18.02.2008 | Игорь Бунин

Граждане, а не подданные

В современном мире человеческий фактор имеет куда большее значение, чем в предыдущие периоды истории. Индустриальное общество востребовало строгую иерархию в отношениях между людьми, доминировал тип работника, способного эффективно работать на конвейере (хорошо известный «фордизм» 20-х годов). Фактор политической и социальной психологии не учитывался в планах реформаторов и контрреформаторов, которые часто занимались рискованными экспериментами. Человек воспринимался как материал, из которого можно сделать все, что угодно – хоть трудолюбивого наемного работника, хоть строителя светлого будущего.

Сейчас ситуация принципиально изменилась. Если Россия действительно хочет выйти в число лидеров мирового сообщества – а возможности для этого есть, учитывая экономический и интеллектуальный потенциал страны, – то она должна жить по правилам постиндустриального общества, которые предусматривают отказ от жестких иерархических схем, максимальное развитие инициативы, постоянное соотнесение принимаемых решений с реальными запросами людей.

Человеческий фактор в постиндустриальном обществе может функционировать только на основе меритократического принципа, когда успех, карьерное продвижение зависит только от талантов и образования, а не от неформальных критериев, как это часто происходит сейчас в России. Необходимо целенаправленно поощрять создание нового типа работника, ориентированного на решение творческих задач, а не «зажатого» жесткой дисциплиной и только умеющего безынициативно выполнять порученную работу.

Что надо делать для достижения этой цели?

Представляется, что необходимо создание гибкой системы непрерывного образования, которая должна готовить не только высококвалифицированных работников, но и творческих личностей инновационного типа. Такая система позволит более успешно реагировать на потребности экономики, вовлекать в нее людей, занимающихся трудовой деятельностью. Современная очная система часто является профанацией обучения (я не имею в виду несколько наиболее успешных вузов) – выпускников приходится доучивать – а то и переучивать – на их рабочих местах. Кроме того, многие студенты дневной формы обучения занимаются трудовой деятельностью, причем не в качестве приработка, а основной работы, что вполне понятно – им же надо зарабатывать на жизнь.

Альтернативой является создание нетрадиционных учебных заведений: «университетов без стен», «школ гибкого обучения». При этом не надо открывать Америк – подобный опыт уже используется в «постиндустриальных» странах. Самым известным примером является опыт функционирования Открытого университета в Великобритании, в котором подготовка специалистов эквивалентна университетскому образованию и ведется без отрыва от производства, на заочной основе. В рамках непрерывного обучения происходит переход от системы управления вузами к системе управления отдельными программами с тем, чтобы студенты имели право на выбор предметов, которые они намерены изучать. Существуют опасения, что студенты не смогут сами принимать подобные решения, но, отметим, что речь идет не только о взрослых (их ровесники служат в армии), но и о рационально мыслящих людях, заинтересованных в успешной карьере.

Очень важной является задача общественно-государственной поддержки талантливых детей из социально неблагополучных семей. Наше общество крайне дифференцировано и живет, минимум, на трех скоростях – от лидеров до аутсайдеров. Разумеется, нельзя заставить людей стать лидерами, если они сами не хотят работать для достижения этой задачи, но можно помочь создать равные стартовые возможности для тех, кто способен к лидерству, помочь им обрести социальную мобильность. Данный проект можно реализовать на основе принципа частно-государственного партнерства как в общенациональном, так и в региональном масштабе.

Вспомним об опыте Америки, которая в 60-е годы реализовала программу Merit по поиску и отбору талантливых школьников, которые затем «продвигали» экономику и научно-техническую сферу США. В ее рамках ежегодно около 35 тысяч наиболее успешных старшеклассников проходили двухтуровое тестирование, победители которого (около 10 тысяч) обеспечивались стипендией для продолжения образования в высшей школе. Не прошедшие в финал участники проекта также поощрялись (с помощью рекомендательных писем) к продолжению образования. Возможно, что этот опыт можно применить и в России – с особым вниманием к региональному и социальному факторам.

При этом надо понимать, что эти меры могут дать видимый эффект лишь в долгосрочной перспективе. В настоящее время семья, учреждения дошкольного и школьного образования в совершенно недостаточной степени работают над формированием творческой личности. Преобладают крайности – от палочной дисциплины до оставления ребенка фактически на произвол судьбы и улицы. Однако если сейчас предпринять необходимые меры по стимулированию «выращивания» творческих личностей, то можно создать условия для распространения их опыта и в другие социальные группы. В настоящее время государство может планировать свои действия на долгосрочную перспективу – до 2020 года, и это «окно возможностей», связанное с благоприятной экономической конъюнктурой, необходимо оптимально использовать.

Отдельная тема в рамках проблемы человеческого фактора - подготовка современных государственных служащих, которые могли бы успешно работать в условиях рыночной экономики, которые диктуют постепенный переход к системе «электронного правительства». Такие госслужащие должны быть не только высококлассными профессионалами, но и обладать чувством корпоративности – не в смысле формирования очередной надменной бюрократической касты, а в контексте воспитания непримиримости к коррупции и нарушению этических правил. Для создания такой корпорации необходимо учреждение престижного учебного заведения по типу французской ENA, которое готовило бы профессионалов в области государственной службы. И успешность дальнейшей карьеры госслужащего должна в большей степени зависеть от результатов, полученных им на конкурных испытаниях, а не от субъективных обстоятельств.

Человеческий фактор предусматривает не только изменение системы подготовки кадров, но и постоянное внимание к проблемам психологического характера. Отсюда и необходимость, наряду с экономическим прогнозированием, ввести постоянное социально-психологическое прогнозирование с использованием методики мониторинга. Информационное, пиаровское сопровождение тех или иных инициатив, безусловно, способно решать многие проблемы, но не стоит абсолютизировать сугубо технологические методы. Российская власть должна иметь исчерпывающее представление как о последствиях принимаемых решений (чтобы не повторялись ошибки реализации такого объективно необходимого проекта, как монетизация льгот), так и об основных векторах общественных настроений. Таким образом, появляется возможность не только предотвращать ошибки и реагировать на возникающие проблемы, но и действовать на опережение. При этом следует использовать международный опыт подобных исследований.

Внимание к человеческому фактору неизбежно влечет за собой и решение политических вопросов. Творческая личность – это уверенный в своих профессиональных знаниях, самодостаточный человек с высоким уровнем стремлений, гражданин, а не подданный. Соответственно, необходимо решение и политических проблем, в том числе задачи модернизации государственных институтов, которые должны быть более доступны для граждан и обладать более высоким авторитетом, тесно взаимодействовать со структурами гражданского общества. Вспомним при этом, что США в годы «великой депрессии» спасли от краха не только реформы Рузвельта, проведенные в рамках «Нового курса», но и стабильные легитимные институты, не позволившие обрушиться системе. И в период постиндустриального общества институты хотя и видоизменяются, адаптируясь к новым реалиям, но по-прежнему сохраняют свою значимость для страны и граждан.

Игорь Бунин – президент Центра политических технологий

Статья представляет собой доклад, сделанный на V Красноярском экономическом форуме 16 февраля 2008 года

Версия для печати