МВД, в 55 городах России на улицы вышли более 120 тысяч студентов чтобы заявить единые требования властям по обеспечению законных прав молодёжи. Если студенты разделяют мнения организаторов акции по насущным проблемам, если организаторы пользуются авторитетом в студенческой среде, готовность студенчества к мобилизации очень высока.

Вопрос в том, кто сумеет завоевать доверие студентов. Сегодня это крайне важно. Напряжение в обществе объективно увеличивается. И наиболее сильно оно аккумулируется среди студентов как наиболее активной части населения. Если студенчество осознает свои интересы, воспримет себя как полноценный политический класс, оно будет способно выдвигать свои требования и отстаивать их. Поэтому если, скажем, некая партия сможет овладеть этой энергией, по сути дела, она совершит прорыв в социально-политическом развитии государства и сделает очень серьезную заявку на собственное будущее.

Версия для печати