21.07.2008 | Сергей Маркедонов

Серж Саркисян: 100 дней президентства

В конце прошлой недели исполнилось 100 дней со дня вступления в должность президента Республики Армения Сержа Саркисяна. Напомним, что 9 апреля 2008 года состоялась инаугурация победителя президентских выборов (они прошли 19 февраля нынешнего года). Наверное, подводить какие-то конкретные итоги сегодня вряд ли представляется возможным. 100 дней в жизни любого главы государства (если они, конечно, не оканчиваются Ватерлоо) являются по большей части символическим рубежом. И, тем не менее, символы в политике многое значат. Особенно, если принять во внимание то непростое политическое хозяйство, которое принял в свои руки Серж Саркисян.

Саркисян стал президентом в условиях острого внутриполитического кризиса в Армении. После президентских выборов их итоги оказались не признанными не отдельной группкой политических неудачников, а значительного количества избирателей. Только по официальным данным (в которых экспертам по СНГ положено сомневаться «по умолчанию») главный оппонент Саркисяна Левон Тер-Петросян получил четверть голосов избирателей. Если сложить весь протестный потенциал (то есть голоса, поданные против третьего президента Армении), то получится уже не четверть, а порядка 40 % голосов. По словам одного из лидеров партии «Дашнакцутюн» Ваана Ованнисяна, «этих недовольных условно можно разделить на две категории: объективно недовольных (значительный пласт) социальной политикой, несправедливостью, неадекватной работой полиции и судов, то есть массой объективных недостатков нашего общества, политики и экономики. Естественно, что положительные реформы уменьшают этот пласт и вырывают из него все новые слои. Эти люди понимают, видят впереди себя какую-то надежду и какой-то просвет… Другой слой — субъективно недовольные. Это бывшие АОДовцы (члены Армянского Общенационального движения, «партии власти» начала 1990-х гг.- С.М.), те, кто потерял власть в 1998 году, те, кто теряет финансовые возможности, те, кто боятся наказания за содеянные экономические преступления и коррупцию». Оставим обвинения в коррупции и преступлениях на совести представителя нынешней властной коалиции. Думается, что коррупция и АОД - не слова- синонимы. Да и сама коррупция в Армении никуда не ушла после 1998 года. Но тенденции Ованнисян обозначил верно. Помимо непримиримых политических оппонентов власть имеет значительное количество «объективных недовольных», существование которых также создает проблемы для легитимности главы государства.

Серж Саркисян набрал на выборах 53 %, необходимых для прохождения в президенты в один тур. И проблема здесь не в самом расколе общества (в развитых демократиях такие явления случаются сплошь и рядом). Главная проблема в интерпретации подобных расколов. В Армении и власть, и оппозиция оказались не на высоте положения. Отказом от компромиссов и даже от диалога они спровоцировали в Ереване кровопролитие, «кровавую субботу», как ее назвали по аналогии с трагедией 9 января 1905 года в северной столице Российской империи. Нравится это нынешнему президенту Армении или нет, но трагедия 1 марта будет неким символом его первой президентской каденции. Именно это событие стало первым политическим экзаменом для победителя президентской гонки. Особенно, если учесть, что кровавые события пришлись как раз на «политическую пересменку», когда второй президент передавал полномочия первому. И показал, что он может считаться настоящим хозяином положения в республике.

Таким образом, у Саркисяна в первые100 дней была необходимость реагировать на два «вызова». Во-первых, ему требовалось доказать, что он - самостоятельный политик, имеющий свою «повестку дня». Надо было выйти из тени Роберта Кочаряна, продемонстрировать, что он не является просто наследником. Во-вторых, новый президент Армении должен был показать свою способность взаимодействовать с оппозицией. Просто отрицать людей, недовольных властью, на том основании, что все они - экс-коррупционеры нет никакой возможности. Именно под этим углом было бы целесообразно оценивать достижения и просчеты первых 100 дней президента Саркисяна.

Это рассмотрение хотелось бы начать, как это не покажется странным, с внешнеполитической инициативы. Речь идет о приглашении турецкого президента Абдуллы Гюля посетить футбольный матч отборочного цикла чемпионата мира, который в сентябре нынешнего года состоится в Ереване. В матче встретятся футболисты Турции и Армении. Помимо публичного приглашения Саркисян выступил со статьей в «Wall Street Journal Europe» с символичным названием «Мы готовы говорить с Турцией», в которой провел инвентаризацию «болевых точек» двусторонних отношений, а также предложил «разрядку» напряженности между соседними государствами. Данные поступки резко разошлись со всем тем, что делал и предлагал предшественник Саркисяна на президентском посту. Роберт Кочарян вернулся к жесткой риторике в отношениях к Турции в то время, как в начале 1990-х гг. Левон Тер-Петросян пытался разрядить двусторонние отношения. Таким образом, начиная кампанию по разрядке отношений с Турцией, Саркисян не просто сделал Анкаре политический пас. Он в определенной мере вышел за рамки того внешнеполитического курса, который проводил Роберт Кочарян. Отсюда и открытое недовольство «турецкими инициативами» со стороны второго президента Армении. Кочарян в начале июля 2008 года дал интервью агентству «МедиаМакс». Второй президент республики заявил, что в его президентский срок «...уж точно президент Турции не был бы приглашен на футбольный матч в Ереван». Следовательно, внешнеполитические инициативы Саркисяна имеют внутриполитическое продолжение.

Взаимоотношения с Турцией переживаются не только элитой республики, но и массовым сознанием. Это без преувеличения, самый массовый внешнеполитический вопрос Армении. Любые предложения по пересмотру подходов к Турции, как правило, болезненно воспринимаются, и уж точно не гарантируют высоких рейтингов. Таким образом, Саркисян сумел продемонстрировать, что он не является заложником политики предшественника. Представим себе, например, что в течение первых ста дней Дмитрий Медведев опубликовал бы авторский текст под заголовком «Мы готовы разговаривать с Грузией». А ведь для Армении Турция – это вовсе не то же самое, что Грузия для РФ! Обвинять же Саркисяна в «предательстве» (что уже пытаются делать оппозиционеры)- это значит повторять весь тот набор аргументов, которые использовала в свое время администрация Кочаряна по отношению к Левону Тер-Петросяну. Думается, что поведение третьего президента Армении по отношению к Турции диктуется не альтруизмом и абстрактным либерализмом, а прагматическими соображениями (стремление оторвать карабахскую проблематику от всего комплекса армяно-турецких проблема, а также уменьшить геополитическую изоляцию).

Во внутренней политике Саркисян проявил себя меньше. По крайней мере, так представляется, если судить по публичным проявлениям. Здесь не было статей под названием «Я готов разговаривать с Тер-Петросяном». Не было вообще резких движений. Однако нельзя не заметить определенных месседжей, сделанных Саркисяном сразу же при вступлении его в должность. Он по логике событий был вынужден апеллировать к оппозиции, заимствовать ее лозунги. В инаугурационной речи Саркисян четко это проговорил: «Вы могли не голосовать за меня, но я не в праве не быть вашим президентом. Даже если между нами есть стена недопонимания, призываю ее разрушить». Конечно, сказать одно, а сделать - другое. Тем паче, когда между властью и оппозицией пролегла кровь 1 марта 2008 года. Но, как говорится, иного не дано. Или диалог с оппозицией (пусть и непрямой, пусть и робкий), либо повторение противостояния на новом витке. «На мой взгляд, страна выкарабкивается из политического кризиса, а кризис был достаточно острый. До сих пор правительство Сержа Саркисяна делает некоторые вещи, которые должны смягчить ситуацию, понятно, что они это делают, чтобы из кризиса выйти, но так как времени еще прошло очень мало, это еще пока уровень заявлений и намерений», - говорит директор Института Кавказа, профессор Александр Искандарян. По крайней мере, можно говорить о том, что тактика открытого силового подавления если не сменилась полностью, то стала замещаться попытками компромиссов. В любом случае реальной альтернативы «замирению общества» не существует. 1 марта 2008 года породило фрустрацию не только у избирателей или оппозиционеров (открытых или объективных), но и внутри правящей элиты. Теперь задачей президента является преодоление этой фрустрации. Естественно, за 100 дней такая задача принципиально не решается. Сегодня многие эксперты в Армении отмечают, что слабой стороной Саркисяна является отсутствие у него навыков публичной политики. Впрочем, за 100 дней такие недостатки также не устраняются.

Саркисян столкнулся с определенным внешним давлением из-за событий 1 марта 2008 года. Через неделю после его инаугурации на заседании Комитета по мониторингу ПАСЕ 16 апреля 2008 года было сделано специальное заявление. До тех пор пока Армения не выполнит требования об освобождении политических заключенных и об изменении поправок, внесенных недавно в закон о проведении митингов, членство Армении в Совета Европе будет поставлено под сомнение. Но 26 июня 2008 года Армения получила отсрочку на выполнение всех требований ПАСЕ до января 2009 года. Саркисяну, таким образом, дают шанс «исправиться» и «приблизиться к европейским стандартам». Впрочем, такое «исправление» нужно не только единой Европе. Оно нужно самой Армении для выхода из внутриполитического кризиса.

Нельзя ни сказать отдельно о карабахской проблеме, ключевой для постсоветской Армении. В июне 2008 года прошла первая встреча Сержа Саркисяна (в должности президента республики) с главой Азербайджана Ильхамом Алиевым. Саркисян еще даже не успел озвучить свое президентское видение перспектив урегулирования конфликта, как в Баку уже заговорили о его конструктивных подходах. Впрочем, дипломатические авансы вряд ли следует принимать за «чистую монету». Саркисян вступил в должность в условиях активной «разморозки» этнополитических конфликтов в Евразии. Отсюда - особая ответственность за принимаемые решения. Однако серьезных компромиссов или «смены вех» на этом направлении не видно. Слишком разные исходные позиции Еревана и Баку. Скорее всего, именно по Нагорному Карабаху от Саркисяна не следует ожидать новых предложений и инициатив. По данному вопросу и власть, и оппозиция имеют консенсус. А потому главное умение, которое потребуется от третьего президента Армении - умение реагировать на «разморозку» не только нагорно-карабахского конфликта, но и двух «горячих точек» в Грузии.

Сергей Маркедонов - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати