06.10.2010 | Валерий Выжутович

Конституционное поле брани

У временного правительства Киргизии истекает время. В нынешнее воскресенье пройдут выборы в парламент. Вошедшие в него представители партий сформируют постоянный состав кабинета. Обстановка в Киргизии, на юге которой летом происходили масштабные столкновения, остается напряженной, с приближением выборов она еще более обострилась. Инциденты и стычки происходят то тут, то там. В Узгене, расположенном между Ошем и Джалал-Абадом, толпа пыталась штурмом взять здание РОВД. В Баткенской области между сторонниками партий, ведущих борьбу за места в парламенте, произошла массовая драка, едва не перешедшая в смертоубийство. В Оше местные жители, выйдя на улицы, не дали отправить в отставку местного мэра, назначенного бывшим президентом Курманбеком Бакиевым, и центральная власть таким образом показала, что юг страны ей по-прежнему не подконтролен.

За власть борются 28 партий. Предвыборная гонка сопровождается дикими заявлениями ее участников. Вице-премьер Азимбек Бекназаров, лидер Объединенного народного движения, публично выразил убежденность, что «предпочтение избирателя должны определять деньги». Председатель партии «Союз ССР» сравнил избирательную кампанию со Сталинградской битвой. Противники новой власти проинформировали о своей готовности к вооруженной борьбе, если результаты выборов им покажутся подтасованными. «Страшная перспектива гражданской войны в Кыргызстане сегодня реальна, как никогда, - говорит директор правовой клиники «Адилет» Чолпон Джакупова. - В стране политический и правовой беспредел, и в таких условиях говорить, что выборы в парламент пройдут честно и открыто, было бы смешно и наивно. Пока среди населения гуляет оружие, пока партийные лидеры окружают себя отрядами боевиков, мира не будет. А сегодняшняя политика отдельных наших деятелей усугубляет и без того непростое положение в государстве и увеличивает пропасть между севером и югом».

Новые руководители республики возлагали надежды на референдум. Летом он состоялся. И дал ход конституционной реформе. Полномочия президента были серьезно урезаны, Киргизия превратилась в парламентскую республику. Власти думали, что теперь-то народ успокоится, жизнь вернется в нормальное русло. Но нет, новая Конституция сама стала полем политической брани, а по ходу парламентской гонки - полем брани предвыборной. Против смены формы правления с президентской на парламентскую выступают политические партии, чьи лидеры в разное время были у власти, пока не попали под каток революции.

Почему же в Киргизии происходили народные бунты? Было ли их фундаментальной причиной несовершенное, по мнению нынешних властей, конституционное устройство страны? Нет, причина была в другом: режим, сложившийся в Киргизии, не обеспечивал его населению относительно сносных условий жизни. Ни «происками врагов», ни политическим экстремизмом природу киргизских бунтов не объяснишь. Во многом она объясняется массовой бедностью. И еще тем, что протестные настроения в Киргизии не имели свободного выхода. Оппозиция не только не была представлена во власти, но еще и подвергалась преследованиям. Ее лидеры (среди них - бывшие высокопоставленные чиновники) томились по тюрьмам либо пребывали в изгнании. То же самое происходит и теперь, после свержения Бакиева и его министров. Подпольное существование оппозиции - одно из веских объяснений, почему недовольство режимом принимает в Киргизии крайние, даже кровавые формы.

Вообще-то вовлечь бедных в борьбу за свои экономические права неимоверно трудно. Бедность - не только социальный детонатор, но и великая тормозящая сила. Самое, казалось бы, непостижимое, а по сути, совершенно закономерное в природе и психологии нищеты - страх перед переменами. Этот страх заклинает: пусть остается все как есть, лишь бы не было хуже. И президент Бакиев, и загнанный жизнью дехканин одинаково желали стабильности. Первый - стабильности своего государственного положения, второй - стабильности хоть какого-то заработка. И поэтому оба они до поры до времени были нужны друг другу.

Словом, вовсе не конституционное устройство Киргизии служило запалом здешних бунтов и мятежей. Откуда же уверенность, что смена формы правления принесет стабильность? Может случиться ровно наоборот. Во всяком случае, ни одна страна на постсоветском пространстве пока не рискнула отказаться от президентской формы правления в пользу парламентской. «Для России, как, я боюсь, и для Киргизии, парламентская демократия - это катастрофа», - высказал предостережение Дмитрий Медведев, выступая на ярославском форуме.

Что говорить, система власти, до сих по существовавшая в Киргизии, была далека от западных демократических стандартов (впрочем, навязывать их азиатской стране с ее специфическими традициями было бы глупо да и небезопасно). Правда и то, что Бакиев, будучи президентом, узурпировал власть, наделил доходными должностями своих родственников и друзей, в их же интересах произвел передел собственности. Все это новыми властями было истолковано как издержки, имманентно присущие президентской форме правления. Правка Конституции носила, таким образом, конъюнктурный характер. Хотя, думаю, не случилось бы ничего страшного, если бы Основной закон здесь вообще не меняли. Конституционный строй, каким бы он ни был, сам по себе не гарантирует стабильности. Все решают договоренности внутри элиты.

И потом… Если в истоках феодального всевластия - президентская вертикаль, только она и не что иное, то почему киргизские сторонники парламентской демократии точь-в-точь повторяют опыт свергнутых ими правителей: расправа с предшественниками - распределение ключевых ролей в политике и бизнесе между соратниками, друзьями, родственниками - передел собственности - внеэкономическое решение экономических вопросов - подавление несогласных. Чуть ли не с первого дня новая власть окружена ореолом скандалов. К примеру, в киргизскую прессу попала аудиозапись телефонного разговора между двумя заместителями главы временного правительства - Азимбеком Бекназаровым (лидер Объединенного народного движения) и Темиром Сариевым (глава партии «Ак Шумкар»). Собеседники обсуждают, как половчей «оприходовать» один миллион долларов, именем революции изъятый из банковской ячейки семейства Бакиевых.

Значит дело не в форме правления, а в его содержании.

Москва проявляет сдержанность в контактах с нынешним официальным Бишкеком. И старается диверсифицировать своих политических партнеров в Киргизии. Недавно в столице России побывал бывший киргизский премьер, ныне лидер оппозиционной партии «Ар-Намыс» Феликс Кулов. Он был принят президентом Дмитрием Медведевым, а кроме того, от лица своей партии подписал соглашение о сотрудничестве с «Единой Россией». В случае победы «Ар-Намыс» Феликс Кулов обещает вернуть Киргизию к президентской форме правления. Это многое объясняет в том внимании, которое ему оказала Москва.

Кто бы ни победил на выборах в киргизский парламент, новый Основной закон страны надолго останется предметом политических ристалищ. Лишь бы только борьба вокруг Конституции не вышла, как здесь теперь принято, за рамки конституционного поля.

Валерий Выжутович – политический обозреватель, публицист

Версия для печати