28.05.2008 | Сергей Маркедонов

Революция окончена

21 мая 2008 года в Грузии состоялись не просто седьмые по счету парламентские выборы. Был завершен четырехлетний избирательный цикл, первый после «революции роз» 2003 года. Этот цикл стал политической легитимацией «победившего ноября». Его анализ интересен не только для изучения особенностей электоральных кампаний в Евразии. Это - прекрасный “case study” «цветных революций». К сожалению, при рассмотрении этого феномена большая часть специалистов, как в России, так и за рубежом, ограничиваются событиями революционных дней, не осознавая вполне, что всякая революция- это, в первую очередь ее правовые, политические, социальные последствия.

Нельзя же, в самом деле, ограничивать Октябрьскую революцию в России днем 25 октября по старому стилю или Великую Французскую революцию днем 14 июля 1789 году и штурмом Бастилии. У «цветных революций» не тот масштаб. И, тем не менее, понимание истинного влияния этого явления на политические изменения Евразии еще предстоит осознать. В этом плане итоги кампании-2008 в Грузии – это важный результат «революции роз». С завершением полного избирательного цикла начинается другой период в грузинской новейшей истории, послереволюционный.

Цикл 2004-2008 гг. состоял из двух президентских, двух парламентских кампаний, одних выборов в органы местного самоуправления и одной региональной кампании (Аджария). Цикл стартовал президентской кампанией января 2004 года. Тогда Михаил Саакашвили фактически провел референдум о доверии себе и «цветной революции» 2003 года. Этот референдум он с блеском выиграл. Далее состоялись парламентские выборы 28 марта 2004 года. В ходе этих выборов блок сторонников президента «Национальное движение - Демократы» набрал 66, 24 % голосов. Затем были чрезвычайно важные и лично для Саакашвили и для внутреннего развития Грузии выборы в высший законодательный орган Аджарии (в которой в мае 2004 года свершилась малая «цветная революция», был отстранен многолетний властитель этой автономии Аслан Абашидзе). В июне 2004 года в Верховный Совет Аджарии с подавляющим большинством прошли представители регионального подразделения блока грузинского президента «Саакашвили - победившая Аджария». Тогдашние выборы спровоцировали первый серьезный раскол между вчерашними соратниками по «розовой революции» и по парламентской коалиции-2004.

На выборах в Аджарии сошлись многолетний оппонент Аслана Абашидзе и Эдуарда Шеварднадзе, в советское время диссидент и один из видных политических интеллектуалов Грузии Давид Бердзенишвили (которого в 2004 году многие считали, чуть ли, не ближайшим соратником Саакашвили) и президент Грузии. Тогда наметился и первый раскол в понимании мотивов и методов революции роз. Для Бердзенишвили (и его сторонников) революция затевалась ради торжества демократии (хотя, спору нет, это национальная демократия), а для Саакашвили события ноября 2003 года стали, прежде всего, протестом против «провалившегося государства» Шеварднадзе. Именно слабое государство, по мнению Саакашвили и его идеологов (Давида Дарчиашвили и других) стало причиной фрагментации Грузии, ее неспособности сохранить территориальное единство. Следовательно, главной целью революции должна была стать не демократия, а сильное и функциональное авторитарное государство (с некоторыми элементами демократии, иначе Запад перестает быть союзником в деле «собирания земель») во главе с харизматическим лидером. Вторым элементом такого понимания стала борьба с внешним врагом, мешающим достижению «национального возрождения».

Таким образом, оппозиция «сильный лидер - сильные институты» была решена Саакашвили в первый раз в ходе летних выборов в аджарский Верховный Совет. Тогда же была подведена черта под наследием Шеварднадзе (уход Абашидзе, ранее была сделана реконфигурация парламента и исполнительной власти). Революция в понимании Саакашвили была продолжена. 5 октября 2006 года прошли выборы в местные органы власти Грузии. По справедливому замечанию грузинских политологов Марины Мусхелишвили и Гии Жоржолиани, «местные выборы вылились в демонстрацию воли населения поддержать грузинскую государственность в лице ее действующего президента. Так как главным вопросом политической повестки дня стало российско-грузинское противостояние, оппозиция, в основном придерживающаяся внешнеполитических приоритетов, почти полностью совпадающих с правительственным курсом, не смогла найти свое особое место и позиционировать себя в политическом поле». Как результат - снова убедительная победа сил, ориентированных на Михаила Саакашвили.

В 2006 году президент Грузии понял еще одну важную стратегическую мысль. Если хочешь побеждать на выборах, постарайся сделать их предметом внешнеполитической активности. Тогда каждые выборы превращаются в борьбу за сильное и независимое государство. В это же самое время, как оппоненты власти рассматриваются как национал - предатели, которые своими придирками к «патриотам» в администрациях всех уровней мешают национальной консолидации. Это «know how» президент Грузии в дальнейшем только усовершенствовал. В 2006 году еще больше вчерашних союзников Саакашвили отошли от своего вчерашнего лидера, считая, что предложенная им «цена революции» слишком высока (тогда «отщепенцами» стали Саломе Зурабишвили, Георгий Хаиндрава и в конце года по этому пути пошел Ираклий Окруашвили).

Самым серьезным вызовом «революционного» цикла для Саакашвили стали события 2007-января 2008 гг. Тогда стали очевидными два тезиса. Первый - наличие у действующего президента серьезной поддержки населения. Таковая поддержка объясняется двумя причинами. О внешнеполитическом факторе мы уже сказали. Что касается внутренней ситуации, то в течение пары лет люди оценили успехи власти в борьбе с коррупцией. Она, конечно же, не исчезла и возможно перешла на более высокий уровень, но коррупции «бытовой» и «повседневной» в виде взяточников из ГАИ стало меньше (реформа данной службы признается наиболее удачной даже оппонентами Саакашвили). Определенные перспективы появились и в образовательной сфере (бывшей при предшественниках Саакашвили одной из самых «взяткоемких» на территории бывшего СССР). У людей появилось «право на свет», «право на газ» и прочие скромные радости бытия. Однако к 2007 году откровенный популизм и авторитаризм Саакашвили привел к тому, что у него (и у власти в целом) появилось большое количество противников. Однако эти люди не хотели голосовать и за оппозицию (считая ее представителей «бывшей властью», «неудачниками от власти», «болтунами»). События ноября 2007 года это показали.

Недовольство Саакашвили не вышло в целом за пределы Тбилиси, а жесткое наведение порядка напугало Запад (особенно ЕС, в меньшей степени США), но не граждан Грузии (многие из которых связывали победу оппозиционеров с потерей «права на газ»). В этом смысле пророческими выглядели выводы Марины Мусхелишвили и Гии Жоржолиани в их докладе по итогам политического года-2006 в Грузии: «В сложившейся системе квази-партии-государства (они вели речь о грузинской «партии власти» «Национальное движение»- С.М.), когда оппозиции приходится бороться не с правящей партией, а со всем государственным аппаратом, никогда не возникает оппозиция, способная прийти к власти путем выборов. Данная система в той или иной форме, характерная для многих постсоветских стран, после Революции роз имеет тенденцию к больше консолидации». А потому, максимум успехов на выборах оппозиция получила в январе 2008 года, когда в Грузии выбирали главу государства. Далее силы оппозиции пошли на убыль.

Напомним, что в январе 2008 года Саакашвили с большим трудом выиграл выборы в один тур, преодолев заветный рубеж «50%+ 1 голос». Казалось бы, у Грузии появилась оппозиция, чей электоральный потенциал составлял порядка 40 %. В январе 2008 года лидер «Объединенной оппозиции» набрал 25,67%. Тогда в случае гипотетического второго тура Саакашвили предстоял бы сложный экзамен. Аркадий (Бадри) Патаркацишвили набрал 7,1%, Давид Гамкрелидзе - 4,05%, Шалва Нателашвили - 7,11%.Однако в мае 2008 года на парламентских выборах результаты противников действующего президента были более скромными. В общей сложности разнородная оппозиция получит 30 мандатов в новом составе парламента (при общей численности высшего законодательного органа в 150 человек). Конечно, можно с уверенностью говорить об административном ресурсе (по одномандатным округам шли, главным образом «денежные мешки», ассоциированные с властью). А потому из 75 одномандатников 71 представляют «Единое национальное движение».

Но одним лишь административным ресурсом дело не ограничилось. Саакашвили смог монополизировать патриотическую тему. В этом плане Россия ему очень помогла (думаю, заявления Сергея Миронова и Валерия Кеняйкина добавили ему процентов 10-15 популярности). Что могла этому противопоставить оппозиция? Говорить о том, что президент- это агент Кремля? Сама оппозиция не смогла предложить конкретной программы социального и экономического развития, альтернативного нынешнему курсу (в этом смысле призывы вывести народные массы на улицы – слабое подспорье). Более того, имея хорошие козыри на руках, лидеры оппозиции погрязли во внутренних разборках, поисках агентов Кремля и грузинской Государственной канцелярии в своих рядах. А потому, правящая партия просто сделала все от нее зависящее, чтобы помочь своим оппонентам упустить представившиеся шансы. Сегодня оппозиция грозит будущему парламенту бойкотом (соответствующие заявления уже сделаны и «объединенной оппозицией», и лейбористами). Однако Саакашвили может подобного рода заявления игнорировать. У него есть ресурсы для раскола внутри оппозиции (думается, что наличие депутатского мандата – привлекательное средство для перехода от радикализма к более сдержанной позиции). Но самое главное в другом. В случае гипотетических новых выборов у власти есть высокие шансы на успех. И это не могут не понимать ее оппоненты.

Таким образом, сегодня можно констатировать, что «революция роз» завершилась. Начавшись как движение за «национальное возрождение» она сочетала в себе национал-этатистские и демократические элементы. Как только демократические инструменты сделали свое дело (с их помощью происходило смещение прежней дореволюционной власти) новые лидеры пошли по пути консолидации и избавления от романтиков и ярких самостоятельных политиков. Символично, что во время парада в честь Дня независимости (празднуется в Грузии 26 мая) на трибуне стоял только один представитель ноябрьского революционного триумвирата образца 2003 года. Им был победитель президентской и парламентской кампании 2008 года Михаил Саакашвили.

В Грузии в ходе «розовой революции» (и затем во время «революционного цикла») главным мотивом была не борьба за свободный рынок и свободу СМИ, а протест против коррумпированного и провалившегося правительства Эдуарда Шеварднадзе, неспособного решить проблему восстановления «единства Грузии». В ноябре 2004 года автор этой статьи в составе группы российский экспертов имел хорошую возможность обсудить все тонкости грузинской политики в обществе на тот момент спикера парламента этой страны Нино Бурджанадзе. На первый вопрос о том, как госпожа спикер оценивает итоги года после «революции роз», Бурджанадзе честно заявила: «В Грузии появилось государство». Не свобода печати, собраний, а адекватный бюрократический аппарат, армия и полиция. Бурджанадзе не удержалась от эмоций, сказав, что после 2003 года грузинские солдаты и пограничники смогли надеть нормальное обмундирование. В 2008 году одетые солдаты и пограничники, а также их родители проголосовали за продолжение политики Саакашвили (уже, правда, без Бурджанадзе). Остался открытым только один вопрос. Куда, в какую сторону двинется появившееся государство? И ради каких целей использует свое усиление? Впрочем, это будет уже другая постреволюционная история. 21 мая 2008 года она началась.

Сергей Маркедонов - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати