11.03.2008 | Сергей Маркедонов

Грузия-Россия-НАТО: необходимость взвешенных оценок

Проблема возможного вступления Грузии в НАТО до последнего времени была одним из тех политических «камней», которые тянули на дно двусторонние российско-грузинские отношения. К числу наиболее острых проблем отношений между Москвой и Тбилиси можно отнести две. Точнее сказать, одна является следствием другой. Речь, прежде всего, идет о проблеме территориальной целостности Грузии (ситуациях в Абхазии и в Южной Осетии), и о военно-политической интеграции бывшей закавказской республики СССР в Североатлантический Альянс.

Во-первых, следует понимать мотивацию Тбилиси в ее прорыве в «евроатлантическое братство». Для Грузии – это не приобщение к западным ценностям или к демократии (в том же НАТО в течение долгих лет пребывали салазаровская Португалия, авторитарная Греция «черных полковников» и пребывает Турция, которую активно не пускают в ЕС именно по причине недостатка демократии). НАТО- это инструмент для решения территориальных проблем. По справедливому мнению тбилисского политолога Гулбаата Рцхиладзе, «после событий в Абхазии 1992-1993 гг. и вступления Грузии в СНГ в 1994-ом году наблюдалось некоторое потепление в двухсторонних отношениях. В Тбилиси прибыл Борис Ельцин, с примирительной речью выступил в Академии наук перед грузинскими учеными и представителями творческой интеллигенции. В январе 1996 г. Совет глав государств СНГ принял постановление, вводящее экономическую блокаду против Абхазии. Параллельно всему этому в Грузии укреплялись необоснованные ожидания скорого решения абхазской (а также югоосетинской) проблемы с помощью России. А когда эти ожидания не сбылись, приблизительно с 1998 года Шеварднадзе начал проводить радикально прозападный политический курс». Напомним, что в июне 1998 года считавшийся пророссийским министр обороны Грузии Вардико Надибаидзе был смещен Давидом Тевзадзе, который военное образование получил в США. А в 1999 году тогдашний президент Грузии Эдуард Шеварднадзе заявил, что к 2005 году Грузия «постучится в двери Североатлантического альянса». Прошел уже и 2005 и 2006 год, однако настойчивые стуки в дверь пока не принесли желаемого результата, хотя в отличие от Шеварднадзе Михаил Саакашвили с первых же дней своего президентства заявил о стратегическом приоритете своей внешней политике - членстве в НАТО.

Во-вторых, необходимо отметить, что такая мотивация Грузии (которую можно описать, как национальный эгоизм без всяких негативных коннотаций) прекрасно понимается в НАТО. Сами натовские чиновники никогда не были в восторге от возможного пополнения рядов за счет Грузии. Всегда их заявления были выдержаны в духе «здорового конструктивизма» и «осторожного оптимизма». Тем паче, никто из официальных представителей Альянса не спешил поучаствовать в разрешении территориальных проблем Грузии, вытеснив из зон конфликтов российских миротворцев.

16 октября 2006 года (то есть в разгар обострения российско-грузинских отношений после «шпионского скандала» и депортаций грузинского населения) председатель военного комитета НАТО генерал Раймонд Эно, выступая перед журналистами, заявил, что НАТО не планирует вводить своих миротворцев в зону грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов: «У НАТО нет никаких планов заниматься этим вопросом. Мы рассматриваем отношения между Россией и Грузией как двухсторонние и не можем иметь прямого влияния на эти отношения». Приведу еще один весьма показательный пример, говорящий об асимметрии восприятия перспектив НАТО в Тбилиси и в Брюсселе. В феврале 2007 года президент Грузии Михаил Саакашвили даже заявил, что датой вступления Грузии в Альянс станет 2009 год: «Когда задавали вопросы о датах вступления Грузии в НАТО, я всегда воздерживался. Но вчера Генеральный секретарь НАТО (президент Грузии имел в виду выступления генерального секретаря НАТО Яапа де Хооп Схеффера на конференции по безопасности в Мюнхене 11 февраля 2007 года) сам обозначил эти сроки». Однако «предложение» генсека НАТО не содержало точных сроков и дат. Яап де Хооп Схеффер заявил буквально следующее: «В 2009 году я хочу видеть больше стран в НАТО. Я хочу, чтобы Сербия продолжила свой твердый путь в НАТО. Я хочу также, чтобы мы вместе уважали и оценили стремление Грузии и Украины стать членами альянса».

Иное дело взгляды отдельных стран-членов Альянса на перспективы членства Грузии. Гораздо более оптимистичны в этом вопросе представители американского истеблишмента, а также элиты стран «новой Европы» (вчерашних восточноевропейских саттелитов СССР и стран Балтии). В марте 2007 года Законопроект под названием «Акт 2007 года о консолидации свободы в НАТО» («NATO Freedom Consolidation Act of 2007») был поддержан членами нижней палаты Конгресса простым большинством голосов. Ранее (ноябрь 2006 года) этот документ уже прошел утверждение в верхней палате Конгресса - Сенате. В апреле 2007 года этот Закон подписал президент США Джордж Буш. Этот проект рекомендовал поддержать (в том числе и финансово) стремление Грузии и Украины ускорить подготовку к их приему в НАТО.

13 февраля 2008 года профильный комитет Сената США по иностранным делам единогласно утвердил резолюцию о поддержке скорейшего присоединения Грузии и Украины к Плану действий по членству в НАТО. Активно поддерживает евроантлантические устремления Грузии и Польша. В ходе визита в Варшаву 3 марта 2008 года Михаил Саакашвили получил официальную поддержку со стороны Леха Качиньского, президента Польши.

Однако даже с американским истеблишментом не все так однозначно. Те дипломаты США, которые не сидят в Вашингтоне и не конструируют отвлеченные проекты по «демократизации», а работают «в поле», более осторожны в своих оценках. Известный американский дипломат, в чьи функциональные обязанности входит работа на Кавказе (помощник заместителя Госсекретаря) Мэттью Брайза в своем интервью радио «Эхо Москвы» в январе нынешнего года заявил буквально следующее: «Сейчас трудно было бы сказать, когда Грузия будет членом НАТО… Что касается первого круга критериев - реформы сектора безопасности и обороны, то там Грузия справляется. Вторая категория - это демократическая реформа, права человека…Грузия проходит через сложный период, испытания действия своей демократии. Демонстрации вокруг 7 ноября - это не позитивное событие. Мы надеялись, что будут свободные и справедливые выборы и почти готовы сказать, что так и было. И что будут свободные и справедливые выборы весной в парламент». А выборы в парламент пройдут в мае, то есть после очередного апрельского саммита НАТО в Бухаресте.

Именно с этим саммитом грузинская элита связывает возможное получение «зеленого света» для более тесной интеграции в НАТО. Скорее всего, осторожный и деликатный Брайза имел в виду то, что страны-члены Альянса возьмут паузу. Иначе возможна новая асимметрия интерпретаций. Получив «добро» от НАТО, официальный Тбилиси в мае 2008 года вполне может повторить 7 ноября (и кто знает, может быть и «кровавую субботу» в Ереване). Благо, оппозиция сейчас на подъеме, она ощутила силу после январских выборов и, скорее всего, будет (как это обычно случается в постсоветских образованиях) жестко оспаривать любые итоги, которые сочтет неправильными. У Запада же (в широком смысле этого понятия) на Кавказе и без этого полно забот. Это и новое обострение ситуации в Нагорном Карабахе, и рост милитаристской риторики Баку, и новое обострение в Южной Осетии и в Абхазии, и теперь проблемы роста с демократией в Армении. На всем этом фоне принимать в НАТО Грузию, чья репутация первопроходца демократии на Кавказе весьма пострадала, проблематично.

В этой связи последнее заявление Специального представителя Генсека НАТО по Южному Кавказу и Центральной Азии Роберта Симмонс о том, что Грузия и Украина не получат приглашение присоединиться к НАТО на предстоящем в апреле саммите альянса в Бухаресте, не может рассматриваться как сенсация (а уж тем паче, как победа российской дипломатии). Такое мнение вызревало долго, и его высказывали даже американцы (гораздо более грузинофильски настроенные, чем представители «старой Европы»). 4 марта 2008 года Роберт Симмонс заявил: «Безусловно, НАТО не будет решать вопрос о присоединении Грузии в Бухаресте». По мнению Симмонса, Тбилиси не выполнил ряд условий, необходимых для вступления в НАТО (в частности, речь идет о реформе судебной системы, превращении суда в независимую инстанцию). «Мы не можем пока оценивать, сколько времени на это потребуется», - заявил он. Тот же Симмонс корректно заметил, что высказывает, скорее свое скромное мнение. Но, во-первых, не такое уж оно и скромное, а во-вторых, чиновники не будут давать разного рода прогнозы без понимания «духа времени».

Между тем, Тбилиси пытается всеми силами приблизить дату чаемого вступления в Альянс. 14 февраля 2008 года Михаил Саакашвили направил письмо руководству НАТО с просьбой включить Грузию в «План действий по вступлению в Альянс». Напомним также, параллельно с президентскими выборами в Грузии прошел референдум по вопросу о вступлении страны в НАТО. В январе 2008 года 77% избирателей высказались за реализацию такого проекта.

Бухарестский саммит покажет, какие резоны возьмут верх, прагматизм или идея «демократической революции» и тотального расширения (хотя с предыдущими пополнениями Альянс справляется с трудом). Однако в случае неудачи для Тбилиси можно прогнозировать новое сближение с Россией. Не зря с самого начала своей второй легислатуры президент Саакашвили избрал курс на «разрядку» напряженности с соседом. И дело здесь не в абстрактном альтруизме. Для Грузии и Запад, и РФ - не ценностные категории, а инструменты, с помощью которых можно решать свои собственные задачи, отстаивать свои интересы. И надо сказать, что на сегодняшний день российско-грузинская «разрядка» зашла дальше, чем обычно (взять хотя бы продвижение по вопросу ВТО). Однако проблема заключается в том, что и Москва, и Тбилиси не всегда адекватно оценивают потенциал Сухуми и Цхинвали. Для Москвы- это верные люди, едва ли не часть «вертикали власти», а для Тбилиси- это марионетки Кремля. Обе эти картинки неверны, по сути. В этой связи, российские политики и дипломаты могут решить, что спасение от «чумы» НАТО лучше, чем сотрудничество с непризнанными республиками. Тогда идея конвертации отказа Грузии от НАТО в отказ от поддержки наших союзников, может стать реальностью, что будет чревато дестабилизацией российского Юга.

В этой связи необходима правильная оценка ситуации, понимание того, что в самом НАТО далеко не все грезят о приходе на Кавказ (равно как и о приходе Кавказа в НАТО). Следовательно, предметы торга должны правильно оцениваться, если говорить циничным языком. В НАТО не боятся России (надо говорить честно), но гораздо больше опасаются непредсказуемости возможно нового члена Альянса. В этой связи необходимо не спешить с радикальной «разрядкой», точнее реализовывать ее на более выгодных условиях. Надо не столько бороться с НАТО, сколько подождать, пока сами члены Альянса убедятся, что Грузии пока рановато становиться ее членом. Сегодня об этом уже открыто говорят чиновники НАТО. К сожалению, вместо этого российские дипломаты спешат (хотя, наверное, пытаются играть на опережение).

Например, 6 марта 2008 года Россия отменила введенные в 1996 году торгово-экономические, финансовые и транспортные санкции в отношении Абхазии (они были введены на связи по государственной линии) и предложила другим странам СНГ также выйти из режима ограничений в отношении республики. Фактически сегодня Москва признают то, что де-факто уже существует. И российские туристы, и экономические контакты с Абхазией существуют уже не первый год. В принципе, по умолчанию все это признают. Подобное решение сегодня вызовет, во-первых, недовольство (открытое или скрытое) ряда государств СНГ, а во-вторых, даст грузинской стороне новые аргументы, почему в НАТО надо срочно вступать (даже игнорируя вопросы демократии и прав человека). И такие аргументы многие «друзья России» с удовольствием примут и сочтут приемлемыми. Если бы Россия приняла точно такое же решение после апрельского саммита в Бухаресте (если бы Грузия получила бы чаемый План), то наши позиции выглядели бы гораздо более аргументированными и весомыми (НАТО идет к нашим границам, а мы реализуем домашние заготовки). Сегодня, когда отношение к Грузии внутри НАТО неоднозначное, есть сомнения в ее скором приеме в евроатлантическое братство, России следовало бы подождать, создав для себя более благоприятный фон. В прочем, умение держать паузу и действовать в соответствии с требованием настоящего момента нужно нашей дипломатии не только на грузинском направлении.

Сергей Маркедонов - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати