18.02.2009 | Алексей Макаркин

Два сценария для Израиля

10 февраля в Израиле прошли парламентские выборы. «Кадима» получила на них 28 мандатов, «Ликуд» – 27, «Наш дом – Израиль» – 15, «Авода» – 13. Религиозные организации ШАС и «Яадут а-Тора», соответственно, 11 и 5, правые блоки «Ихуд Леуми» и «Байт Йегуди» – 4 и 3, арабские ХАДАШ, РААМ-ТААЛ и БАЛАД – 4, 4 и 3, левая МЕРЕЦ – 3. Особенностями израильских выборов является их многопартийный характер и низкий (2%-ный) избирательный барьер, способствующий максимальному представительству в парламенте различных политических сил, но при этом делающий парламент крайне дробным, что часто препятствует образованию прочных правительственных коалиций. Впрочем, партии отличаются повышенным прагматизмом, что позволяет сочетать в одном кабинете трудно совместимые, на первый взгляд интересы…

Так, в последний состав правительства Эхуда Ольмерта входили центристская партия «Кадима», социал-демократическая (левоцентристская) «Авода», клерикальная ШАС и популистская «Гиль». Разумеется, компромиссы имеют свои пределы – так, «Ликуд» не может войти в один кабинет с МЕРЕЦ.

Подобная система дает шанс малым партиям, что хорошо проявилось в ходе нынешних выборов. Незадолго до начала кампании несколько правых политических структур национально-религиозной направленности приняли решение объединиться в новый партийный проект – «Байт Йегуди» («Еврейский дом»). Наиболее крупной из них была партия МАФДАЛ, неоднократно входившая в состав правительства страны, затем следовали объединение «Ихуд Леуми» («Национальное единство»), партии «Моледет» и «Ткума». Однако вскоре новая партия развалилась – из четырех перечисленных политических сил в ней осталась лишь МАФДАЛ, потерявшая при этом нескольких своих лидеров. В результате под брэндом «Байт Йегуди» на выборы фактически пошла бывшая МАФДАЛ, а остальные образовали блок под названием «Ихуд Леуми». Однако конфликт лишь незначительно повлиял на электоральные перспективы недавних союзников – и те, и другие прошли в парламент, хотя и несколько ухудшили свои позиции по сравнению с прошлыми выборами.

Сходная ситуация и в лагере антагонистов правых – арабских партий. На 10-11 мандатов, которые они могут получить, реально претендуют три партии, которые все проходят в парламент. Единственное, что может помешать им получить парламентское представительство – это снятие с дистанции по обвинению в нарушении правил избирательной борьбы. В нынешнем году, после израильской операции в Газе, избирком лишил регистрации партии РААМ-ТААЛ и БАЛАД, резко протестовавшие против военных действий, однако суд отменил это решение. Вынужденного перерыва в ходе избирательной кампании избежала лишь ХАДАШ – коммунистическая партия, отличающаяся от других арабских политических сил преимущественно своей «широтой» в числе четырех ее депутатов есть один еврей (экологический активист Дов Хенин; третий номер в списке) и одна женщина.

Еще одна особенность партийной системы – наличие в ней секторальных партий, представляющих интересы локальных, но достаточно многочисленных групп населения и не «падающих» ниже определенного уровня даже при неблагоприятном для них исходе выборов. ШАС («Шомрей тора сфарадим» - Сефарды-хранители Торы) выражает интересы сефардской общины – выходцев из стран Востока. В свою очередь, другая религиозная организация, «Яадут а-Тора», является ашкеназской, то есть опирается на религиозных евреев – выходцев из Восточной Европы. В 1990-е годы появилась еще одна секторальная партия – «Наш дом – Израиль», ориентированная на бывших «советских евреев», представительство которых в политической жизни страны резко увеличилось после снятия запретов в перестроечный период на эмиграцию из СССР.

В течение многих лет основной электоральной интригой израильских выборов было противостояние между правыми («Ликуд») и левыми («Авода») силами, каждая из которых стремилась выступить в качестве основы правительственной коалиции. При этом на «втором уровне» партийной системы происходили существенные перегруппировки, влиявшие, однако, лишь на вопрос о том, кто займет третье место. В 1999 году, например, такой партией стала ШАС, в 2003-м – антиклерикальная «Шинуй», не попавшая после своего недолговременного взлета уже в парламент следующего созыва. Такие результаты демонстрировали колебания в настроениях избирателей – успеха добивались то социально ориентированные клерикалы, то, напротив, свободомыслящие либералы. Однако основа партийной системы оставалась прежней.

Привычную схему разрушил Ариэль Шарон, ставший в 2001 году премьером в качестве лидера «Ликуда», причем как представитель его правого крыла. Однако за время премьерства он эволюционировал к центру и вступил в жесткое противостояние с правыми в собственной партии, отрицавшими возможность сколько-нибудь серьезных уступок палестинцам. Результатом конфликта стал выход из «Ликуда» Шарона и его сторонников, среди которых большинство составляли центристы, но были и некоторые правые (яркий пример – бывший начальник Генштаба и министр обороны генерал Шауль Мофаз, лично ориентированный на премьера). Одновременно из «Аводы» вышел ее старейший лидер Шимон Перес, в течение долгих лет бывший политическим оппонентом Шарона; также партию покинули ряд его сторонников. Выходцы из «Ликуда» и «Аводы» создали новую центристскую партию «Кадима», победившую на выборах 2006 года, несмотря на тяжелую болезнь Шарона. В 2007 году Перес был избран президентом страны, что означало не только очередной успех «Кадимы», но и полное доминирование бывших «ликудовцев» в руководстве партии после ухода из него на пост главы государства наиболее влиятельного выходца из «Аводы». Вынужденный уход в отставку лидера «Кадимы» премьер-министра Эхуда Ольмерта не привел к «обвалу» популярности партии – его преемником стала Ципи Ливни, которая соответствует образу лидера центристской партии (ее соперник Мофаз был слишком правым) и не замешана в коррупционных делах.

После создания «Кадимы» казалось, что основой партийной системы Израиля становятся три партии, причем наиболее слабой из них представлялся «Ликуд», не только оказавшийся в оппозиции, но и лишившийся многих свои лидеров. Однако уже к 2008 году ситуация изменилась. Неудачная военная операция в Ливане против радикального движения «Хезболлах», длительное вооруженное противостояние между Израилем и контролирующим сектор Газа ХАМАС, сопровождавшееся обстрелами израильских населенных пунктов, способствовали политическому «возрождению» «Ликуда». Значительную роль в нем сыграла также и фигура лидера партии Биньямина Нетаньяху, который консолидировал вокруг себя оставшихся партийцев, а в 2008 году смог привлечь в партийный список ряд новых ярких имен. Среди них бывший министр Бени Бегин (сын бывшего премьера, подписавшего Кэмп-Дэвидские соглашения с Египтом), экс-начальник Генштаба генерал Моше (Буги) Яалон (кандидат на пост министра обороны в возможном правительстве с участием «Ликуда»), генерал-майор резерва, известный общественный деятель Йоси Пелед.

В то же время появление на политической арене «Кадимы» способствовало нарастанию кризиса в «Аводе», эволюция которой в сторону центра столкнулась с появлением более сильной центристской партии. Для значительной части центристских избирателей «Авода» выглядит слишком «мягкой», склонной к уступкам палестинцам. В то же время пацифистски настроенная часть общества голосует за МЕРЕЦ – для нее лидеры «Аводы» являются «ястребами». Ситуацию усугубляет ослабление влияния профсоюзного движения и снижение роли «кибуцев», на которые традиционно опиралась партия. Выход из кризиса ее руководящее звено видело в поиске оптимального лидера, способного повысить электоральный вес партии. За последние десять лет во главе нее находись отставные генералы Эхуд Барак (дважды), Биньямин Бен-Элиэзер, Амрам Мицна, а также профсоюзный лидер Амир Перец, неудачный министр обороны периода войны в Ливане 2006 года. Однако последняя успешная для партии избирательная кампания прошла в 1999 году, когда Барак, пользовавшийся огромным кредитом доверия, победил на выбора Нетаньяху – но лишь для того, чтобы досрочно уйти в отставку с поста премьера из-за неспособности договориться с Арафатом, несмотря на значительные уступки палестинскому лидеру. Накануне нынешней избирательной кампании партия была ослаблена уходом одного из своих признанных лидеров, генерала Эфраима Снэ, создавшего собственный партийный проект «Искраэль хазака» («Сильный Израиль»), оказавшийся в числе аутсайдеров выборов.

Зато партия «Наш дом – Израиль» смогла «вписаться» в новые политические реалии, используя недовольство населения как неэффективностью властей в борьбе с ХАМАС, так и значительным влиянием религиозных партий. «Наш дом – Израиль» обычно относится к числу правых партий, и для этого есть серьезные основания – он занимает кране жесткую позицию в отношении палестинцев, требуя от арабов-граждан Израиля полной лояльности в отношении государства, что на практике означает поддержку всех его действий (в том числе и войны против ХАМАС). В прошлом созыве парламента депутат от «Нашего дома» Давид Ротем предложил следующий текст присяги для желающих принять гражданство: «Обязуюсь быть верным государству Израиль как еврейскому, демократическому и сионистскому государству, обязуюсь хранить верность государственным символам и ценностям и обещаю служить в армии, если от меня потребуют». Понятно, что для арабов такая позиция является неприемлемой. Так что последовательное проведение в жизнь требований партии может привести к их вытеснению за пределы страны (хотя партия официально и не разделяет требования трансфера – принудительного выселения арабов из Израиля, но многие наблюдатели находят здесь явную аналогию). В то же время, если правые в Израиле подчеркнуто религиозны, то «Наш дом – Израиль», напротив, находится в конфликте с влиятельными раввинами, так как выступает за введение в стране института гражданских браков и за признание гиюра, совершенного реформатскими раввинами, который не признается традиционалистами. Обращает на себя внимание и стремление партии трансформироваться из «русской» в общенациональную. На нынешних выборах в первую десятку ее списка вошли бывший министр внутренней безопасности, в прошлом один из видных деятелей «Ликуда» Узи Ландау, экс-посол в США Дани Аялон, дочь бывшего министра иностранных дел Орли Леви.

Политические процессы в современном Израиле свидетельствуют о серьезном перераспределении сил. Снижается роль традиционных социалистов, которые пока не демонстрируют способности адаптироваться к новым реалиям. Остается на прежнем уровне популярность религиозных партий, не привлекающих новых сторонников. Электоральные результаты «Ликуда» в значительной степени зависят от степени активности радикальных организаций, в первую очередь, ХАМАС, представляющего непосредственную угрозу для Израиля. По большей части с этим фактором связан и успех «Нашего дома». Сохранение позиций «Кадимы» объясняется востребованностью значительной частью израильского среднего класса центристской партии, не отличающейся ни подчеркнутой «правизной», ни клерикализмом, ни склонностью к социалистическим экспериментам.

Итоги и перспективы

Выборы проходили вскоре после завершения военной операции Израиля против ХАМАС. Однако сама операция не оказала решающего влияния на ход выборов. Рост рейтинга партии «Авода», возглавляемой министром обороны Эхудом Бараком, оказался временным – так как военные действия не привели к ликвидации системы власти ХАМАС, то часть потенциальных сторонников этой партии оказались разочарованы. Тем более, что на завершающей стадии избирательной кампании ХАМАС активизировал обстрелы израильской территории – для палестинских радикалов более выгодным является формирование в Израиле правого правительства, отношение к которому Запада будет значительно более сдержанным, чем к кабинету с участием центристов и, тем более, «Аводы». Результаты выборов-2009 целесообразно сравнить (по количеству мест, полученных партиями в парламенте) с итогами выборов-2006, которые прошли сразу после раскола «Ликуда» и создания «Кадимы». Тогда правые потерпели поражение, сейчас они взяли реванш, несмотря на то, что формально не получили первого места.

«Кадима» продемонстрировала свою жизнеспособность, одержав победу на вторых выборах подряд. Однако ее нынешний успех выглядит значительно менее убедительно, чем в 2006 году. Несмотря на то, что партия потеряла всего один депутатский мандат, она пришла к финишу почти вровень со своим основным соперником – «Ликудом», который лидировал в течение практически всей избирательной кампании. Представляется, что столь высокий результат партия Ципи Ливни смогла получить за счет голосов колеблющихся избирателей, голосовавших в 2006 году за партию «Гиль» (пенсионеров), получившую тогда 8 мандатов. «Кадима» теперь являлась единственной крупной партией, позиционировавшей себя в качестве центристской, что могло привлечь к ней голоса именно этой части электората, не желающей голосовать за правых. Отметим при этом, что в ходе нынешней избирательной кампании не появилось новых сильных центристских электоральных проектов, что также сыграло на руку «Кадиме».В то же время у партии существует проблема с союзниками – из участников прошлой правительственной коалиции «Гиль» в парламент не прошла, а поддержка «Аводы» сократилась с 19 до 13 мандатов. Что касается партии ШАС, то она практически сохранила свои позиции (было 12 мандатов, стало – 11), но именно ее негативное отношение к кандидатуре Ливни на пост премьера стало одной из основных причин развала прежней коалиции и назначения досрочных выборов. Формально левые и центристы (включая «Кадиму») располагают в парламенте 55 мандатами из 120, однако из них 14 мандатов принадлежит партиям, которые активно выступали против военной операции в Газе (арабам и МЕРЕЦ) и не могут войти в состав правительства. Таким образом, «Кадиме» для формирования коалиции необходимо апеллировать за поддержкой к правым партиям – таким как «Ликуд» и «Наш дом – Израиль».«Ликуд» на нынешних выборах резко усилил свои позиции, получив 27 мест вместо 12. Партия сильно поправела после ухода из нее в «Кадиму» большинства центристских политиков и успешно использовала рост недовольства избирателей неудачами правительства Эхуда Ольмерта – войной в Ливане 2006 года, обвинениями премьера в коррупции, повлекшими за собой его отставку. Психологически эффект от успеха «Ликуда» снижен занятым им вторым местом, однако, согласно израильскому законодательству, президент может поручить формирование правительства лидеру любой партии, который, по мнению главы государства, сможет справиться с этой задачей. В настоящее время шансы Биньямина Нетаньяху на премьерство выглядят предпочтительнее, и ему можно выбирать между двумя вариантами коалиционного строительства.

Первый вариант – правое правительство «национального лагеря» с участием «Ликуда», «Наш дом – Израиль», ШАС, «Яадут а-Тора», «Ихуд Леуми» и «Байт Йегуди». Всего эти партии располагают в парламенте абсолютным большинством – 65 мандатами, что внешне делает этот вариант предпочтительным. Однако у него есть серьезная проблема, связанная со слабой совместимостью подчеркнуто светской партии выходцев из России «Наш дом – Израиль» и клерикальных ШАС и «Яадут а-Тора» - если такое правительство и будет сформировано, то оно будет недостаточно устойчивым. О накале противоречий можно судить по предвыборному высказыванию лидера ШАС раввина Овадьи Йосефа, который заявил, что голосующие за лидера «Нашего дома» Авигдора Либермана, помогают дьяволу и совершают большой грех. Перед выборами Либерман требовал от «Ликуда» в качестве условия для создания коалиции недопущения представителя религиозных партий на пост министра образования с тем, чтобы это ведомство проводило последовательно светскую политику (впрочем, Нетаньяху уже выполнил это требование, объявив, что данное министерство возглавит представитель «Ликуда»).Кроме того, неясно, в каком качестве можно включить в правительство Либермана – он претендует на пост министра обороны, тогда как Нетаньяху первоначально, по данным СМИ, был готов предоставить ему портфель министра финансов. Однако после того, как против Либермана было возбуждено уголовное расследование по налоговым вопросам, возможность такого назначения стала крайне сомнительной (налоговые органы подчинены Минфину). Неудивительно, что поступила информация об отказе Нетаньяху выдвигать Либермана на этот пост. Точно так же из-за этого расследования для него закрыта перспектива возглавить министерства юстиции и внутренней безопасности. Назначение же Либермана министром иностранных дел может обострить отношения Израиля с умеренными арабскими режимами.Второй вариант – большая коалиция с участием «Ликуда», «Кадимы» и какой-либо третьей партии (ШАС или «Аводы»). Однако «Кадима» не спешит согласиться с кандидатурой Нетаньяху в качестве премьера, а иной вариант «Ликуд» не устраивает. Равно как «Ликуд» не соглашается и на чередование Нетаньяху и Ливни во главе правительства, как это было с лидерами «Ликуда» и «Аводы» в середине 80-х годов (тогда Шамир и Перес возглавляли кабинет по два года из четырех). Рассматривается «промежуточный» вариант – формирование правительства Нетаньяху с меньшим (год-два) сроком полномочий, за время которого будет проведена политическая реформа (повышен избирательный барьер, запрещено совмещение министерских и депутатских постов), после чего будут назначены новые выборы. Однако и он вряд ли устроит Нетаньяху, так как политическая реформа может ущемить интересы его потенциальных партнеров из мелких правых партий, которые могут не пройти в парламент. Тем самым возможность создания в будущем правого правительства может еще более снизиться, а многие сторонники «национального лагеря», желающие видеть Нетаньяху премьером (пусть и не голосовавшие при этом за «Ликуд»), будут рассматривать повышение избирательного барьера как удар по собственным интересам.

«Наш дом – Израиль» на прошедших выборах не только увеличил свое представительство в парламенте (с 11 до 15 мест), но и добился символического успеха, обойдя «Аводу» и заняв третье место. Партия максимально удачно использовала протестные настроения израильтян (причем не только выходцев из России), выступавших за ужесточение курса в отношении палестинцев - причем не только ХАМАС, но и Махмуда Аббаса. Сейчас с партией ведут консультации как «Кадима», так и «Ликуд», причем Либерман пока «держит паузу». Однако его возможности для маневра ограничены – избиратели «Нашего дома» могут расценить соглашение с «Кадимой» (и, тем более, с участием «Аводы») как предательство, а правая коалиция сталкивается с описанным выше антагонизмом между Либерманом и религиозными партиями.

Выборы в Израиле продемонстрировали существенное поправение настроений электората, что создает перспективу для формирования правого правительства – в том случае, если Нетаньяху удастся урегулировать противоречия между младшими партнерами. Такой кабинет займет значительно более жесткую позицию в отношении палестинцев, чем правительство Ольмерта, однако и его возможности будут ограничены позицией Запада, настаивающего на продолжении мирного процесса. Сложности с формированием правого правительства могут привести к реализации сценария большой коалиции на основе компромисса между Нетаньяху и Ливни, но и такой кабинет вряд ли будет устойчивым из-за разногласий по палестинскому вопросу и личного соперничества лидеров. Вероятность создания устойчивого и дееспособного правительства сейчас невелика.

Алексей Макаркин – вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати