16.11.2007 | Сергей Маркедонов

Грузия, как модель для постсоветской оппозиции

12 ноября 2007 года представители “объединенной” грузинской оппозиции выдвинули “единого” кандидата на предстоящих президентских выборах. Двукратное использование кавычек в самом первом предложении статьи требует определенных пояснений. Все дело в том, что нынешняя “объединенная “оппозиция в Грузии также далека от единства, как “демократ” Михаил Саакашвили от реальных стандартов западной демократии. Как только Национальный совет объединенной грузинской оппозиции в понедельник выдвинул Левана Гачечиладзе в качестве своего “единого” кандидата на досрочных президентских выборах, начались неприятные сюрпризы.

Оказывается, что Леван Гачечиладзе (уже успевший пообещать отмену президентского поста и победу над “тираном Саакашвили”), далеко не единственный представитель лагеря противников действующего президента. Вскоре стало известно об участии в досрочных выборах лидера Лейбористкой партии Шалвы Нателашвили (политик, которого многие в Грузии сравнивают с экстравагантным лидером ЛДПР). «Выдвижение кандидатуры Нателашвили не было с нами согласно, это стало большим сюрпризом для нас. Об этом решении политического комитета Лейбористской партии мы узнали из выпусков новостей в СМИ», - заявили представители “объединенной оппозиции”. Отметим лишь, что генеральная прокуратура Грузии сняла с лидера Лейбористской партии подозрения в “шпионаже и заговоре с целью насильственного изменения конституционного строя”. “Шалве Нателашвили ничего не угрожает, так как по решению следствия в связи с оперативными материалами, распространенными МВД Грузии, он будет допрошен как свидетель”, - сообщила в понедельник генпрокуратура Грузии. Интересный факт, хотя сегодня мы можем только гадать на тему, как связано “сюрпризное выдвижение” лидера лейбористов с внезапно проявленным “либерализмом” со стороны Генеральной прокуратуры и МВД Грузии.

Однако далеко не только Нателашвили продемонстрировал наличие у него президентских амбиций. Прежде всего, соратник опального ныне олигарха Бориса Березовского (и сам теперь дважды опальный олигарх) Бадри Патаркацишвили из Лондона выразил готовность принять участие в президентской гонке. Возбужденное против него уголовное дело не может стать помехой, поскольку до судебного решения “лондонский сиделец” не может считаться виновным. А потому ЦИК Грузии дал добро на его участие в досрочных выборах. В прочем, в действиях грузинского Центризбиркома нет одной лишь правовой логики. Участие того кандидата, как Патаркацишвили чрезвычайно выгодно заведомому фавориту президентской гонки ныне действующему главе Грузии. Во-первых, властям всегда можно административно надавить на суд, ускорить судебное разбирательство, а во-вторых, оппонент, обвиняемый в преступлениях - удобная мишень для критики. В-третьих, Патаркацишвили- раздражитель для оппозиции, которая и сейчас находится далеко не в блестящем положении. О намерении принять участие в выборах заявили также лидер партии “Новые правые” Давид Гамкрелидзе (он, как и Гачечиладзе является депутатом парламента Грузии), лидер “Партии будущего” Георгий Маисашвили. Не исключено, что этот список пополнится еще и Темури Шашиашвили, лидером движения «Грузия, вперед!». Таким образом “единый кандидат” от оппозиции может быть назван таковым с большой долей условности.

Однако все эти новости, похоже, не заботят “единого кандидата”. Он пытается демонстрировать уверенность и ведет политическую кампанию с присущей грузинским политикам театральностью. “Это будут необычные выборы. Это будут выборы против насилия и вождизма. Я сделаю все, чтобы упразднить институт президента в Грузии, после чего уйти на заслуженную пенсию”, - заявил Гачечиладзе журналистам на первой своей пресс-конференции в качестве “единого кандидата”. Соратники претендента уже озвучили мысль, что в случае победы Гачечиладзе премьер-министром станет Саломэ Зурабишвили, экс-глава грузинского МИДа. Таким образом, у претендента уже есть готовый премьер, скоро появится и предполагаемый кабинет министров. Словом цели ясны, задачи определены. Однако дальше начинаются сплошные проблемы. Их рассмотрение, на наш взгляд, позволило бы ответить на вопрос о том, насколько корректно сравнение ситуации сегодняшней с периодом “революции роз” в 2003 году.

Леван Гачечиладзе не является прирожденным политическим лидером. Во время парламентских выборов в Грузии он входил в состав партии “Новые правые” (избирался по мажоритарному округу в Тбилиси), затем вышел из нее. Вот, собственно и все. Пожалуй, можно добавить, что ему 43 года, имеет диплом математика. Занимался бизнесом, возглавлял винодельческую кампанию. Словом, известность претендента не идет ни в какое сравнение с той известностью, которая была у триумвирата Жвания-Саакашвили-Бурджанадзе в 2003 году. Двое из упомянутого триумвирата имели опыт руководства национальным парламентом. Третий был министром юстиции при Шеварднадзе, считался едва ли не преемником “белого лиса”, потом его непримиримым противником, прославился своей “борьбой с коррупцией” (сама эта проблема была искусно подана будущим лидером “розовой революции”).

На одном из грузинских сайтов автору настоящей статьи удалось обнаружить следующий комментарий: “Гачечиладзе пользуется поддержкой части грузинской интеллигенции. Активной политической деятельностью ранее он не занимался”. Следовательно, у “единого кандидата” нет такого ресурса, как известность. Фактически сегодня его “раскрутку” приходится начинать с нуля. И все потому, что он - компромиссная фигура, т.к. иные хорошо знакомые персонажи (Георгий Хаиндрава или Ираклий Окурашвили) известны, но могут подорвать и без того весьма хрупкое единство рядов противников ныне действующей власти. А потому вывод весьма неутешительный. Даже гениальные технологи от политики не заставят избирателя поверить в “единого кандидата”, как в спасителя грузинской нации. Тем паче, что претендент уязвим. Как сказал про него тот же Саакашвили, “Гачечиладзе является обанкротившимся виноделом, и должен бюджету 2 миллиона лари”.

Понятно, что такого рода обвинения требуют реального доказательства, и в них больше политики, чем экономики и права. Но Саакашвли может предъявить избирателям хотя бы фонтаны в Тбилиси, обновленный аэропорт, свет и инкорпорированную Аджарию (которая до него была приватизированной автономией). Гачечиладзе и другие оппозиционеры этого не могут. У них нет в качестве доказательства образцовых компаний, поворотных законопроектов, реализованных бизнес-программ. Есть много эмоций и недовольства, но нет конструктивной программы. Все эти аргументы автор излагает не для того, чтобы защитить Саакашвили и ли подвергуть критике оппозицию. Речь идет об анализе ресурсов тех и других. Что принципиально нового (отличного от Саакашвили) может сказать оппозиция про НАТО, Россию, Абхазию или Южную Осетию? Ничего. Сумеет ли она переиграть по части патриотизма Саакашвили? Вряд ли. Тем паче, что силовые структуры при третьем президенте Грузии стали ощущать себя элитой нации, и они (а также члены их семей) практически гарантированно выступят за “Мишико”. И почти гарантированно за него проголосуют. В отличие от “белого лиса” У Саакашвили есть свой ресурс поддержки. Именно поэтому не совсем понятны его жесткие действия 7-8 ноября. Скорее, всего, это- дань кавказской традиции, дожимать противника до конца.

Сегодня пришла очередь Грузии в очередной раз показать, что постсоветская оппозиция во всем СНГ, включая и Россию, может рассматриваться, как некий общий феномен. Фактически она осталась по своей природе оппозицией советской. В нее попадают чаще всего из власти, иногда даже с самых ее вершин (Окруашвили и Хаиндрава в Грузии, Левон Тер-Петросян в Армении, Аяз Муталибов, Иса Гамбар или Расул Гулиев в Азербайджане, Михаил Касьянов в России). Отсюда и ее восприятие у массы населения.

Оппозиционеров считают в массе своей бывшими чиновниками, от которых в отличие от чиновников нынешних нет практической пользы. А что же касается любви к народу, то ее не больше, чем у действующей власти. Зато много комплексов по поводу собственных нереализованных идей. От действующих же чиновников, считает среднестатистический экс-гражданин “великого и могучего Союза” может быть польза, если найти правильный доступ к телу. Порочный подход, спору нет. Но где альтернатива, предложенная оппонентами власти? Среди оппозиционеров (как и среди диссидентов) много романтиков. Однако политический романтизм нередко чреват утопичностью мышления, а часто и воинствующим романтическим национализмом (поскольку он просто оторван от реальности).

Во-вторых, постсоветская оппозиция, как и инакомыслящие в СССР, рефлектирует по поводу провалов и ошибок власти. И это правильно. Но при этом совершенно не ведется практическая работа по созданию конструктивной работающей на будущее программы действий. Постсоветская оппозиция - в отличие от западной - не готова сегодня взять власть “всерьез и надолго”. Она не готова к власти, не имеет к ней серьезного аппетита. И это на каком- то подсознательном уровне передается населению бывших “братских республик”. Это чешские и польские диссиденты готовились к тому, что бы прийти во власть, готовили экономические программы, дискутировали о наиболее адекватных управленческих решениях. Наши же диссиденты (это и к грузинским относится тоже) спорили о другом. Кто больший демократ, а кто меньший? Кто больше ненавидит империю, а кто меньше? А потому та оппозиция, которая есть на пространстве бывшего СССР, обречена. Обречена потому, что она работает по старым советским методикам, которые отжили свое вместе с КПСС и Советской властью. Соввласть ушла в небытие потому, что потеряла адекватность. А потому только овладение новыми передовыми западными технологиями политической борьбы, преобладание реализма над догматизмом смогут помочь оппозиционерам достичь успеха. И естественно, нужны настоящие лидеры. Не вчерашние, и не бывшие, а реальные (такие, как Валенса. Гавел, Михник и прочие). Те лидеры, которых нельзя будет обвинить в участии в “кормушке”, у которых будет реальный опыт борьбы, а не ее имитации. А до этого времени придется наблюдать видимость политической борьбы хороших вчерашних бюрократов с плохими сегодняшними. В постсоветской политике родимые пятна “великого и могучего” исчезнут еще не так скоро, как многим бы этого хотелось.

Сергей Маркедонов - заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати