02.03.2009 | Сергей Маркедонов

Права человека на Большом Кавказе

Что бы ни говорили сегодня аналитики всего мира о возможных геополитических поворотах новой американской администрации, следует признать: преемственность идеологических приоритетов остается важнейшей отличительной чертой внешней политики США. 25 февраля 2009 года американский госсекретарь Хилари Клинтон представила доклад о положении с правами человека в 190 странах мира в 2008 году. Доклады, посвященные правозащитной тематике, готовятся и публикуются ежегодно в соответствие с американским законодательством. Новая администрация продолжает (и будет продолжать) эту традицию, а, следовательно, и воспроизводить коренные противоречия американской внешней политики, которая единственная сегодня имеет ресурсы для глобального лидерства (как бы неприятно это не звучало для служащих со Смоленской и со Старой площади).

Акты США (Foreign Assistance Act 1961 года и Trade Act 1974 года) предполагают, что Госсекретарь должен представить спикеру Палаты представителей и комитету по иностранным делам Сената к 25 февраля «полный отчет относительно положения признанных международным сообществом прав человека». Особенно обращается внимание на положение с правами человека в «странах, которые получают помощь» (естественно, американскую), а также «во всех иностранных государствах, которые являются членами ООН». Такие доклады должны «информировать принимающих решения в правительстве США и служить, как справочный материал для других правительств, неправительственных институтов и НПО, правозащитников и журналистов». Заметим, что американское понимание «правительства» отличается от европейского. Это - не отдельный орган исполнительной власти, а вся исполнительная власть в целом.

Таким образом, в текст ежегодного доклада изначально заложено логическое противоречие (впрочем, являющееся основным противоречием американской внешней политики). Это- противоречие между прагматизмом и стремлением к мировому идеологическому доминированию (и навязыванию своей системы ценностей всему миру). С одной стороны администрации интересно, как соблюдают права человека в странах, зависящих тем или иным образом от Вашингтона. Права человека (что бы ни говорили профессиональные ненавистники Америки) - важная ценность для американского налогоплательщика и избирателя, который хочет знать, зачем Конгресс и администрация выделяют средства для оказания помощи режимам, не поощряющим гражданские и политические свободы. Рациональные мотивы такой «проверки» (аудита, если угодно), очевидны. Информированность о том, что происходит в мире, также важна и для чиновников, и для американских НПО (которые работают по всему миру, следовательно, с помощью «справки» по 190 странам будут лучше представлять местную специфику, а не рисовать себе сладкие утопии).

Но с другой стороны, насколько важно обозрение ситуации в 190 странах мира, если изначально понятно, что сегодняшний Афганистан, Египет или Судан не воспримут ценности электоральной демократии ни при каких обстоятельствах. Впрочем, и с завтрашним днем есть существенные проблемы. Зачем, спрашивается обличать «тирании», с которыми все равно приходится (и придется иметь дело)? Кроме озлобления на «янки» внутри «обличаемых государств» такое обличение ничего не дает. Последующее же «прагматическое сотрудничество» с не вполне свободными режимами дискредитирует и идеалы демократии (которые – не совсем то же самое, что практики «демократизации» в Ираке, Афганистане или Грузии), и ставит необходимость процессов трансформации. При таком подходе происходит отождествление демократических идеалов с инструментами внешнеполитического доминирования. Особенно, если прочесть во вводной части Доклада рекомендации «другим правительствам» познакомиться со «справочным материалом» Госдепа. И это ничего позитивного США не приносит (хотя в то же время пока радикально не подрывает позиции единственной глобальной сверхдержавы).

В ежегодном Докладе Госсекретаря проблемам кавказских государств (в разделе «Европа и Евразия») также уделяется значительное внимание. Не стал исключением и 2008 год. Для американской администрации права человека являются важным критерием оценки успешности трансформации постсоветских республик. По мнению авторов нынешнего доклада 2008 год характеризовался тремя трендами: растущими требованиями во всем мире больших личных и политических свобод, попытками правительства ограничить эти свободы и дальнейшее признание, что права человека процветают в демократиях с развитыми гражданскими обществами. Тут также можно задаться вопросом. А где, собственно новизна? Правительства всех стран (включая и США) и в 2007 и в 2006 гг., и раньше объективно заинтересованы в снижении уровня конкуренции, и отступают только в случае серьезного движения снизу. Тут, как говорится, никакой новизны, вечный тренд мировой истории. Однако четыре кавказские страны оценивались по отмеченным выше «трендам». Россия также может по праву считаться кавказской, так как 7 регионов полностью и 2 частично находятся на Северном Кавказе, а два полностью и два частично расположены в зоне Степного Предкавказья. В Докладе Госдепа Россия, конечно, оценивается не только в кавказском контексте, но этот фокус в 2008 году был чрезвычайно важным для «принимающих решения в правительстве» США.

Доклад Госдепа отмечает снижение уровня демократии в Армении. К такому выводу авторы Доклада приходят потому, что в 2008 году в этой республике произошел самый серьезный всплеск политического насилия за последние годы. В этом плане авторы Доклада не грешат против истины. События 1 марта прошлого года в самой Армении по аналогии с «кровавым воскресеньем» назвали «кровавой субботой», а в трагедии начала прошлогодней весны виновны, как власти, так и оппозиция. Между тем, в вопросе о разделении ответственности авторы Доклада Госдепа подошли с заданных (и идеологизированных) позиций. «За спорными президентскими выборами в феврале последовали недели проведения в основном мирных протестов. Но 1- 2 марта власти применили силу для разгона демонстрантов – столкновения привели к гибели 10 человек». Все это верно, как верно и то, что оппозиция и ее харизматический лидер Левон Тер-Петросян также, как и власти (а может где-то и в большей степени) игнорировал процедурные аспекты, апеллируя больше к улице, чем к правовым механизмам решения спорных вопросов.

Оппозиционеры были также не против того, чтобы «обострить игру». И уж точно не должно быть иллюзий по поводу того, что новый старый президент оказался бы более «прозападным» или «демократичным», чем столь старый новый Серж Саркисян. Собственно говоря, подобные выводы - не результат отвлеченных размышлений, а память о событиях 1996 года, когда тогдашний президент Левон Тер-Петросян жесткими мерами отреагировал на выступления оппозиции во главе с тогдашним лидером оппозиции (бывшим на тот момент премьером) Вазгеном Манукяном. На примере Армении лучше всего видно, что авторы Доклада-2008 игнорируют такие параметры, как авторитаризм оппозиции (во многом похожий на авторитаризм власти), а также источники ее происхождения. По большей части это люди, вышедшие из бюрократической «системы», (бывшие президент, министры, советники, то есть политики, представляющие точно так же, как и нынешняя власть, патримониальную модель). То есть в случае победы оппозиции (впрочем, это касается в не меньшей степени Грузии и Азербайджана) они воспроизведут на новом витке формулу «сильные связи вместо сильных институтов».

Главные претензии к Азербайджану у авторов Доклада-2008 таковы: проведение президентских выборов без соответствия международным стандартам демократии. «Проблемы заключались в ограничении политических свобод и медиа, давлении на наблюдателей и нарушениях при подсчете голосов", - сказано в подготовленном Госдепом документе». Спору нет, все эти факты верны. Но факты, изложенные в неверном методологическом формате не слишком полезны для адекватного понимания ситуации. Действительно, официальный Баку (как и официальная Москва или официальный Минск) неизменно перегибает палку по части ограничений прав и свобод оппозиционеров. Но это не означает автоматически, что свободные выборы станут крахом режима Ильхама Алиева (равно как и «тандемократии» или Александра Лукашенко). Сама власть в Азербайджане имеет свой ресурс популярности, в то время, как «бывшие» (народнофронтовцы и «примыкавшие к ним» в 1990е гг.) имеют, скорее отрицательный рейтинг. Реальная же альтернатива это Алиев и его «застойно-стабильный» режим или возвращение в «светлые времена Абульфаза Эльчибея», которые для интересов США будут прямой угрозой (равно, как и для интересов России). Такая альтернатива малопривлекательная? Возможно. Многим блестящим интеллектуалам в Баку (таким, как Эльдар Намазов или Ариф Юнусов) хотелось бы лучшей доли. Но сегодня предпосылок для победы Эльдара Намазова на честных выборах нет. И в случае проведения таковых успех будет ждать героев площади Азыдлыг начала 1990-х гг., то есть националистов, а не вестернизированных интеллигентов.

Учитывая стратегический характер взаимоотношений Тбилиси и Вашингтона, особый интерес представляет раздел Доклада, посвященный положению с правами человека в Грузии. И снова (как в случае с Арменией и Азербайджаном) качественный эмпирический материал, что называется, не стыкуется с упрощенными теоретическими обобщениями. По мнению Госдепа США президент Михаил Саакашвили был переизбран в основном, в соответствии с европейскими стандартами. Но где, спрашиваются качественные отличия его кампании от кампании Ильхама Алиева? Авторы Доклада-2008 отмечают и в одном, и в другом случае нарушения при подсчете голосов, и факты запугивания участников избирательной гонки. Соответствующая эмпирика в Докладе в разделе по Грузии дана. Но в итоге вывод о «в основном» соответствии демократическим стандартам. Но разве можно не видеть таких предпосылок кампании 2008, как введение режима ЧП в 2007 году, наезды на «Имеди» и другие нелояльные СМИ? Охотно готов допустить, что геополитическое значение Грузии важно для США. Не вызывает у меня отторжения и тезис, что Штаты не готовы поступиться своим влиянием в Евразии ради Кремля. Это- норма для внешнеполитической игры. Но зачем все это называть демократией, опровергая своими выводами собственный же фактический материал? Ведь и говоря о парламентских выборах мая 2008 года Госдеп фиксирует и ограничения на свободу СМИ, и использование полицейских средств в борьбе власти с оппозицией. Зачем в таком случае ставить Грузию на более высокое место в «списке свободы», чем Азербайджан, Армению или Россию. В конце концов, все три отмеченные страны также играют и в демократическую риторику, и выборы проводят. Но все они, как и режим Саакашвили представляют один тип власти - патримониальный, при котором личность государственного лидера и любого чиновника важнее, чем занимаемый им формально пост. Всем известно, что глава МВД Грузии Вано Мерабишвили в реальности не менее (а скорее, более важен), чем формально стоящий выше него премьер-министр Николоз Гилаури. А до января 2009 года глава правительственной канцелярии Каха Бендукидзе был важнее главы самого правительства Григола Мгалоблишвили. Чем это принципиально отличается от ситуации, когда не глава президентской администрации, а его заместитель претендует на роль главного идеолога (а по неформальному влиянию он сильнее любого лидера партии, главы обоих палат парламента)?

В оценках итогов «пятидневной войны» Госдеп пытается, по крайней мере, выдержать объективность. «Во время боевых действий Грузия и Россия неизбирательно применяли силу, что привело к жертвам среди гражданского населения, включая ряд журналистов». Такой вывод крайне важен для понимания того, что Вашингтон далеко не в восторге от цхинвальской авантюры Саакашвили. Считать же, что Госдеп заговорит в стилистике Путина-Медведева, значит впадать в недопустимую для экспертов наивность.

Россия упоминается в Докладе не только в связи с «пятидневной войной» августа 2008 года, но и в северокавказском контексте. Здесь Госдеп фиксирует «неизбирательность» спецслужб и правоохранительных структур в проведении антитеррористических мероприятий. Наверное, американский дидактизм не слишком приятен. Однако если отойти от эмоций, то многие рекомендации даются американцами , что называется, «по делу». И без Госдепа понятно, что на Северном Кавказе охота за террористами часто скатывается к банальной охоте за «брюнетами» и «бородачами». Все это только укрепляет позиции радикалов и экстремистов (особенно среди молодежи). И исправление такой несовершенной методики выгодно России, прежде всего. В этой связи задача власти не обижаться на критику «заокеанских центров», а выуживать в этой критике действительно полезную информацию, находить рациональное зерно. В этом (а не в идеологической трескотне а-ля ЦК КПСС времен Черненко) проявление профессионализма.

Таким образом, Доклад по проблемам прав человека чрезвычайно важен для анализа по нескольким причинам. Во-первых, он полезен, как собрание эмпирического материала. Во-вторых - это своеобразный рентгеновский снимок американских подходов и противоречий при выработке внешнеполитических приоритетов. В-третьих, он позволяет подчеркнуть важную проблему не только для Кавказа (хотя, на наш взгляд кавказский материал выпукло показывает это), но и для всей мировой политики. Гегемония США может нравиться, а может вызывать жесткое неприятие. Но главное не это. Любой гегемон должен адекватно представлять себе то поле, в котором он собирается что-либо выращивать. Доклад-2008 (в данном случае я позволю себе ограничиться рамками Кавказского региона) далеко не во всем такую адекватность демонстрирует. Акценты на идеологии прав человека в отрыве от социально-культурных, политических, исторических контекстов и особенностей «изучаемого региона» в финале дают искаженную картинку для формирования пусть не реальной, но хотя бы реалистичной политики. А потому «политическая бухгалтерия» слишком сильно зависит от «политической пропаганды». То же самое делал в 1970-1980- е гг. СССР, описывая с точки зрения марксисткой методологии и идеологии коммунизма реалии в Африке, Афганистане или Латинской Америке. Оказалось, что и социализм там не тот, и усвоение «Капитала» вкупе с томами Владимира Ильича привело отнюдь не к тому, о чем мечтали. На сегодняшнем Большом Кавказе рынок, демократия, либерализм, оппозиция, парламентаризм и многопартийность оказываются не такими, как в США или странах ЕС и не такими, как они описаны в классических трудах по транзитологии. А потому требовать от них «европейских стандартов» и мерить их меркой Британии или Франции трудно. В противном случае на долгие годы мы получим отождествление демократической риторики и ценностей демократии с инструментами внешнеполитического давления глобальной сверхдержавы. А это уже очень опасно не только для США, но и для свободы в мире в целом.

Сергей Маркедонов - заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук

Версия для печати