03.11.2010

Алексей Макаркин: «В истории Черномырдин останется как один из создателей современной российской рыночной экономики»

Виктор Черномырдин был хорошим советским директором, успешным газовым «генералом», молодым (для середины 80-х) министром в правительстве Николая Рыжкова. Человеку с такой биографией априори трудно адаптироваться к новым экономическим условиям. Черномырдину это удалось – «рынок» он постигал не из книжек, а мужицким здравым смыслом человека, понявшего, что времена изменились, и иерархическую командную экономику уже не восстановить. Он стоял у истоков создания первой российской корпорации европейского масштаба – «Газпрома», в которую под его руководством было преобразовано советское министерство. Возглавив правительство, Черномырдин в первые недели инстинктивно пытался «порулить» экономикой, но очень быстро понял, что у рынка другие правила игры.

То, что в переходный период власть не перехватили силы реванша, что рыночный курс был продолжен – во многом заслуга Черномырдина. Он проявил себя твердым руководителем в «смутном» октябре 93-го, когда вопрос стоял о судьбе страны. А во время буденновской трагедии его вмешательство спасло жизни многих людей – тогда он показал себя не «технократом», а живым нормальным человеком. В 1996 году Черномырдин был противником неконституционных решений, которые лоббировала «силовая» часть ельцинского окружения – и в значительной степени благодаря его позиции в стране прошли выборы, а не возник нелегитимный режим без будущего.

Отставка Черномырдина весной 98-го была ошибкой Ельцина – Борис Николаевич лишился надежного и лояльного союзника во власти, которых было немного. Вернуть его на пост премьера в разгар кризиса уже не удалось из-за противодействия региональных нотаблей, почувствовавших свою силу и продемонстрировавших ее.

После отставки Черномырдин стал дипломатом. «Ура-патриоты» обвиняли его в том, что он «сдал» Сербию во время своей посреднической миссии в 1999 году – но история очень быстро показала, что сам сербский народ не хотел воевать, и интересы народа надо было отделить от амбиций Милошевича и его сторонников. Вскоре Черномырдина назначили послом в Киев – и здесь он продолжал быть не только «крепким хозяйственником», но и человеком, для которого было психологически невозможно внутренне согласиться с тем, что Украина ушла от России, и ее уже не вернуть. Что Киев, Харьков, Одесса – это уже «заграница». Черномырдин пытался сохранить экономические связи между Москвой и Киевом, полагая, что экономика «потянет» за собой политику. Его критиковали с противоположных позиций в России (за «уступчивость») и в Украине («за имперский подход»), но он продолжал следовать своим убеждениям, что заслуживает уважения.

Черномырдин не мог стать популярным премьером в условиях мучительного перехода России к рыночной экономике при крайне неблагоприятной ценовой конъюнктуре на мировых рынках. Его кабинету приходилось действовать в чрезвычайной ситуации конфликта между ветвями власти, а затем первой чеченской войны. Думается, что в истории Черномырдин останется как один из создателей современной российской рыночной экономики – наряду с недавно тоже ушедшим от нас Егором Гайдаром, сколь бы разными по менталитету людьми они ни были.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати