01.10.2008 | Сергей Маркедонов

Урегулирование в Нагорном Карабахе: «краинский прецедент» не предлагать!

26 сентября 2008 года в Нью-Йорке состоялась встреча глав министерств иностранных дел Армении и Азербайджана соответственно Эдварда Налбандяна и Эльмара Мамедьярова. Встреча двух главных дипломатов государств Южного Кавказа прошла при участии сопредседателей Минской Группы ОБСЕ Мэттью Брайзы (США, который, несмотря на свои заявления о невозможности совместной работы с РФ до выполнения ею всех пунктов плана Медведева-Саркози, встретился с российским коллегой), Бернара Фасье (Франция) и Юрия Мерзлякова (Россия). Во встрече также принял участие личный представитель действующего председателя ОБСЕ Анджея Каспршик. «На последнем раунде переговоров глав МИД Армении и Азербайджана в Нью-Йорке стороны проявили конструктивность в урегулировании нагорно-карабахского конфликта и желание вдохновить процесс переговоров. На встрече с главами МИД Азербайджана и Армении сопредседатели вновь отметили позицию своих государств и ОБСЕ о том, что не видят военного пути решения конфликта». С таким заявлением выступили сопредседатели Минской группы…

В самом деле, стороны заявили, что многолетний конфликт должен быть урегулирован мирным путем, что само по себе намного важнее, чем вопросы самоопределения или сохранения территориальной целостности. Будущее Нагорного Карабаха может быть решено по разным сценариям, главное, чтобы любой сценарий не базировался бы на праве силы. Помимо демонстрации конструктивности главы МИД двух государств отдельно обсудили перспективы новой встречи президентов Армении и Азербайджана.

Не будем подробно останавливаться на оптимистическом выводе сопредседателей ОБСЕ. Демонстрация оптимизма стала их профессиональным делом. Они время от времени выступают с обнадеживающими заявлениями, суть которых сводится к тому, что мир уже не за горами, а достижение прорыва - вопрос времени (правда, не уточняют, как долго не наступит это время). Но на одном определении хотелось бы задержаться. Речь идет о конструктивности, которая была продемонстрирована двумя главными дипломатами Армении и Азербайджана. Не споря с правильностью данного тезиса, следует все же сделать важные (и принципиальные) уточнения. Сегодняшняя конструктивность (особенно со стороны Баку) - это явление иного порядка по сравнению с более ранней ситуацией. Она проявляется после «пятидневной войны», когда геополитический ландшафт Большого Кавказа серьезно изменился. В регионе появилось две «частично признанные республики», Россия четко обозначила Кавказ, как сферу своих «жизненно важных интересов», а Турция и Иран заявили о своей заинтересованности в более глубоком его освоении и «замирении» (форматы «Кавказской платформы и «3+3»). Но самое главное- это то, что события «горячего августа» показали провал попытки реализовать «краинский прецедент» на евразийском пространстве. Отсюда и повышение спроса на мирные сценарии, и соответственно снижение спроса на военные методы решения многолетнего конфликта.

Напомним, вкратце, о чем идет речь. Говоря о «краинском прецеденте», мы имеем в виду опыт успешного военно-политического реванша на Балканах. В начале 1990-х при распаде «второй Югославии» Хорватия сначала потеряла значительную часть своей территории, а затем в августе 1995 года в результате операции «Буря» в сжатые сроки полностью разгромила военно-политическую инфраструктуру непризнанной Республики Сербская Краина и восстановила целостность своего государства в границах социалистической республики времен СФРЮ. Именно эти границы и были безоговорочно признаны мировым сообществом. По словам профессора Джорджтаунского университета, известного специалиста по Балканам и Кавказу Чарльза Кинга, «реакция международного была, по крайней мере, мягкой. Соединенные Штаты, по некоторым данным, обеспечивали хорватские подразделения разведывательной информацией при планировании операции и дали «зеленый свет» для того, чтобы она прошла. Результаты для сербов были ужасными; сотни тысяч были вынуждены спасаться бегством. Результаты для хорватов, и в значительной степени для Боснии (а Республика Сербская Краина располагалась на вдоль хорватско-боснийской границы - С.М.) были позитивными, хотя бы в краткосрочной перспективе». Подробности реализации «краинского сценария» хорошо описаны в работе Ричарда Холбрука (возможного претендента на пост госсекретаря при президенте Бараке Обаме) с патетическим названием «To End a War» (была издана в 1998 году). Сокрушение инфраструктуры де-факто государства (сопровождающееся выселением ненужного этнического элемента) Тбилиси в Южной Осетии начал, но не завершил до конца то, что сделала «демократическая Хорватия», зачистив территорию от сербов и тем самым окончательно решив проблему этнического сепаратизма. Россия прервала «цхинвальский блицкриг» Грузии, показав всем ее соседям возможные издержки от копирования хорватского опыта.

Однако хотелось бы напомнить, что до «пятидневной войны» «краинский опыт» интенсивно изучался в Грузии и в Азербайджане. По словам влиятельного политолога Адиля Багирова (автора статьи «Нагорный Карабах: параллели не с Косово, а с Республикой Сербская Краина», опубликована в марте 2008 года), «у армяно-азербайджанского конфликта сходств с сербо-краинским случаем значительно больше, чем с косовским. Прецедент уже есть: не добившись от руководства РСК позже многочисленных попыток желаемого результата, мировое сообщество дало молчаливое согласие на заключение проблемы военным путём. В четыре дня операция «Буря» положила финал существованию марионеточного образования». Как видим главное условие, предлагаемое азербайджанским экспертом - быстрое решение многолетнего конфликта военным путем при если не поддержке, то, как минимум, молчаливом согласии мирового сообщества.

В первой половине 2008 года военная риторика Баку в отношении Карабаха шла вверх. 11 января 2008 года, выступая на заседании азербайджанского правительства, азербайджанский президент Ильхам Алиев заявил, что «наша армия в любой момент должна быть готова освободить родные земли от оккупантов, и на самом деле она готова к этому». Президент Азербайджана отметил значительные успехи своей страны по созданию «в кратчайшие сроки предварительных элементов оборонной промышленности». В начале марта 2008 года президент Азербайджана заявил: «Военный бюджет Азербайджана составляет 1 млрд. 300 млн. долларов США и будет еще более увеличиваться. Мы покупаем военную технику, самолеты, боеприпасы, чтобы быть готовыми освободить оккупированные территории, и мы готовы к этому». С таким заявлением Ильхам Алиев выступил в Ханларском районе на встрече с ветеранами карабахской войны. 15 апреля 2008 года заместитель министра внутренних дел Азербадйжана Орудж Залов заявил, что для транзита наркотиков в Европу используются территории Карабаха. И все это на фоне разговоров о необходимости если не полной смены, то существенной корректировки формата Минской группы ОБСЕ. Не будем забывать и о крупном военном столкновении в зоне прекращения огня в марте нынешнего года.

Впервые за 16 лет 26 июня 2008 года в Баку состоялся военный парад, посвященный 90-летию вооруженных сил Азербайджана (за точку отсчета берется история армии первой Азербайджанской Демократической республики, просуществовавшей всего два года — 1918-1920). Тогда, выступая перед азербайджанскими вооруженными силами, Ильхам Алиев заявил, что национальная армия республики должна быть готова в любой момент освободить оккупированные Арменией территории.

В мае 2008 года уже упомянутый нами Чарльз Кинг в своей статье “The Kosovo Precedent” справедливо отметил: «Краинский прецедент может стать более влиятельной моделью, чем Косово… Может наступить день, когда политические элиты в Баку и в Тбилиси посчитают, что успешная и стремительная война для реинтеграции Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха получит зеленый свет со стороны США, что в свое время облегчило хорватское наступление против Краины». Однако тот же Кинг не менее справедливо указывал на то, что «краинский прецедент» может увенчаться успехом только в формате блицкрига. «Грузинские и азербайджанские силы, вероятно, победят в первые недели подобного рода войн, но они почти точно проиграют, если наступят вторые». Солдаты и офицеры российской 58-ой армии (а также приданные им силы) сделали «краинский прецедент» политически неактуальным. Если бы Россия опоздала с «непропорциональным применением силы» против Грузии, то многие «ястребы» в Баку восприняли бы это, как «руководство к действию». Особенно, если учесть близость позиций Грузии и Азербайджана по сохранению «территориальной целостности». Таким образом, Москва смогла не только защитить своих союзников в Южной Осетии (и тем самым удержать в рамках неразрешенный осетино-ингушский конфликт на Северном Кавказе), но и объективно способствовала тому, чтобы нагорно-карабахский конфликт был снова слегка «приморожен». В Баку позиции прагматиков были усилены, напротив голоса милитаристов стали слабее. Тем паче, что среди азербайджанских реалистов есть понимание одной простой вещи: Армения и Нагорный Карабах- это не Абхазия и Южная Осетия, у которых не было медиаподдержки на Западе. У армянства такая поддержка есть вкупе с политическими лоббистами в Штатах и странах Европейского Союза. Следовательно, «краинский вариант» еще и по этой причине был бы весьма затруднительно реализовать.

Именно после «пятидневной войны» в Баку милитаристская риторика сошла на нет. Тезис о мирном решении конфликта стал доминирующим. Его озвучивал лидер Азербайджана в ходе своего недавнего визита в Москву и переговоров с российским коллегой Дмитрием Медведевым. И даже на встречах с турецкими лидерами мирная риторика была на первом плане. И, наконец, встреча в Нью-Йорке. Таким образом, нагорно-карабахский конфликт, который в первой половине 2008 года, казался «размороженным» (здесь и рост числа нарушений режима прекращения огня, и милитаристских заявлений), к осени стал демонстрировать слабые признаки позитивной динамики. Отсюда и отмеченная всеми «конструктивность».

Сергей Маркедонов - заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати