19.11.2008 | Сергей Маркедонов

Диалог Тбилиси и Москвы: версия грузинских лейбористов

После «пятидневной войны» тема возможных условий для начала политического диалога между Грузией и Россией, казалось, ушла из повестки дня если не навсегда, то надолго. Во-первых, вооруженное противоборство в августе нынешнего года, если чем и связало оба государства, так это общей кровью их граждан. Во-вторых, для Москвы и для Тбилиси после августовского конфликта на первый план вышли статусные вопросы (по которым пока не видно никакого реального компромисса). Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Сегодня для российского руководства этот вопрос «закрыт». Не случайно российский президент Дмитрий Медведев на днях заявил, что РФ признает территориальную целостность Грузии за исключением двух бывших ее автономий. Для Тбилиси же (и в этом грузинские власти по-прежнему рассчитывают на поддержку США, ЕС, НАТО и ООН) территориальная целостность остается «священной коровой». Серьезных споров на эту тему нет ни внутри правящей партии и исполнительной власти, ни между властями и оппозицией. Диаметрально расходятся Москва и Тбилиси и по вопросу о международном присутствии на Южном Кавказе. Для Москвы интернационализация- это один из инструментов легитимации решения о признании независимости Абхазии и Южной Осетии (то есть признании реалий, наступивших после «горячего августа»). Для Грузии - это минимизация российского влияния и возможная надежда на реванш в той или иной форме. Готовясь ко второму раунду переговоров в Женеве, грузинские дипломаты снова актуализировали требования замены российских военнослужащих в Абхазии и в Южной Осетии на международные «голубые каски».

В этой связи появление инициативы одного из грузинских политиков Шалвы Нателашвили выглядит если не сенсацией, то, по крайней мере, событием неординарным. 17 ноября 2008 года лидер Лейбористской партии Грузии (основана в 1998 году на базе парламентской фракции «Лейборист») заявил, что его соратники готовы начать диалог с российскими политическими кругами. По словам Нателашвили нынешняя грузинская власть такой диалог вести неспособна. «Если мы не начнем делать это сегодня, завтра уже будет поздно», - резюмировал главный грузинский лейборист. В Грузии давно уже никто (партия Игоря Гиоргадзе не в счет, поскольку реально ее лидер и ближайшие его сподвижники находятся за пределами Тбилиси) не высказывался в пользу хотя бы какого-то диалога с российскими политиками. Означает ли это некий поворот хотя бы части грузинского политического сообщества в сторону к России?

Наверное, многим бы в Москве хотелось думать так. Нежелание вести диалог с режимом Саакашвили укрепляет настроения такого рода. Тем паче, что российский президент снова в очередной раз озвучил тезис о невозможности вести диалог с преступной властью. «Мы готовы выстраивать отношения с Грузией, но не с нынешним режимом. Потому что наша позиция заключается в том, что они совершили преступление. Вот это та красная линия, за которую мы не можем перейти», - заявил президент Дмитрий Медведев.

Однако надо отдавать себе отчет в том, что и политики, и интеллектуалы (притом не обязательно связанные с Шалвой Нателашвили), готовые к разговору с Москвой, не отказываются от территориальной целостности Грузии (принципа, который РФ уже похоронила). Это уже грузинская «красная линия», за которую и власти этой страны, и оппозиционеры не готовы перейти. Вне зависимости от их отношения к России. Вот что говорит лидер грузинских лейбористов на своем брифинге 17 ноября относительно причин, для чего необходим диалог с Москвой. По его словам, «Политический комитет Лейбористской партии принял решение с целью начала восстановления территориальной целостности Грузии немедленно приостановить текущую тенденцию раскола страны, немедленно начать диалог с политическими кругами Российской Федерации». В предполагаемых переговорах необходимо обсуждать восстановление экономических, социальных связей (включая отмену визового режима). Но (внимание!) все это необходимо делать для того, чтобы территориальная целостность Грузии была бы, в конце концов, восстановлена. С точки зрения Нателашвили ключ к этому находится именно в Москве. Впрочем, Нателашвили не является одиноким в своем понимании политических процессов в Евразии. Многие политики не только в Грузии, но в Армении, Азербайджане считают, что ключи к решению карабахского вопроса или стабильности внутри Украины находятся в Москве. Между тем ЦК КПСС здесь не находится уже, начиная с 1991 года. Многие проблемы, следовательно, Москва не может разрешить простым нажатием кнопки или поднятием телефонной трубки. Иллюзия, что доброй воли Москвы достаточно, чтобы «надавить» на абхазов и осетин, не раз подводила Грузию. Так было в первой половине 1990-х гг., когда, надеясь на российских миротворцев, Тбилиси ожидал «возвращения» строптивых автономий под грузинскую длань, не ведя с ними активного и главное эффективного диалога. Фактически Нателашвили воспроизводит эту иллюзию, не понимая, что даже при все возрастающей зависимости Сухуми и Цхинвали от Кремля без этих политических единиц все равно ничего не получится. Они – прямые участники конфликтов и наиболее заинтересованные люди в их преодолении. С Москвой или без оной.

Во-вторых, Шалва Нателашвили пытается использовать разные доводы против своего политического противника Михаила Саакашвили. Сегодня удобно критиковать его за проигрыш войны в Южной Осетии. Поэтому часть оппозиции прибегает к критике Тбилиси за развязывание военной кампании против «агрессивных сепаратистов» в августе 2008 года. Тот же Нателашвили делает это не в первый раз. Еще 8 сентября 2008 года он посоветовал руководству Грузии добровольно оставить власть. Однако в то же время главный грузинский лейборист известен своими часто весьма противоречивыми заявлениями и поступками. И даже этнонационалистической риторикой. Когда президенты двух соседних стран Армении и Грузии договорились в начале октября 2008 года построить автомагистраль (эта дорога должна соединить районы высокогорной Аджарии с грузино-армянской границей и одновременно через южную часть Грузии с Тбилиси), Нателашвили выступил с жесткой критикой. Такая магистраль (которая должна пройти через армянонаселенные районы Грузии), по его мнению, могла бы вызвать «призрак сепаратизма». На сей раз армянского сепаратизма. По словам Нателашвили, «Саакашвили пытается построить в Грузии новый Рокский тоннель (соединяющий Южную Осетию с Россией - С.М.), построен в 1981 году) и создать условия для сепаратизма еще в одном регионе страны». Риторический вопрос. Разве создание «великой стены» вокруг армянских районов Грузии станет надежным профилактическим механизмом от сепаратизма? Таким образом, Нателашвили вполне разделяет этнонационалистические воззрения вне зависимости от его личного отношения к Саакашвили.

В период президентства Эдуарда Шеварднадзе Нателашвили критиковал власть за «кланово-олигархический характер». Однако после «революции роз» (которую лидер лейбористов не поддержал) он стал оппонентом Михаила Саакашвили. Он даже выражал поддержку лидеру Аджарской автономии Аслану Абашидзе. Часто выступления и заявления Нателашвили сопровождаются резкими эмоциональными выпадами против оппонентов (многие в Грузии называют его «нашим Жириновским»). Но достаточное ли это основание для того, чтобы считать Нателашвили пророссийским лидером? Думается, что недостаточное, и в истории СНГ мы знали немало случаев горьких разочарований в тех, кто сначала изображал из себя поклонников России и политики Кремля, а потом, добиваясь своего, давал «задний ход».

Однако в инициативе Нателашвили есть и рациональные соображения. Было бы наивно не видеть и игнорировать их, принимая во внимание только особенности политического стиля одного из грузинских политиков. Сегодня многим в Москве и в Тбилиси кажется, что даже сама мысль о каком-то диалоге невозможна. Между тем, многие вызовы могут не сегодня, но в ближайшей перспективе заставить конфликтующие стороны (особенно Грузию) смягчить свои позиции. Речь идет в первую очередь о таком вызове, как радикальный ислам. Его усиление на российском Северном Кавказе Тбилиси абсолютно невыгодно, так как в случае укрепления позиций внутри РФ распространение идей, проповедуемых под «зеленым знаменем» на Грузию практически неизбежно. Впрочем, оно почти неизбежно и в случае провала этого проекта на Северном Кавказе (других ниш кроме Азербайджана и Грузии не будет). Об этом говорили многие идеологи кавказских радикальных исламистов. В этом случае Тбилиси придется забыть о фантомных болях относительно Абхазии и Южной Осетии, так как проект «исламизация» станет для этого государства намного опасней. Но и для Москвы по другую сторону Кавказского хребта потребуются, если не стопроцентные союзники, но люди с кем можно будет хотя бы разговаривать. Между тем, с нашей точки зрения совершенно прав тбилисский политолог Гулбаат Рцхиладзе, заявивший в своем докладе на недавней представительной конференции в Анкаре, что «даже признание Россией Абхазии и Юго-Осетии, хоть и предельно осложняет ситуацию и омрачает перспективы российско-грузинских отношений, не означает конец - при обоюдной готовности подходящие дипломатические формулировки найдутся обязательно».

Сегодня же следует вести (несмотря на большие проблемы) диалог с экспертным сообществом Грузии. Во-первых, потому, что межгосударственные контакты сегодня невозможны. Во-вторых, потому, что, несмотря на отсутствие официальных контактов понимание того, что происходит в соседней стране необходимо. И лучше экспертов (и с большей репрезентативностью) эту фотографическую картинку никто не даст. Речь, конечно, не о подмене действительности, замене ее тостами и клятвами в дружбе. В этом плане жесткая критика (и даже критиканство) могут быть полезнее, ибо помогут более адекватному представлению о том, что творится в умах грузин, покажет пути влияния на них. Для выработки же адекватных политических решений такое понимание остро необходимо. При любом развитии российско-грузинских отношений у Москвы (не только Кремля, но и всего политического и экспертного сообщества России) должны быть свои ресурсы влияния внутри Грузии и верные представления (а не искаженные иллюзии) о происходящем там.

Сергей Маркедонов - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати