09.10.2008 | Алексей Макаркин

Правый триумвират

Новую партию, создающуюся на основе самораспускающихся Союза правых сил (СПС), «Гражданской силы» и Демократической партии России (ДПР) возглавят политические деятели, никогда ранее не являвшиеся членами Государственной думы и не обладающие лидерской харизмой. СПС в руководстве нового проекта будет представлять заместитель председателя (и, после отставки Никиты Белых, и.о. председателя) политсовета партии Леонид Гозман, «Гражданскую силу» - лидер предпринимательского объединения «Деловая Россия» Борис Титов и ДПР – журналист Георгий Бовт, до прошлого года возглавлявший журнал «Профиль».

Леонид Гозман и СПС

Леонид Гозман родился в 1950 году. Окончил факультет психологии МГУ, специализировался по кафедре социальной психологии, затем защитил кандидатскую диссертацию. С первой половины 1990-х годов занимался политической и политтехнологической деятельностью в рамках избирательного объединения «Выбор России», а затем партии «Демократический выбор России». Одновременно был советником первого вице-премьера Анатолия Чубайса – с этого времени он неизменно входит в состав его команды. Вскоре после назначения Чубайса главой РАО «ЕЭС России», Гозман стал его советником, а затем представителем РАО по работе с органами власти и общественными организациями. В 2000 году он вошел в состав правления РАО «ЕЭС России», представлял эту компанию в советах директоров ряда АО-энерго, что свидетельствовало о сохранении его роли доверенного лица Чубайса.

При этом Гозман не ушел из политики, а, напротив, активизировал свою деятельность в данной сфере. Когда Чубайс в 1999 году «конструировал» СПС, Гозман стал первым заместителем начальника штаба этого избирательного блока на думских выборах, состоявшихся в декабре того же года. Правда, сам Гозман не получил депутатского мандата – он был нужен Чубайсу в РАО, где у того было не так много преданных сторонников (тем более, что он вполне мог совмещать менеджерскую работу в РАО и политическую деятельность в рядах правых). В ходе преобразования СПС в 2000-2001 годах из блока в общественную организацию, а затем и в партию Гозман избирался членом координационного совета СПС от движения «Россия молодая» Бориса Немцова (не путать с ныне существующим прокремлевским молодежным проектом). «Россия молодая» была, по сути, «партией одного человека», и Чубайс просто использовал ее квоту для того, чтобы провести в высшее руководство СПС своего ближайшего сторонника – тем более, что отношения между главой РАО и Немцовым тогда еще носили позитивный характер.

После завершения формирования партии СПС в 2001 году Гозман стал членом ее политсовета, в состав которого бессменно входит до сих пор. В качестве руководителя креативного совета партии он участвовал в неудачной для правых избирательной кампании 2003 года, во время которой партийный список возглавлял Немцов, а в состав «первой тройки» вошел Чубайс. Однако к тому времени отношения между Немцовым и Чубайсом серьезно обострились – между ними началась конкуренция за контроль над партией. Разумеется, Гозман в этой ситуации был одним из ближайших сторонников Чубайса.Основная ответственность за неудачное участие в выборах после завершения кампании была возложена на Немцова, который был вынужден подать в отставку с поста лидера партии. Позиции же Гозмана в рамках СПС только усилились – он стал секретарем партии по идеологии и считался одним из основных кандидатов на смену Немцову, причем уже тогда считалось, что именно Гозман (разумеется, при поддержке Чубайса) сможет договориться с Кремлем, для которого Немцов к тому времени уже стал «аллергеном». Понятно, что избрание Гозмана также означало бы установление полного контроля над партией со стороны Чубайса. Однако СПС в то время не был готов к такому развитию событий – многие региональные организации настаивали на обновлении руководства партии путем выдвижения «свежих» фигур из субъектов Федерации. Кроме того, Гозман не обладал политической харизмой, что затрудняло его восприятие в качестве лидера партии. И, наконец, избрание Гозмана стало бы публичным вызовом «Яблоку», которое обвиняло его в активном участии в «черном пиаре» против этой партии (сам Гозман называл эти обвинения клеветой). В условиях, когда и СПС, и «Яблоко» не прошли в Думу, в демократических кругах вновь стали обсуждаться проекты объединения этих партий, и появление во главе правых «антияблочного» политика могло стать для СПС негативным имиджевым фактором.

В результате, на съезде партии в мае 2005 года ее председателем был избран малоизвестный тогда пермский политик Никита Белых, а заместителем – в связке с ним – Гозман. Выступая на съезде, Чубайс сказал: «Кто пытается разорвать связку Белых-Гозман, пытается разорвать нашу партию». В свою очередь, лидер радикального меньшинства в СПС Иван Стариков заявил, что в случае голосования за «связку» партия станет «карманной оппозицией», действующей в интересах Кремля, и предупредил, что она уже становится неотличимой от «Единой России». Однако, не получив поддержки большинства делегатов, Стариков был вынужден вскоре покинуть ряды партии.

Точка зрения Старикова, видимо, была связана с тем, что «чубайсовское» крыло в СПС, ключевую роль в котором продолжал играть Гозман, действительно было противником перехода партии в радикальную оппозицию по отношению к Кремлю, и было заинтересовано в компромиссах с властью. Другое дело, что «чубайсовцы», как и многие «правые» регионалы, хотели быть не клиентами власти, а ее партнерами, пусть и младшими, но имеющими политическую автономию. Однако у Кремля с СПС были свои счеты – от отказа правых стабильно поддерживать «чеченскую» политику Кремля (начав с одобрения второй чеченской войны, СПС быстро перешел к критике действий «федералов» в республике) и до нежелания поддержать монетизацию льгот уже после поражения на выборах 2003 года. При этом позиция правых была политически абсолютно понятна – раз власть не помогла им в ходе избирательной кампании, то никаких обязательств защищать крайне непопулярный, электорально невыгодный проект, у них не было. Но эта же позиция фактически закрыла возможность для «партнерского» сценария.

В этой ситуации СПС все же попытался «навязать» Кремлю партнерство, добившись успеха на региональных выборах и превратившись в настолько серьезную политическую силу, с которой власть не могла бы не считаться. И добился на первых порах некоторых позитивных результатов, в том числе и в неблагоприятных для правых регионах бывшего «красного пояса». Однако, во-первых, успеха можно было добиться только за счет усиления популистской риторики, что еще более раздражало власть. А, во-вторых (и это главное), Кремль имел в своем распоряжении массу возможностей сорвать этот сценарий, демонстрируя, что не позволит правым «навязывать» ему партнерство. В результате к 2007 году отношения между СПС и Кремлем резко обострились (особенно после того, как правые на весенних региональных выборах чуть-чуть не «добрали» до 7% голосов в трех субъектах Федерации и открыто заявили о фальсификации итогов голосования). СПС стал главным объектом атаки со стороны власти в ходе думской избирательной кампании, что привело к радикализации не только Белых, но даже «чубайсовца» Гозмана, который 24 ноября 2007 был ненадолго задержан во время разгона «Марша несогласных» в Санкт-Петербурге.

Однако если Белых действительно всерьез эволюционировал в сторону радикальной оппозиции, то для Гозмана совместные действия с «несогласными» были лишь крайне некомфортным эпизодом в его политической карьере. Идти против эмоциональных настроений в СПС он не мог – в противном случае, Гозман утратил бы влияние в партии, которое за время его пребывания на посту заместителя Белых серьезно увеличилось. Так, именно Гозман сыграл ключевую роль в принятии весной 2007 года решения о перерегистрации всех членов Московского городского отделения партии, вслед за которым последовала приостановка деятельности руководящих органов этого отделения, недостаточно лояльных по отношению к федеральному политсовету. В июне 2007 года политсовет Московского отделения вообще был распущен, что было воспринято как успех Гозмана. Осенью 2007 года Гозман, сохранив пост зампреда партии, возглавил и отделение СПС в Санкт-Петербурге.

После поражения партии на выборах 2007 года «связка» Белых-Гозман сохранила свои посты. Однако Гозман в поствыборный период начал быстро эволюционировать к более умеренной позиции, став одной из ключевых фигур в переговорном процессе правых с Кремлем о возможной реорганизации СПС (понятно, что теперь речь могла идти не о партнерстве, а лишь о клиентелистских отношениях). Логика действий Гозмана объяснена в его открытом письме Борису Немцову, в котором он заявил, что «страна изменилась. Мы перестали попадать в резонанс с общественными настроениями. И если партия не хочет просто исчезнуть – а партийная дискуссия показала, что члены партии этого не хотят – она должна как-то преобразоваться, стать адекватной новым обстоятельствам. Без этого о защите и пропаганде либеральных ценностей можно забыть». Гозман выступил выразителем интересов не только достаточно узкой «чубайсовской» группы, но и многих региональных партийцев, для которых продолжение конфликта с Кремлем означало бы «не только потерю завоеванных ими позиций во власти и в бизнесе – завоеванных, несмотря на то, что они никогда не скрывали своей принадлежности к СПС – но и отказ от какой-либо политической деятельности вообще». Неудивительно, что его позиция была поддержана абсолютным большинством членов политсовета СПС, желающих остаться в федеральной или региональной политике. Кроме того, ясно, что точка зрения Гозмана полностью согласована с его патроном Чубайсом, который в письменной форме поддержал проект создания новой партии.

Борис Титов и Георгий Бовт

Впрочем, в своих договоренностях с властью умеренные лидеры правых имеют определенные пределы. Об одном из них публично высказался Гозман, исключивший возможность вхождения в руководство будущей объединенной партии «первых лиц» спойлерских политтехнологических проектов – «Гражданской силы» и ДПР: соответственно, Михаила Барщевского и Андрея Богданова. Понятно, что ликвидация спойлеров была необходимым условием для создания новой партии, у которой пока отсутствует собственный рейтинг. В то же время союз с Барщевским и Богдановым дискредитировал бы лидеров правых в глазах многих рядовых партийцев, не забывших активного участия этих деятелей в прошлогодней атаке на СПС.Поэтому вместо них сопредседателями новой партии станут глава организации «Деловая Россия» Борис Титов (от «Гражданской силы») и Георгий Бовт (от ДПР, хотя ранее он не имел отношения к деятельности этой партии. Впрочем, выдвижение Бовта в руководство создающейся партии не является чем-то необычным в российском партийном строительстве – оно несколько напоминает участие Гозмана в составе координационного совета СПС от немцовской «России молодой».

Георгий Бовт родился в 1960 году. Окончил исторический факультет МГУ, защитил кандидатскую диссертацию. Работал в одном из ведущих академических институтов в области политологии – ИМЭМО. С 1992 года – в журналистике; вначале в «Коммерсанте», в 1997-1999 годах – в газете «Сегодня» (после замены ее первой журналистской команды). В 1999-2004 годах являлся заместителем главного редактора и шеф-редактором «Известий», одновременно, стал колумнистом «Газеты.ру». В 2004 году Бовт стал главным редактором группы деловых журналов Издательского дома (ИД) Родионова («Профиль» и BusinessWeek), что на сегодняшний момент стало вершиной его карьеры. «Профиль» являлся одним из наиболее «раскрученных» еженедельных журналов с общественно-политической составляющей, при этом приносивших прибыль ($7-8 млн дохода от рекламы).

В 2007 году Бовт неожиданно был отправлен в отставку. По данным «Коммерсанта», одной из причин этого могло стать его неприятие «неясной» схемы оплаты труда сотрудников ИД Родионова. Однако большее распространение получила другая версия, связанная с разделением постов главных редакторов «Профиля» и BusinessWeek и продвижением на первый из них известного прокремлевского журналиста Михаила Леонтьева (некогда бывшего предшественником Бовта на посту заместителя главного редактора «Сегодня»). Назначение Леонтьева привело к отставке не только Бовта, но и президента ИД «Родионова» Алексея Волина, который был несовместим с крайне идеологизированным и часто эпатирующим аудиторию своими крайне резкими высказываниями новым главным редактором «Профиля» (зато с Бовтом у Волина проблем не было).

Приход Леонтьева в успешный журнал, который не нуждался в финансовом оздоровлении (сам Леонтьев говорил о том, что изменения, которые он намеревался провести, были способны лишь навредить «нормальной коммерческой жизни» издания), мог быть связан только с политическими обстоятельствами – в частности, с интересами президентской администрации. Антизападник и антилиберал Леонтьев был востребован в условиях подготовки к крайне жесткой думской избирательной кампании. «Трудно найти разумное объяснение этому решению, единственное, что я знаю, - оно было согласовано там, где обычно такие решения согласовываются», - заявил тогда Бовт. Однако он воздержался от дальнейших высказываний на эту тему и от присоединения к радикальной оппозиции, что, возможно, и способствовало его привлечению в новый партийный проект, который заведомо лоялен Кремлю.

Борис Титов – ровесник Бовта – окончил МГИМО и начал карьеру во внешнеторговом объединении «Союзнефтеэкспорт». С конца 1980-х годов – в бизнесе, в 1996 году возглавил ОАО «Интерхимпром», в 2000 году вошел в состав бюро правления РСПП. В 2003 году он стал сопредседателем, а в следующем году – председателем предпринимательской организации «Деловая Россия», которая выступала в качестве конкурента РСПП, позиционируя себя в качестве объединения «неолигархических» бизнесменов, сторонника тесного взаимодействия с властью, а не индивидуального лоббирования интересов. Неудивительно, что в 2005 году он покинул бюро президиума РСПП. Титов получил известность своей близостью к Кремлю, которому было выгодно функционирование «Единой России» как противовеса РСПП во время «дела Ходорковского» (напомним, что РСПП в течение длительного времени отказывался отмежеваться от арестованного владельца ЮКОСа, что вызывало неприятие в Кремле). В 2005 году Титов стал членом Общественной палаты.

«Деловая Россия» считается организацией, близкой к первому заместителю руководителя администрации президента Владиславу Суркову. Показательно, что для одного из своих первых программных выступлений по идеологическим вопросам – в мае 2005 года – Сурков избрал именно площадку «Деловой России» (публикация неправленой стенограммы его доклада на закрытом заседании генерального совета этой организации в свое время стала сенсацией). В этом докладе не только была выдвинута формулировка «суверенная демократия», но и высказана мысль о «Единой России» как о самой правой их политических сил, обладающих реальными электоральными возможностями: «Ко мне много приходят лидеров либеральных, которые говорят, давайте новую партию создадим. Я говорю: зачем, зачем? Вот 300 голосов - идите и занимайте там места. Хотите в руководящие органы - вступайте, не стесняйтесь, в партии довольно много вполне достойных людей». Бизнес был ориентирован на сотрудничество именно с этой партией: «Деловая Россия» и «Опора России» заключили с «единороссами» соглашение о сотрудничестве и взаимодействии, сам Титов в октябре 2007 года вошел в состав Высшего совета «Единой России». На заседании же Генсовета «Деловой России» в 2005-м Титов поддержал идеи Суркова: «Мы выработали свой взгляд. Мы национальный бизнес. Не может быть национального суверенитета страны без национального экономического суверенитета».

К 2008 году в отличие от 2005-го самостоятельный правый политический проект оказался востребован Кремлем – свою роль в этом сыграли и избрание президентом Дмитрия Медведева, заинтересованного в создании новой либеральной партии (о чем свидетельствует его большое интервью с Николаем Сванидзе, ставшее основой книги «Медведев»), и изменение политической ситуации. Модернизационные задачи, которые ставит перед собой Кремль, нуждаются в поддержке со стороны наиболее «продвинутых» групп населения, многих представителей которых так и не удалось привлечь в число сторонников «Единой России». Возможно, что речь идет и о необходимости активизации работы с этими группами в условиях возможной экономической стагнации, способной привести к росту протестных настроений в среде именно наиболее успешных слоев населения, привыкших к достаточно комфортной жизни в условиях высоких темпов роста ВВП. В этой ситуации давний союзник Кремля Титов оказался востребован не как сторонник «Единой России» (хотя «Деловая Россия», разумеется, не собирается выходить из соглашения с партией власти), а как участник партстроительства на правом фланге.

Характерны его первые заявления в качестве одного из будущих лидеров создающейся партии. По словам Титова, «мы партия конкуренции, но мы не партия конфронтаций. Мы не собираемся вступать в какие-то агрессивные конфронтационные действия, потому что как бизнесмен и как руководитель бизнес-организации, я хорошо понимаю, что это путь в никуда». Более того, он прямо заявил, что «мы действительно координируем свою работу с Кремлем, с администрацией президента». По данным «Ведомостей», Титов объяснил свое участие в проекте позицией, как он выразился, «модераторов от власти», в том числе Суркова, которые стимулировали процесс создания влиятельной партии на правом фланге.

Нехаризматичные лидеры

Представляется, что в новом правом триумвирате выстраивается определенный баланс интересов. С одной стороны, в нем присутствует Гозман как представитель Чубайса, участие которого в партстроительстве «утяжеляет» будущую партию. С другой, Титов, близкий к Суркову и, в отличие от Гозмана, даже в течение короткого времени, не принадлежавший к числу радикальных критиков власти. Бовт же выглядит фигурой, приемлемой как для Чубайса, так и для Кремля.

Возникает, однако, закономерный вопрос – почему ставка сделана на нехаризматичных лидеров, чей электоральный потенциал выглядит далеко не самым перспективным, тогда как обсуждался вопрос о включении в состав руководящего звена новой партии таких фигур как Сергей Шахрай и Олег Митволь. Первый был одним из видных публичных политиков 90-х годов и имеет собственный опыт партстроительства (был лидером Партии российского единства и согласия), второй получил широкую, хотя и несколько скандальную известность в качестве «экологического» чиновника. Однако наличие в партийном проекте самостоятельных игроков, имеющих собственные – и немалые - амбиции на этапе ее становления и согласования интересов между ведущими игроками, вовлеченными в проект, могло бы только осложнить задачу.

Другое дело, что ко времени подготовки к следующим думским выборам правые неизбежно окажутся перед необходимостью включить в «первую тройку» электорально привлекательные фигуры, способные помочь партии преодолеть высокий 7%-ный избирательный барьер. Однако и в этом случае одну из основных ролей будет играть принцип лояльности по отношению к власти, что ярко проявилось в прошлом году при формировании верхней части списка «Справедливой России».

Алексей Макаркин – вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати