24.03.2010 | Сергей Маркедонов

Праздничные инициативы Михаила Саакашвили

21 марта 2010 года президент Грузии Михаил Саакашвили посетил Марнеули. Этот город, расположенный в регионе Квемо Картли (недалеко от границ с Арменией и Азербайджаном), является местом компактного проживания этнических азербайджанцев. Согласно официальным данным переписи населения в Грузии (2002) численность азербайджанцев в Марнеули составляет 98 245 человек (из общего количества в 118 221). В трех населенных пунктах Квемо Картли, расположенных по соседству с Марнеули удельный вес азербайджанцев также высок. В Болниси это 40 026 из 74 301, в Дманиси 18 716 из 28 034 и в Гардабани 49 993 из 114 348 человек. Впрочем, экспертные оценки дают и более высокие данные о численности азербайджанцев в Грузии. Как бы то ни было, в небольшой стране с населением (согласно официальным данным в 4, 6 миллиона человек) «азербайджанский фактор» нельзя недооценивать.

Дать ему адекватную оценку 21 марта 2010 года грузинский президент и попытался. Находясь в Марнеули, Саакашвили объявил мусульманский праздник Новруз (Навруз) байрам в качестве общенационального праздника в Грузии. Новруз, хотя и называют «мусульманским новым годом», имеет свои корни в зороастризме. Он связан с днем весеннего равноденствия. Как это часто бывает с праздниками и обрядами ведущих мировых религий, они, не будучи «исконными» и «коренными», претерпевают существенную историческую трансформацию и с определенного момента воспринимаются верующими, как «свои». Для верующих мусульман постсоветских республик данный праздник воспринимается, среди прочего, как символ возрождения их религиозной жизни, а так же, как важных фактор национальной идентичности (в которой религия также занимает не последнее место).

По словам грузинского лидера, решение о повышении статуса Новруза в его стране «указывает на то, что мы все жители Грузии являемся представителями единого государства и единого общества, и радость у нас одна и горе должно быть едиными и этот праздник будет отныне праздноваться по всей Грузии». Обращаясь к азербайджанцам, Саакашвили с большим пафосом заявил: Поздравляю с этим большим праздником и хочу, чтобы вы знали, что вместе с вами празднует вся Грузия, так как вы наша кровь и плоть, вы важнейшая часть нас, и мы вас очень любим». Конечно же, не была забыта тема и «братства» двух народов: «Грузинский и азербайджанский народ в течение многих веков были братскими народами и сегодня азербайджанцы стоят рядом с грузинами, как и грузины с азербайджанцам. Мы вместе победим в нашей борьбе и достигнем необходимых результатов». Однако какими бы театральными ни были жесты политического лидера, и какие бы прекраснодушные слова ни звучали из его уст, в широких жестах подобного рода есть рациональные мотивы. Новруз на государственном уровне отмечается в республиках бывшего СССР с доминирующим мусульманским населением (Узбекистан, Таджикистан, Туркмения, Киргизия, Казахстан). В России же он празднуется на региональном уровне в регионах Поволжья и Северного Кавказа. Что же касается стран, где численно доминирует христианское население, то можно заметить, что помимо Грузии на государственном уровне Новруз отмечают также в Македонии (где православие исповедует 68% население, а ислам порядка 30%, главным образом этнические албанцы, турки и боснийцы). Какие же резоны были у президента Грузии для повышения статуса мусульманского праздника в стране, где ведущая конфессия Грузинская православная церковь является серьезной и влиятельной общественно-политической силой, не слишком благоволящей к религиозной конкуренции?Во-первых, президенту Грузии было необходимо отреагировать на такой важный внешний фактор, как снижение «демократического рейтинга» его страны. В недавно опубликованном ежегодном докладе американского Госдепа по правам человека за 2009 года грузинские власти, среди прочего, подверглись критике за протекционизм в отношении Православной церкви и неравные условия для реализации права граждан на свободу совести. Авторы Доклада отмечают привилегированный статус грузинского православия. Таким образом, «праздничная» инициатива позволяет скорректировать тот имидж, который сложился у страны, имеющей для Грузии принципиально важное стратегическое значение. Добавим также, что в конце 2009- начале 2010 года Новруз оказался в фокусе внимания международных организаций. По инициативе Баку и Тегерана он отмечается на уровне ООН. ЮНЕСКО включило его в так называемый «Репрезентативный список нематериального культурного наследия человечества». Таким образом, инициатива Грузии встраивается в удачный для Тбилиси контекст. Для международного имиджа страны можно будет получить, хотя и скромные, но все же дивиденды.

Во-вторых, президенту Грузии важно было показать, что отношения его страны с Азербайджаном имеют стратегическое значение для грузинской внешней политики. 21 марта 2010 года он наградил званием почетного гражданина Грузии депутата азербайджанского национального парламента Ганиру Пашаеву. «Это мой личный друг и я горд тем, что у меня такой друг, который всегда стоит рядом с нашим народом», - опять-таки с пафосом заявил Михаил Саакашвили. Впрочем, азербайджанская проблема для Тбилиси является столько же внутренней проблемой, сколько и внешней. После того, как в начале марта нынешнего года в 38 км. от Владикавказа на Военно-Грузинской дороге была возобновлена работа КПП «Казбеги-Верхний Ларс», Михаила Саакашвили стали упрекать оппозиционеры не только за «сдачу» позиций Москве, но и обвинять его в «проармянских симпатиях». По словам бывшего министра по урегулированию конфликтов (а ныне оппозиционера) Георгия Хаиндравы, «ясно, что Михаил Саакашвили занимает пророссийскую и проармянскую сторону. Но открытие КПП «Верхний Ларс» нанесет серьезный удар по нашим отношениям с Азербайджаном. Это один из тех поступков, из-за которого народ Грузии будет судить правительство Саакашвили». Но как бы ни была раздроблена и слаба грузинская оппозиция, ее критика изучается властями, а многие ее лозунги откровенно перехватываются. Таким образом, после случая с КПП Саакашвили надо было отправить сигнал в Баку: наши отношения, несмотря ни на что находятся на приоритетном уровне.

Помимо этого для грузинской власти полноценная интеграция азербайджанской общины в общие грузинские проекты и процессы крайне важна. В отличие от представителей армянских организаций региона Самцхе-Джавахети, требующих автономного статуса, азербайджанские НПО менее последовательны и в целом не так активны. Наиболее радикальные представители азербайджанцев Грузии (которые требуют превращения страны в федерацию или даже в конфедерацию) проводят свои форумы за пределами Грузинского государства. «Внутренние» же общественные структуры в большей мере сетуют на неудовлетворительные стандарты образования в Квемо Картли (включая проблемы изучения родного языка и национальной литературы), неадекватное представительство в органах власти и «земельный вопрос». Для исправления этой ситуации с будущего года грузинские власти планируют упростить процедуры приема в вузы страны для этнических азербайджанцев. По словам Саакашвили, «образовательная реформа осуществляется с той целью, чтобы азербайджанские абитуриенты никуда из Грузии не уезжали для получения образования».

Можем ли мы говорить о некоем переломе в национальной и религиозной политике Грузии? Думается, что такие выводы, как минимум, преждевременны. В новейшей истории Грузии было немало столь же эффектных жестов и красивых слов, которые затем сменялись жесткой политикой. Вспомним, как презентовалась «альтернативная администрация» Южной Осетии, сколько фраз было сказано о мире между грузинским и осетинским народом, однако все это не уберегло от августа 2008 года. Немало торжественных и помпезных речей произносилось и относительно армяно-грузинского диалога. Два президента награждали друг друга высшими наградами своих государств, однако же, проблема армянского меньшинства далека от своего удовлетворительного решения. Постоянные заявления 2006-2008 гг. (то есть в то время, когда ГУАМ получил новые импульсы) по поводу грузино-азербайджанского стратегического альянса (Саакашвили даже называл Баку «гарантом независимости Грузии») не сняли острые проблемы, существующие в Квемо Картли. Таким образом, до тех пор, пока национальная политика страны не порвет окончательно с этнонационалистическими подходами (которые научились искусно камуфлировать в отличие от времен неистового Звиада) и не перейдет к гражданскому пониманию нации, трудно будет говорить о серьезной «смене вех» в Грузии. Новая стратегия- это не набор новых пиаровских приемов.

Сергей Маркедонов - политолог, кандидат исторических наук

Версия для печати