19.02.2008 | Игорь Бунин

Время Медведева

В ситуации, когда ни у политического класса, ни у экспертного сообщества, ни у общества в целом нет сомнений в победе Дмитрия Медведева на мартовских президентских выборах, есть основания заниматься не столько прогнозами результата, который он получит в ходе начавшейся кампании, сколько анализом тем вызовов, с которыми предстоит столкнуться будущему главе государства.

Сразу отметим, что Медведев приходит на президентский пост в уникально благоприятный политический период. Напомним, что Борис Ельцин стал президентом, когда в магазинах пустовали полки, экономика дефицита была на грани краха, от которого могли спасти лишь крайне непопулярные «шоковые» меры. Добавим к этому противостояние союзной и российской властей, под знаком которой прошла избирательная кампания 1991 года. Владимир Путин стал президентом в ситуации, когда в Чечне продолжались боевые действия против террористических группировок, а значительная часть элит более чем сдержанно относились к новоизбранному главе государства, угрожавшем их реальным интересам.

Сейчас положение дел совершенно иное. Эффективность власти существенно повысилась. Терроризм на Кавказе загнан в подполье. В стране все последние годы наблюдается стабильный экономический рост. В вопросе об инфляции есть альтернатива – она чуть меньше или несколько больше 10%: в кризисные времена о такой «вилке» можно было только мечтать. Все большее количество россиян ведут себя по правилам «общества потребления», делая крупные покупки или увеличивая свои сбережения. Ипотечные схемы перестали быть экзотикой, а приобретение бытовой техники в кредит стало обычным делом и для не самых обеспеченных слоев населения. У россиян появилось чувство гордости за свою страну, преодолена печальная парадигма 90-х годов, ярко выраженная в знаменитом афоризме «Хотелось как лучше, получилось как всегда». Добавим к этому, что политическая элита рассматривает «преемничество» Медведева как оптимальный вариант – она опасалась, что следующим главой государства станет «человек в погонах», а не успешный юрист с опытом работы в рыночных структурах.

Однако оснований для самоуспокоенности нет. Во-первых, в России нет опыта диархии – то есть эффективного взаимодействия сильного президента (а всенародно избранный глава государства по определению не может быть номинальной политической фигурой) и не менее – а, видимо, аппаратно более – сильного премьер-министра, которым станет Владимир Путин. Представляется, что речь идет не столько о политической (Путин и Медведев, безусловно, являются единомышленниками), сколько об управленческой проблеме, требующей создания нового эффективного механизма взаимодействия президентских и правительственных структур. Кроме того, неясно, кто будет осуществлять неформальный «арбитраж» в случае разногласий в правящей элите – сейчас это безусловная прерогатива действующего президента. Представляется, что в ближайшем будущем значительная часть эти функций переместится из Кремля в Белый дом.

Во-вторых, несмотря на очевидные экономические успехи, российское общество продолжат жить, как минимум, на двух скоростях. Пропасть между лидерами и аутсайдерами, возникшая в 90-е годы, продолжает сохраняться. Нельзя сказать, что власть ничего не делает для «новых» и «старых» бедных – достаточно вспомнить о национальных проектах и материнском капитале, начинаниях, которые непосредственно курировал Медведев, идущий на выборы как «социальный» кандидат (это сейчас одна из его основных имиджевых характеристик). Однако запросы многих «отстающих» растут – они не понимают, почему не получают достаточных преимуществ от роста ВВП, не дотягиваются до стандарта потребления формирующегося среднего класса. В обществе с советских времен сохраняются достаточно серьезные патерналистские настроения, ожидание, что государство-«благодетель» решит за гражданина его проблемы. Представляется, что государственной власти придется сталкиваться с ростом запросов граждан при благоприятной экономической ситуации – французский политический мыслитель Токвиль вывел этот закон еще в позапрошлом столетии. И здесь есть две основные опасности – технократический подход (в недостаточной степени учитывающий общественные потребности) и потакание популистским и патерналистским настроениям.

В-третьих, еще одна оборотная сторона экономических успехов – складывающееся ощущение, что они будут продолжаться сколь угодно долго. Но вспомним библейский пример о том, что годы тучных коров сменяются годами коров тощих. Впрочем, в ближайшие годы большинство экспертов не ожидает серьезных потрясений (что вовсе не исключает возникновения таких проблем в длительной перспективе), но даже сравнительно незначительные проблемы в ситуации самоуспокоенности могут обернуться серьезными социально-политическими издержками (вспомним в связи с этим недавний рост инфляции). Отсюда и необходимость эффективных управленческих технологий, основанных на превентивном реагировании на возникающие проблемы, а также на максимальном учете фактора социальной психологии. Равно как и серьезных структурных реформ, которые нельзя откладывать «на потом», считая, что в условиях стабильности можно обойтись без них – как это было в «застойные» годы, когда считалось, что благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура будет сохраняться сколь угодно долго. Напротив, именно благоприятная ситуация, связанная с достаточно высоким уровнем доверия граждан к власти, создает возможности для того, чтобы провести их без шока и чрезвычайщины.

В-четвертых, сложившаяся политическая система характеризуется слабыми институтами. Слаб парламент, слаба судебная власть, недостаточно развита партийная система, СМИ являются скорее инструментами, чем серьезным общественным фактором, гражданское общество переживает «зачаточный» период. Представляется, что период президентства Медведева мог бы стать временем развития институтов, наполнения их реальным содержанием, соответствующим уровню современного демократического государства с рыночной экономикой. Вспомним, что многие успешные примеры сильной и авторитетной власти в последнее столетие были неразрывно связаны с эффективным функционированием институтов – достаточно вспомнить институциональную реформу Шарля де Голля, создавшего во Франции Пятую республику.

«Время Медведева» может характеризоваться закреплением и развитием тенденций, которые сформировались во «время Путина», реакцией на существующие вызовы, от успешности которой в значительной степени зависит стабильное устойчивое развитие страны.

Игорь Бунин - президент Центра политических технологий

Версия для печати