30.04.2010 | Николай Пахомов

Внутреннее дело

В мировой экономике существует целая отрасль, обеспечивающая занятость «строителям демократии»: одни «измеряют» уровни народовластия в разных государствах, другие пишут про трудную судьбу демократии в современном мире книги, третьи эти книги издают, четвёртые распределяют гранты на выполнение планов демократизации, подготовленных пятыми. Список можно продолжать, факт же состоит в том, что вся эта деятельность имеет весьма отдалённое отношение к реальной борьбе жителей различных стран мира за доступ к власти. Борьба эта идёт по принципам, для понимания которых нужны не путаные умствования солидных грантоедов, а скорее базовые знания о человеческой природе.

За пару минувших недель для любителей поразмышлять о том, откуда, как и для чего берётся демократия, накопилось много пищи для размышлений. Например, представилась возможность сравнить две, друг на друга мало похожих страны – Судан и Киргизию. Конечно, при небольших усилиях нечто общее найти можно – два мусульманских государства, одно было колонией империи Британской, второе вначале оказалось под скипетром российских императоров, потом несколько десятилетий было частью СССР.

Однако главное, чем Судан похож на Киргизию, это тем, что и там, и там живут люди, потребность которых в благополучной, счастливой и спокойной жизни одинакова везде. В Киргизии эти люди достаточно неожиданно взволновались настолько, чтобы свергнуть правительство, в Судане впервые за долгое время поучаствовали в выборах, к перемене правителей не приведших.В конце прошлого – начале нынешнего веков обе страны у многочисленных экспертов котировались не особенно высоко, приближаясь к тотальному воплощению идеи «несостоявшегося государства». Потом дороги Судана и Киргизии несколько разошлись. Стремительный рост цен на нефть лишил суданскую «несостоятельность» экономического аспекта – уровень жизни в стране стал также расти, а в целом мирное свержение Аскара Акаева уничтожило «недемократические» черты международного имиджа Киргизии.

Таким образом, развитие Судана пошло по пути, типичному для многих африканских государств: авторитарное, временам очень жестокое господство президента Башира оказалось надёжно подкреплено прибылями от продажи нефти за рубеж, то есть, фактически деньгами Китая. Разные жестокости, в особенности против представителей оппозиции сделали из суданского президента излюбленный объект критики западных правозащитников, а зверства в Дарфуре ещё и обвиняемого, разыскиваемого Международным судом.

Киргизия двигалась в противоположном направлении – свержение Акаева широкой «демократической общественностью» Запада рассматривалось в череде «цветных» революций постсоветского пространства. Революции эти якобы должны были укрепить шаткие основы народовластия в регионе постыдного в двадцать первом веке авторитаризма.

Однако последние события демонстрируют, что все эти категории и классификации практического смысла имеют мало. В Киргизии якобы ставшая ближе после «тюльпановой» революции к народу власть этим же народом была сметена с бесчинствами и жертвами. А вся недемократичность режима не помешала Баширу организовать выборы и по результатам голосования власть сохранить.

С Запада раздаются голоса, что результат этих выборов подтасован. Допустим, что это так, однако отчего же в праведном гневе на борьбу за демократию не поднимутся суданцы? Знание новейшей истории Судана не позволяет обвинять суданцев в неисправимой пассивности, трусости и неорганизованности. По итогам завершившийся в 2005 году затяжной и кровавой гражданской войны юг Судана доказал своё право не подчиняться деспотии севера, представителем которого сегодня является президент Башир.

Никто не отменял старинного принципа революционеров – чем хуже, тем лучше. Законы человеческой природы, конечно, подвержены воздействию культур, религий и исторического опыта, но основное остаётся: никто не хочет жить в страхе, бедности, унижении. Возможно, суданцам и не знакомо счастье, например, украинцев честно и свободно выбирающих своих депутатов, а потом наблюдающих как те яростно дерутся в парламенте. Однако нефтяных прибылей до них доходит достаточно, чтобы Башир сохранял власть. В Киргизии же напротив – надоело людям ждать обещанных «тюльпановыми» революционерами перемен к лучшему и правителей они сменили.

Рьяные приверженцы демократических идей могут возразить: вдруг суданцы жаждут народовластия, но репрессивная машина, выстроенная Баширом на китайские деньги, так сильна, что душит любую оппозицию в зародыше. В конце концов, в соседнем Чаде президент Деби защищается от повстанцев исключительно оружием, купленным с помощью Китая. Аргумент неплохой, вот только не было гуманитарных интервенций в помощь демократическим силам во время революций в государствах Запада. Как-то справлялись революционеры сами, хотя их враги полагались на средства вполне обильные…

Как бы жестоки ни были правители, жители разных стран сами решают, когда гнёт становится невыносим. Если не нравится некоторым гражданам КНДР порядки в их государстве, несмотря на все опасности, они из него бегут. Когда киргизам надоел президент Бакиев, они его прогнали. Если суданцы терпят Башира и его соратников, то это их выбор. И в данном случае мнение завсегдатаев страниц комментариев американских газет и других миссионеров демократии роли не играет никакой.

Николай Пахомов - эксперт Института демократии и сотрудничества (Нью-Йорк)

Версия для печати