20.10.2009 | Сергей Маркедонов

Единый день голосования: северокавказские итоги

11 октября 2009 года в России прошел очередной «единый день голосования». На этот раз одновременно в 75 субъектах РФ состоялось 7 тысяч голосований, среди которых были выборы региональных парламентов, мэров муниципальных образований, местные референдумы. Однако в этом многообразии избирательных процедур, общей чертой которых стало усиление административного вмешательства власти и жесткая (зачастую за гранью всякого разумного фола информационная борьба), особо выделяются кампании на Северном Кавказе.

Этому есть несколько объяснений. Во-первых, именно этот регион, несмотря на все официальные заверения о «стабилизации» остается самым проблемным в России. А потому любая политическая кампания (даже локального уровня) - это всегда дополнительные риски. Во-вторых, при фактическом отсутствии публичной политики (как на региональном, так и на федеральном уровне) избирательные кампании локального уровня (при всем влиянии пресловутого административного ресурса) превращаются в важнейший источник информации о состоянии дел и внутренней динамики в северокавказских республиках. Между тем, одной из причин многочисленных провалов государства на Северном Кавказе, как раз и является дефицит информации (это в свою очередь не позволяет сформировать грамотные тактику и стратегию поведения в регионе). При том, что сегодня главным источником такой информации для власти являются аналитические записки или донесения правоохранительных структур и спецслужб.

Не оспаривая важности такого рода материалов, необходимо отметить, что этих данных для уяснения «картинки» событий недостаточно. Хотя бы потому, что они имеют дело с политическими, социальными или криминальными девиациями, а Северный Кавказ (как и любой другой регион страны) населен по счастью не только людьми с девиантным поведением. Выборы же позволяют открыть эту часть населения, нередко скрытую от «всевидящего глаза и всеслышащих ушей». Таким образом, грамотный анализ предвыборной борьбы и итогов голосования может позволить дорисовать недостающие сюжеты северокавказской политической «картинки».

В «единый день голосования» на Северном Кавказе прошли выборы депутатов представительных органов вновь образованных муниципальных образований в Ингушетии (районного, городского и сельского советов), первые выборы в органы местного самоуправления в Чечне. Выборы в двух «вайнахских республиках» осуществлялись в соответствие с федеральным законом «О мерах по организации местного самоуправления в Республике Ингушетия и Чеченской республике» (он был принят в октябре прошлого года, после чего в конце 2008 года был подписан Дмитрием Медведевым). Эта политико-правовая новелла позволила распространить реформу местного самоуправления на Чечню и Ингушетию.В Дагестане 11 октября прошли выборы представительных органов и глав местного самоуправления, однако главным событием, конечно же, стали выборы мэра Дербента. Этот город занимает особое положение не только в истории и культуре, республики. Это- второй по численности дагестанский город, расположенный на Юге Дагестана (вблизи от российско-азербайджанской границы) на западном берегу Каспийского моря. Именно здесь Большой Кавказ ближе всего подходит к Каспию. В Карачаево-Черкесии (КЧР) в «единый день» выбирали мэра Карачаевского городского округа.

Карачаевск - это не только второй по величине (после столичного Черкесска) город в КЧР. В состав Карачаевского городского округа входят известные курорты Домбай и Теберда. Более того, все решения, касающиеся распределения курортной земли, принимаются в Карачаевске. Хотя здесь нельзя сбрасывать со счетов и неформальные факторы, прежде всего, влияние президентской администрации КЧР из Черкесска. В любом случае, глава Карачаевского округа - это не простой мэр. Это - управленец, обладающий особым административным и даже политическим весом главы курортного административно-территориального образования. Остроты ситуации добавлял тот факт, что нынешние выборы были повторными. Первое голосование 11 марта 2007 года завершись скандалом с последующими судебными тяжбами.

В Адыгее прошли досрочные выборы мэра Адыгейска (один из двух городов республики, остальные административно-территориальные образования здесь - районы), а также некоторых муниципальных образований. В Северной Осетии 11 октября избирали депутатов собраний представителей районов и поселений (это были дополнительные выборы). Дополнительные выборы депутатов краевого Законодательного собрания, досрочные выборы глав семи муниципальных районов, выборы мэров нескольких городов (Темрюк, Тимашевск, Туапсе, Приморско-Ахтарск и другие) прошли в Краснодарском крае, а в Ставропольском крае избирали глав 8 муниципальных образований и депутатов городского, сельского и поселкового уровня.

И хотя, как в целом по стране на Северном Кавказе «Единая Россия» праздновала свой очередной триумф, несколько отклонений от общего правила были. И на них в первую очередь следует остановиться подробно. Особенно, если принять во внимание тот факт, что традиционно именно республики Северного Кавказа давали самый богатый урожай голосов за «партию власти». Вспомним хотя бы итоги парламентской кампании-2007, президентских выборов прошлого года или местных и региональных выборов последних лет (хотя именно на местном уровне также были интересные исключения). В Карачаевском округе КЧР победу одержал самовыдвиженец Солтан Семенов (ему уже вручили удостоверение мэра). С 51, 33% голосов он опередил кандидата от «Единой России» Умара Узденова (у которого было 34, 21%). И на этот раз (в отличие от марта 2007 года) выборы прошли без скандалов, грозящих перейти в жесткое противостояние.

В Дагестане в двух из трех районов представители правящей партии (они же были действующими главами администраций) потерпели поражения. В Левашинском районе победу одержал заместитель главы Магомедгаджи Магомедов (получил 65, 35%) в то время, как действующий районный руководитель получил вдвое меньше. В Хунзахском районе самовыдвиженец Гаджияв Дарбишев ненамного опередил действующего главу, набрав 55,31 процентов голосов против 43, 72% Магомеда Исаева, представителя «Единой России». В Северной Осетии в Правобережном районе в депутаты собрания представителей Беслана прошел также самовыдвиженец Эльбрус Гагиев.

Интересные, не укладывающиеся в рамки «триумфальной» философии итоги были получены и в Краснодарском крае. После голосования 11 октября 44 депутатских мандата и 11 постов руководителей местного уровня остались вакантными. Не были избраны мэры Темрюка, Туапсе, Приморско-Ахтарска, Белореченска. Формальных причин две – кандидаты не получили нужного количества голосов, а также «сомнения избиркомов» в правильности итогов голосования.

Все описанные выше случаи позволяют сделать несколько важных выводов. Во-первых, итоги выборов показывают, что значительная часть населения недовольна действующей властью, и там, где есть возможность, это недовольство конвертируется в голоса. Это показывает, что на Северном Кавказе внутренняя ситуация не сводится к выбору «террорист/экстремист - единоросс». Палитра более широкая, и развитие реальной многопартийности в кавказских условиях позволит «ввести в оборот» ту часть политического спектра, которая сегодня настроена негативно по отношению к власти, но не перешла на экстремистские позиции. Во-вторых, среди победителей единороссов преобладают самовыдвиженцы, что говорит о том, что ныне существующие партийные структуры не являются слишком привлекательными для жителей региона. В этой связи кажется ошибочным решение об отмене региональных партий. Наличие таких структур, с одной стороны стало бы потенциальной прививкой от сепаратизма (эти силы были бы системными, вошли бы в местные и региональные парламенты и органы исполнительной власти, то есть были бы связаны с общероссийским политическим процессом). С другой же стороны они бы позволили держать на виду политически активное население, не желающее при этом пополнять ряды КПРФ, «Справедливой России», «Яблока» или иных общероссийских политических сил. В то же время это не позволило бы упростить политическую повестку дня, которая существует сегодня (во многом благодаря не слишком искусным действиям федеральных властей), когда экстремизм едва ли не приравнивается к отсутствию желания сотрудничать с правящей партией. В-третьих, там, где железная хватка административного ресурса, не достает, триумфа «партии власти» не происходит. В-четвертых, политический протест часто маскируется фрустрацией, при которой нынешний порядок не вызывает симпатии, но бороться с ним нет возможности (а также ресурсов), а привлекательной альтернативы не видно.

И отсюда следующий вывод принципиальной важности. Уже давно следует понять, что такие «триумфы» мало что общего имеют с действительной стабилизацией положения на Северном Кавказе. Отсутствие же таких «триумфов» и более адекватные итоги голосования позволяют представить себе реальное (а не чаемое и придуманное для пиаровских целей) положение дел, что намного важнее, в первую очередь, для соображений безопасности. Когда знаешь реальную ситуацию, легче чувствовать себя в безопасности. К тому же нельзя не понимать очевидного: закрытие официальных каналов для выброса оппозиционной и протестной энергии (через выборы, затем депутатскую или даже мэрскую деятельность) ведет оппозиционеров на путь радикализма. Таким образом, рано или поздно придется жестко выбирать: стопроцентные урожаи голосов за правящую партию и параллельный рост экстремизма и политическая конкуренция с качественным политико-правовым контролем над недовольными властями.

Непростая ситуация сложилась в ходе выборов в Дербенте. И хотя 16 октября 2009 года глава дагестанского избиркома Магомед Дибиров заявил, что выборы в Дербенте признаны состоявшимися и соответствующими закону, во втором по численности городе самой крупной северокавказской республики не обошлось без эксцессов. Несколько кандидатов на пост мэра Дербента обратились в суд с заявлением, в котором требовали признать голосование недействительным из-за закрытых избирательных участков (по их информации число закрытых участков составило треть от общего числа).

После этого городской суд приостановил подведение итогов выборов. 12 октября в Дербенте прошел митинг одного из кандидатов в мэры Имама Яралиева. Однако, по словам Магомеда Дибирова, упомянутого выше, «избирком Дагестана считает, что судья, внося это определение, вышел за пределы законодательства, который регламентирует порядок рассмотрения и разрешения данного вида дела». Территориальная избирательная комиссия планирует оспорить это решение в вышестоящих инстанциях. В итоге победителем был признан действующий мэр Феликс Казиахмедов, представляющий «Единую Россию». Другой представитель «партии власти» Абдулхалим Мачаев победил в Гунибском районе. Однако в обоих случаях победа была достигнута не с результатом в 90 %. В Дербенте победитель набрал 67,52 %, а в Гунибском районе- 58,3%. В любом случае и здесь мы видим значительный протестный потенциал, готовый, однако к действиям в рамках российского правового поля.

Что же касается Чечни (которая для федеральной власти и правящей партии) давно уже стала политической любимицей, то здесь, как и во время предыдущих кампаний, были зафиксированы «советские» результаты. Мэром Грозного был избран Муслим Хучиев (действующий мэр), представитель «Единой России» с 87,39% голосов «за» при явке в 91, 48%. В целом же на местных выборах (в Чечне в «единый день» выбирали 236 глав муниципалитетов и 2565 депутатов местных советов разного уровня) по данным республиканской избирательной комиссии приняло участие около 91% избирателей. Между тем, столь блестящие цифры не слишком влияют на общую ситуацию в сфере безопасности. Информация об инцидентах на территории «мирной Чечни» продолжает поступать. Вот и после «единого дня» 13 октября в Шалинском районе в лесу был обнаружен лагерь боевиков.

Таким образом, «единый день» на Северном Кавказе показал, что ни в одном другом регионе России проблемы безопасности не идут рука об руку с вопросами демократии и развития внутриполитической конкуренции. Конечно же, говорить о скором укоренении в самом проблемном российском регионе стандартов европейской или североамериканской демократии смешно и наивно. Но в то же самое время, отсутствие обратной связи власти и общества, недоступность власти для ее сегодняшних оппонентов (а также механизмов ее цивилизованной ротации) вносят свои далеко не «пять копеек» в общую радикализацию протестных настроений Северного Кавказа. Не видя возможности защищать свои права законным путем и в соответствие с российским правом и по правилам российского государства, многие наши сограждане либо уходят в экстремизм, либо занимают нейтральную позицию (то есть не могут активно и убежденно противостоять террористам и диверсантам). Понимание этой взаимосвязи, а также уяснение непростой, но важной мысли о том, что выборы, демократические процедуры и внутренняя динамика вообще не противоречат безопасности крайне необходимо. И чем скорее, тем лучше. Иначе мы рискуем бороться за северокавказский народ без самого этого народа.

Сергей Маркедонов - политолог

Версия для печати