12.10.2010 | Алексей Портанский

Бремя «главного интегратора»

В случае победы на предстоящих выборах в Белоруссии кандидата "Не-Лукашенко" Россия готова рассмотреть возможность отмены действующих экспортных пошлин на нефтепродукты. Такое заявление агентство Прайм-Тасс приписывает заместителю министра юстиции РФ Василию Лихачеву. Нечасто чиновники такого ранга позволяют себе столь откровенные высказывания. Впрочем, скорее всего оно весьма близко к истине. Есть недавний пример Украины: стоило угодному Кремлю кандидату занять президентское кресло, как условия поставки газа стали тут же меняться в лучшую для нашего соседа сторону.

Когда несколько государств вступают на путь региональной интеграции, то изначально они проявляют соответствующий акт политической воли, в основе которого – объективные экономические, географические, социальные и иные предпосылки. Однако затем на практике интеграционный процесс обретает преимущественно экономическое содержание. Таковы закономерности региональной интеграции во второй половине ХХ-го и в начале XXI века в отличие от процессов регионального объединения в прошлом, когда на первый план выступали соображения преимущественно политического и военно-стратегического характера. Самый яркий пример современной интеграции дала послевоенная Европа, выстроившая Евросоюз.

Как мы знаем, в Европе был и есть свой локомотив интеграции – это тандем Франция-Германия. Последняя выступила еще и основным финансовым спонсором проекта единой европейской валюты. Интеграцию в Европе никогда не пытались форсировать – она шла достаточно долго. Поистине выстраданным всей историей евростроительства уроком стал принцип движения step by step - шаг за шагом.

В целом лидеры государств ЕС следовали данному принципу, осуществляя поэтапность движения: Таможенный союз и Общий рынок - Единый внутренний рынок (ЕВР) - Экономический и валютный союз (ЭВС). Таможенный союз был создан за 11 лет (1957-1968 годы), строительство ЕВР было завершено в 1992 году, на создание ЭВС потребовалось еще 13 лет. Возможно, кому-то из европейских лидеров хотелось пройти данный путь побыстрее, возможно, передовики интеграции в отдельные моменты времени считали, что арьергард движется слишком медленно, и кто-то из глав государств не совсем разделяет общие цели. Однако это никогда не приводило к неприкрытому давлению. К примеру, послефранкистская Испания интегрировалась в ЕС 9 лет – быстрее не получалось. Зато в итоге, спустя полвека, получилась вполне устойчивая система, которую в других частях света стараются взять за пример.

Что же касается стратегии ЕврАзЭС, она с самого начала предусматривала параллельное и ускоренное строительство Таможенного союза и Единого экономического пространства (ЕЭП - аналог Единого внутреннего рынка в ЕС). Вряд ли кто-либо из лидеров ЕврАзЭС настраивался на формирование Таможенного союза и ЕЭП в течение 20-30 лет. Помнится, в ходе состоявшегося 5 июля с.г. в Астане саммита государств ЕврАзЭС президент Дмитрий Медведев высказал мнение, что интеграция у нас идет быстрее, чем в Европе, имея в виду строительство Таможенного союза (ТС) в составе России, Казахстана и Белоруссии. Одновременно он, правда, признал наличие проблем, которые приходится преодолевать. Заметим, что, к примеру, наши казахские партнеры более трезво подходят к оценке «успехов» в строительстве ТС. Так, вскоре после июльского саммита ЕврАзЭС премьер-министр Казахстана Масимов заявил, что в ближайшее время необходимо провести «работу над ошибками», допущенными при создании Таможенного союза.

Если наш президент и сегодня на пике информационных битв между Москвой и Минском думает так же, то тогда действительно ради поддержания более высоких, чем в Старом Свете, темпов интеграции, наверное, немешало бы посодействовать приходу к власти в Белоруссии президента «Не-Лукашенко». Но только в этом случае вряд ли стоит продолжать рассуждать о «поэтапной интеграции равноправных партнеров по примеру ЕС», как это любят повторять время от времени наши высокопоставленные деятели. На деле все гораздо проще: есть «главный интегратор» Москва, откуда виднее, какой лидер в соседней стране лучше подходит для ускоренного движения к объединению и, соответственно, где знают, какой должна быть цена на нефть для соседа вне зависимости о прописанных в международных документах принципах таможенных союзов.

На пространстве бывшего СССР, безусловно, сохраняются предпосылки для экономической интеграции. Безусловно, и у нас должен быть свой локомотив интеграции, на роль которого больше всего подходит Россия. Однако, судя по происходящему, становясь локомотивом, Москва не может удержаться от миссии «главного интегратора», вовсе не гнушающегося методами откровенного давления на партнера ради достижения не столько экономических, сколько политических целей. Бремя «главного интегратора» тяжко, а вот желаемый результат вовсе не гарантирован.

Алексей Портанский - ведущий научный сотрудник Института торговой политики ГУ-ВШЭ

Версия для печати